Миссия Бога - Кристофер Райт

Евангелисты и язычники

В свете перечисленных выше историй и высказываний Иисуса обращают на себя внимание некоторые намеки евангелистов на то, что служение и подвиг Иисуса имеют универсальное значение и не ограничены лишь еврейским народом.

Язычники в родословии Иисуса. И Матфей, и Лука приводят родословие Иисуса, согласовывать которые в этом разделе не будем. Лука подчеркивает универсальную значимость Иисуса, приведя его родословие к Адаму, Сыну Божьему. Матфей делает то же самое, прослеживая родословие Иисуса до Авраама, до того, в ком Бог обещал благословить все народы.

Кроме того, Матфей в список прародителей Христа включает четырех женщин (Мф. 1, 3.5.6). И все они язычницы: Фамарь (хананеянка), Раав (хананеянка), Руфь (моавитянка) и Вирсавия (хеттеянка). У Мессии Израиля в венах текла, в том числе и языческая кровь.

Младенчество Иисуса (международные аспекты). Матфей подчеркивает международное значение рождения Иисуса, когда повествует о волхвах с востока, пришедших поклониться Иисусу, а далее описывает бегство Иосифа и Марии на запад, в Египет. Лука рассказывает о рождении Иисуса в контексте выхода декрета Августа о переписи «по всей земле» (oikoumenē, Лк. 2, 1). Он делает особое ударение на обетование Аврааму, имеющее универсальное значение (Лк. 1, 55.73), и помещает слова о спасении всех народов в уста Симеона, который пророчествует в Иисусе не только «славу» Израиля, но и «свет» для просвещения язычников (Лк. 2, 30–32). Симеон также говорит, что дело спасения, которому положит начало младенец в его руках, будет «перед лицом всех народов» – ветхозаветное выражение о народах как свидетелях. Поэтому, когда Лука начинает писать второй том об истории миссии среди язычников, он представляет ее логическим продолжением смерти Иисуса и Божественного плана спасения.[450]

Редакторские обобщения о международном значении служения и смерти Иисуса. Хотя мы искушены пропустить некоторые короткие высказывания евангелистов и списать это на преувеличения, однако более вероятно, что они намеренно указывали на более широкие масштабы миссии Иисуса. Его служение на самом деле не ограничивалось лишь Израилем, хотя его миссия была обращена в первую очередь к этому народу. Слава о нем расходилась очень далеко, так что исцелиться и послушать его наставления стекался народ отовсюду (см. Мф. 4, 24–25; Мк. 3, 7–8; Лк. 6, 17–18).

Исповедание сотника у креста (Мф. 27, 54; Мк. 15, 39). И Матфей, и Марк в своих повествованиях о казни Иисуса, возможно, с некоторой иронией отмечают, что лидеры Израиля отвергли Иисуса и отказались признать в нем Мессию, тогда как язычник у креста восклицает: «Поистине сей человек был Сыном Божьим». Хотя, конечно, было бы вопиющим анахронизмом приписать этому сотнику что-то вроде тринитарного исповедания (скорее всего, он использовал это выражение в том смысле, как его применяли к римскому императору), тем не менее остается поразительным: римский сотник, ранее руководивший казнью Иисуса, теперь произносит такие слова. Язычник исповедует Иисуса тем, кем был в действительности, тогда как еврейские начальники отвергают его и высмеивают. Рассказ о распятии в Евангелии от Иоанна содержит похожую иронию, когда Понтий Пилат велит прибить табличку у изголовья Иисуса. Даже саркастически настроенные язычники признают то, что иудейские вожди отказываются принять.

Цитаты о язычниках из Писания

Матфей известен обильным использованием цитат из Писания в своем Евангелии. Две из них взяты из Книги Исаии, где в пророчествах о Мессии говорится о включении язычников в искупительную работу Бога, которая ныне должна совершиться в Иисусе. Так в Мф. 4, 15–16 цитируется Ис. 9, 1–2 в связи со служением Иисуса в «Галилее языческой». А в Мф. 12, 18–21 цитируется Ис. 42, 1–4, где речь идет о служении Божьего Раба, которое охватит все народы.

Ранняя церковь в Деяниях

В самом начале этой книги мы говорили, что Лука в конце своего Евангелия изображает воскресшего Иисуса, наставляющего избранных учеников читать Писания (Ветхий Завет) через призму Мессии и миссии. Те же писания, которые указывают на Мессию, несут и благую весть о собирании народов. Лука продолжает развивать эту тему во втором томе, снова и снова показывая: миссия среди язычников – это не больше и не меньше, чем исполнение писаний, особенно пророчеств Исаии.[451]

Даже общая структура двухтомника Луки выражает это богословие. Начало в Иерусалиме, а конец в Риме; из сердца израильской религии (Храма) – к сердцу мира всех народов. Мы видим как географическую динамику, так и богословскую, когда Лука говорит «обо всем, что должно было исполниться». Это и есть библейская картина миссии, которую пытались раскрыть в предыдущих главах. Все происходящее в повествовании Луки, начиная от Иоанна Крестителя и заканчивая апостолом Павлом, – это не просто интересная история. Все это должно было произойти. Вся история Ветхого Завета приходит к кульминации, к той цели, ради которой Бог вызвал Израиль, – благословить все народы земли.[452]

Нам понадобилось бы намного больше места, чтобы рассмотреть все тексты, где раскрывается или подразумевается[453] такой богословский взгляд евангелиста на судьбу народов. Мы обратим внимание только на некоторые.

Петр и Филипп. Пятидесятница и после

Ранние проповеди Петра, еще до встречи с Корнилием, говорят о его осведомленности относительно широкой значимости недавних пасхальных событий и того, что произошло в Пятидесятницу. Даже перечисление людей из разных мест, слушавших проповедь Петра на празднике, возможно, указывает на вселенские масштабы произошедшего. Джеймс Скотт связывает эти события с историей о Вавилонской башне (Деян. 2, 2–4) и перечислением народов в Быт. 10, а также показывает, что иудейская диаспора, собравшаяся в Иерусалиме на праздник, представляет все народы земли (Деян. 2, 5), что, в свою очередь, говорит об универсализме в Книге Деяний.[454] Соответственно, призыв Петра к людям покаяться и креститься прозвучал, чтобы исполнилось обетование о прощении грехов, в том числе и грехов «всех дальних, кого ни призовет Господь Бог наш» (отголоски Ис. 44, 3 и Иоил. 2, 32).

Точно так же после исцеления хромого у ворот Храма Петр провозгласил: исполнились слова пророков не только о начале мессианских благословений для Израиля, но также осуществилось обетование Аврааму о благословении народов всей земли (Деян. 3, 25). Таким образом, для Петра (и Луки) универсализм и партикуляризм завета с Авраамом ныне исполнились в Иисусе из Назарета; тот, через кого пришло спасение, ныне доступен для всех народов; Иисус – единственный, в ком можно обрести спасение, «ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян.