«Любимые, ждите! Я вернусь…». Фронтовые письма 1941–1945 гг. - Нина Константиновна Петрова

не плачьте, помните только меня. Как будто чудное письмо, но, Тамара, сейчас темная ночь, я всего только человек, у меня странная душа и я иногда увлекаюсь письмом, ты меня прости если тут, что даже не так, я даже читать не буду, что сказала душа, то я и пишу.

Пиши, Тома, что стало с тобой, какая у тебя душа, ты достойна матери отца и деда? Я уверен, что ты достойная, моя сестра. Так пиши обо всем, о своей душе, что на сердце у тебя пиши, как друзья мои, ты пиши, как девчата, те, которых я знал. Пиши сестра!

Гурий.

19.03.1944 г. Здравствуй, мама!

…Давно я вам уже не писал и от вас очень давно не получал, конечно, правда получил от Тамары. Вам не писал потому, что с самых октябрьских праздников я не был подолгу на одном месте, когда и был да некуда было отослать. О себе. Жив и здоров. Только что вышли из боев на непродолжительный отдых. В боях был не очень долго, но повидал больше, что раньше! Многие товарищи погибли, нас друзей меньше и меньше осталось, но ничего. Вот и все новости. Останусь жив, то порасскажу многое. До свидания! Пишите. Гурий.

24.04.1944 г. Здравствуй, Тамара!

Очень рад, что ты повзрослела, поумнела, вообще я тебя не представляю образно какая ты есть. Очень рад, что учеба идет хорошо. Пиши больше о деревне, о лете, весне, лесах, девчатах и т. д.

Я жив и здоров. Сейчас отдыхаем несколько дней после тяжелых боев, скоро, на днях опять бои, но ничего, лишь бы вы писали почаще. Тамара, ты мне найди там кого-нибудь старых друзей или знакомых, чтоб было кому писать, да умных, да молодых, а то я могу писать и «на деревню дедушке». Поняла! Привет маме, папе, деде, Дине. Вам выслал 70 р. Получите напишите. Всего хорошего… Точка и ша. 12 часов ночи. Отбой: ложусь отдыхать. Пиши! Сестра!

30.05.1944 г. Здравствуй, отец… Вчера получил от Нади письмо. Зачем, папа, ты так переживаешь, зачем заставляешь себя тратить свои силы, думая о нас, солдатах. Ведь нужно, чтоб я, дядя Алеша и др. были в рядах воинов, этим ты только должен гордиться, радоваться, что мы не напрасно родились. Я понимаю тебя, папа: мне ведь тоже хочется всех вас видеть, говорить с тобой, может быть выпить немного, но что делать. Это все будет скоро, придет время, когда я встречу и обойму тебя уже не руками юноши, а воина-гвардейца. Выпьем и долго будем говорить, а мама – хорошая, добрая, настоящая моя мать; будет носить нам закуску. Я буду есть сделанное ее руками, буду брать из ее рук, закуску огурцами, засоленными мамой Она вместе с нами выпьет за встречу, а рядом будет сидеть дедушка и много будем говорить. Это будет, отец. В настоящее время нахожусь невдалеке от передовой, готовлю себя к тому, чтоб не опозориться в решающих схватках с врагом, недавно получил еще одну медаль «За отвагу». Дела идут хорошо, здоров, весел, бодр, готов любую трудность встречать отпором. Привет маме, деде, сестрам. До свидания…

01.06.1944 г. Очень рад, мама всему, о чем ты пишешь, приятно услышать о друзьях-товарищах, о доме, родной деревушке, о всех вас. Невольно вспоминается прошлое, как ходили гулять, а ты ругала меня, что долго гуляю, как чудесно, как жил дома – на душе от всего это теплее становится. Да, мама – все вспоминаешь это, но становится грустно, что мало жил я большой жизнью, мало видел. Учился, мама, ведь у меня даже девушки еще не было, которую бы я любил. Да, родная мать, пишу тебе даже об этом. Знай же, мама, что я еще молод, я весел, мне еще жить, любить охота, я еще жив душой, так как же мне, мама, не написать обо всем этом. Да, родная, милая жалею сейчас я, многое делал не так, жил не сосем правильно, к чему нужны были мне водка, и т. д., эти глупые колхозницы, – как говорил папа, он был прав. Не от кого мне получить мать письмо, умное, хорошее, пахнущее молодостью, нет у меня никого, кроме вас, тебя, сестер, кто еще бы думал обо мне, а это на войне нужно. Ты только не подумай, мать, что вас я променял бы на кого. Но, мама, ведь только вы пишете мне хорошие письма, и вам я обязан за все. Я благодарю вас за них и не забуду вас. Но ты, мама, поймешь, что уже мне 21 год, и поэтому так я и написал. Ну ты все поймешь и не обидишься. Пойми же родная! Скучно. Не можете вы мне дать всего. У меня выше стремления, жить, жить охота. Так, мама, родная! Ну о себе. Жив и здоров, весел, бодр, готов преодолеть любую трудность, мама сейчас учусь, чтоб еще крепче бить врага, как мне ненавидеть его нужно, я ненавижу, я буду мстить ему. Он у нас, молодежи, отнял время самое дорогое для нас, разлучил любимых от девушек; наделал горя матерям нашим опохабил Родину нашу. Я снова пойду в бой смело, так знай, родная, зачем горевать обо мне, я солдат кое-что сделал для Родины. Я могу гордиться, я пойду драться за то, чтоб вас снова увидеть, чтоб ты снова видела сына-солдата. Я из твоих рук буду пить стакан за стаканом за нашу встречу. Мама, вернусь, я солдат увижу еще вас, вернусь может и с товарищем! Недавно получил еще медаль «За отвагу». Не тужи, не горюй, родная. Я воюю за правое дело. Привет родным… До свидания.

14.06.1944 г. Здравствуй, мама!.. Очень рад, что у вас там все в порядке… Обо мне, мама, не тужи, не горюй, пойми, что я делаю дело нужное Родине, вам всем, нашим матерям, сестрам, отцам. А живу я хорошо, всем сам доволен, рад, что я полезное кое-что делаю. Зачем вспоминать прошедшее, я и тогда не обижался, а сейчас и тем более, да мне это дало пользу, что вы меня придерживали, а то б с моим темпераметром, горячностью, я тогда еще бы кое-что сделал не так мне нужное. Ну, вот, значит прощать то вам нечего, я конечно приеду когда-нибудь, обязательно. Тогда уже поговорим, выпьем, а сумки, ремни и т. д. Ну, зачем они мне?! Тратитесь вы зря, не нужно мне…

30.07.1944 г. Добрый день, мама!.. Получил от тебя письмо. Писала ты его в несколько приемов, то тетка Груня мешала, потом гости, затем выпивали,