Тропами святого Урала. Часть 2 - Александр Смольников

class="p1">Начиная с двадцатых годов 17 столетия на Урал пришли и ремесленники, которые первыми начали осваивать местные богатства в виде руды различных металлов. Большинство переселенцев селилось в Верхотурском, Тобольском и Кунгурском уездах, где находились наиболее оживлённые торговые пути, огромная сырьевая база и устойчивый спрос на производимую продукцию.

В это же время закладывались основы будущей индустриализации Урала, развития транспортных путей и населённых пунктов. Добытую руду плавили в домницах, а выплавленную медь отправляли в Москву, где она шла на производство пушек и колоколов. Так Пыскорский монастырский завод с конца двадцатых и до середины тридцатых годов 17 века производил до шестисот пудов меди в год.

Уже в начале 1654 года по царскому указу тобольскому воеводе Василию Ивановичу Хилкову было велено: «В Тобольску и Тобольского разряду во всех городах и острогах сыскати медные руды. А что сыщеца, то те медные руды и той руды опыты присылати к Государю. Тотчас слать в Тобольской уезд дворян да детей боярских да с ними рудознатцов да иных людей мастеровых, кто медную руду знает во многие места. Да с ними же посылать иноземцов, татар и бухарцов добрых, к тому делу приличных и руду знают, поскольку человек пригоже…»

Ему предписывалось дать соответствующие указания воеводам в Верхотурье, Туринске и Тюмени, разослать по воеводствам образцы медных руд и копии царских указов, по которым человеку, нашедшему медную руду, гарантировалось государево жалование.

Но так как добыча меди представляла интерес только для московской власти, а для переселенцев больший интерес представляла добыча железной руды, серьёзной добычи меди организовано не было.

Но в последней трети 17 века положение с крестьянскими «железными» промыслами на Урале начинает меняться. Появление государевых налогов «с рудного дела крестьян», «с железного дела крестьян» и «с кузниц» положило начало разделению труда между рудознатцами, плавильщиками и кузнецами. И если до сих пор казна проявляла мало интереса к крестьянам-рудоплавильщикам, то во второй половине 17 века правительство активизирует свою политику в отношении них, вводится «горная подать» – рудоплавильщиков обязывали сдавать в казну каждый десятый пуд выделанного ими железа. У населения этот налог не вызывал ни малейшего энтузиазма, и они стали ещё тщательнее скрывать свои производства, что также не способствовало ни пополнению казны, ни насыщению местных рынков.

Следует сказать, что во второй половине 17 века население Урала значительно увеличилось за счет новых переселенцев из Средней России. Бурные события в центральных землях (реформы патриарха Никона, раскол церкви, восстание Степана Разина, неурожаи в начале 30-х и в 40-х годах столетия) способствовали росту числа как беглых крестьян, так и «гулящих людей», то есть крестьян, легально ушедших из своих «миров». Многие из них оседали на Урале, который к середине 17 века был достаточно освоен, чтобы принять большое количество переселенцев, и достаточно удален от центра, чтобы скрываться от преследований властей и политических коллизий. Во второй половине 17 века «гулящие люди» составляли почти треть населения в Ницинской и почти половину – в Невьянской слободе. С ростом населения «железные» промыслы начинают стремительно развиваться на Среднем Урале. В 1698–1699 годах в Верхотурском уезде, в Аяцкой слободе насчитывалось шестнадцать крестьян-рудоплавильщиков, в Невьянской слободе – пятнадцать, в Краснопольской – четыре. Ежегодная производительность крестьянской домницы колебалась от сорока до шестидесяти пудов кричного железа.

5.2. «Рудознатцы»

Г. С. Мосин (1930–1982). На Чусовой. 1980. Холст, масло

Москва давно вела разведку на Урале на предмет наличия медных, железных руд для своей металлургии, так как в центральной части государства постепенно истощалось её наличие, вырубались леса и появилась большая потребность к поиску новых залежей.

В связи со слабой изученностью края, партии отправлялись на поиски практически в слепую, без точно указанных пунктов. Начальную ориентацию давало местное население, что регистрировалось и перепроверялось, обрекая рудоискателей на длительные и порой бесполезные блуждания в поисках руды.

Разведка полезных ископаемых на территории Свердловской области велась уже в конце 17 века. В 1697 году группа греческих специалистов обследовала гору Магнитную у реки Тагил. В конце 16 – начале 18 веков край входил в состав Тобольского разряда, который наряду с Верхотурьем включал города-уезды Пелым и Туринск. В 1708 году в результате административной реформы Петра I Верхотурский, Пелымский и Туринский уезды стали частью Тобольской провинции Сибирской губернии. Наличие запасов железной и медной руды, а также больших лесных массивов предопределило специализацию региона на чёрной и цветной металлургии, деревообработке, добыче полезных ископаемых.

– Николаша, ах красиво, ах красота неземная, – Тишка обвёл рукой, как бы приглашая всех присоединиться к его радости от окружающих видов природы вокруг «рудознатцев», которых было с ним всего трое. Это Николаша и Фёдор из фабричных от Никиты Демидова, и он, Тишка, из местных вогулов.

Так называемые «рудознатцы» были посланы ещё весной Никитой Демидовым на Урал (Камень) для оценки наличия руды для заводов. Он давно уже посматривал на Восток с целью успеть наложить лапу на местные богатства, о которых уже только ленивый не говорил. Вот и Государь не раз подталкивал его к мысли, что нужно перебираться туда и заниматься подъемом заводов для выплавки пушек, фузей и прочей амуниции для армии. Грозится дать большие заказы и хорошо оплачивать. Хотя, как бросить нажитое и уехать вот так без оглядки? Вот и послал Демидов экспедицию очередную для изучения и доклада ему о возможностях края на предмет добычи руды и всего сопутствующего.

Лето распустило давно уже свою зелень на деревьях. Сосны, мелкая поросль и кустарники величественно стояли сплошной стеной на пути экспедиции, не позволяя пробираться мимо деревьев и приходилось работать топориками, расчищая себе дальнейший путь. Держались ручьёв, выходили по ним к рекам, внимательно осматривая всё вокруг на предмет наличия руды. Двигались один за другим в специальном снаряжении, с ружьями за плечами и сетками на лицах от комаров и всякого гнуса, чего было с избытком в окружающем их воздухе.

– Всё, привал, – Тишка на правах провожатого отдавал команды.

Разместились на небольшой полянке. Две сосны рядом друг с другом лежали на земле, поваленные, очевидно, прошедшим не так давно ураганом, так как даже листья остались на ветках, хотя успели уже достаточно завянуть. Тишка сноровисто разжёг костёр и тут же на жердину, положенную на рогатины, воткнутые по бокам костреца, повесил чайник. Нарезал прутья от берёзы, очистив с них листья, и найдя в траве несколько подберёзовиков, нанизал их на край веток, толстые основания которых воткнул в землю вокруг костра, представив языкам пламени нежно охватывать грибочки, поджаривая