Эпоха веры - Уильям Джеймс Дюрант

евреев массовую истерию; Маймонид в знаменитом «Письме на Юг» разоблачил притязания самозванца и напомнил аравийским евреям о смерти и разрушениях, которые последовали за подобными безрассудными попытками в прошлом.112a Тем не менее он принял мессианскую надежду как необходимую поддержку еврейского духа в Рассеянии и сделал ее одним из тринадцати основных догматов еврейской веры.113

IV. АНТИСЕМИТИЗМ: 500-1306 ГГ

Каковы были источники вражды между неевреями и евреями?

Основными источниками всегда были экономические факторы, но религиозные разногласия давали преимущество и прикрытие экономическому соперничеству. Мусульмане, живущие по Мухаммеду, возмущались тем, что евреи отвергли их пророка; христиане, приняв божественность Христа, были потрясены тем, что его собственный народ не признает эту божественность. Добрые христиане не видели ничего нехристианского или бесчеловечного в том, чтобы возложить на целый народ, на протяжении многих веков, ответственность за действия ничтожного меньшинства иерусалимских евреев в последние дни жизни Христа. Евангелие от Луки рассказывает, как «толпы» иудеев приветствовали Христа в Иерусалиме (xix, 37); как, когда Он нес Свой крест на Голгофу, «за Ним следовало великое множество народа и женщин, которые также оплакивали и причитали о Нем» (xxiii, 27); и как после распятия «весь народ, собравшийся на это зрелище… воздымал грудь свою» (xxiii, 48). Но эти свидетельства симпатии иудеев к Иисусу были забыты, когда на каждой Страстной неделе с тысячи кафедр звучала горькая история Страстей; в христианских сердцах разгоралось негодование; и в эти дни израильтяне закрывались в своих кварталах и домах, боясь, что страсти простых душ могут разгореться до погрома.114

Вокруг этого главного недоразумения выросла тысяча подозрений и неприязни. Еврейские банкиры несли на себе основную тяжесть враждебности, вызванной процентными ставками, которые отражали ненадежность кредитов. По мере того как развивалась экономика христианства, а христианские купцы и банкиры вторгались в сферы, где когда-то господствовали евреи, экономическая конкуренция разжигала ненависть, а некоторые христианские ростовщики активно пропагандировали антисемитизм.115 Евреи, занимавшие официальные посты, особенно в финансовых департаментах правительств, были естественной мишенью для тех, кто недолюбливал и налоги, и евреев. В условиях такой экономической и религиозной вражды все еврейское становилось неприятным для некоторых христиан, а все христианское — для некоторых евреев. Христиане упрекали евреев в клановой исключительности и не оправдывали ее как реакцию на дискриминацию и случайные физические нападения. Еврейские черты, язык, манеры, диета, ритуалы — все это казалось христианину оскорбительно причудливым. Евреи ели, когда христиане постились, и постились, когда христиане ели; их суббота для отдыха и молитв оставалась субботой, в то время как суббота христиан была заменена на воскресенье; евреи праздновали свое счастливое избавление из Египта в праздник Пасхи, который слишком близко подходил к пятнице, в которую христиане оплакивали смерть Христа. По закону евреям не разрешалось есть пищу, приготовленную неевреем, пить вино, выжатое неевреем, пользоваться посудой или утварью, к которой он прикасался,116 или жениться на ком-либо, кроме еврея;117 Христианин истолковывал эти древние законы, сформулированные задолго до принятия христианства, как означающие, что для иудея все христианское нечисто; на это он отвечал, что сам израильтянин обычно не отличался чистотой лица или опрятностью одежды. Взаимная изоляция порождала абсурдные и трагические легенды с обеих сторон. Римляне обвиняли христиан в убийстве языческих детей, чтобы принести их кровь в тайную жертву христианскому Богу; христиане двенадцатого века обвиняли евреев в похищении христианских детей, чтобы принести их в жертву Яхве, использовать их кровь в качестве лекарства или при изготовлении пресного хлеба для праздника Пасхи. Евреев обвиняли в отравлении колодцев, из которых пили христиане, и в краже освященных облаток, чтобы проколоть их и взять из них кровь Христа.118 Когда несколько еврейских купцов выставляли напоказ свою роскошь в дорогих одеждах, евреев как народ обвиняли в том, что они перекачивают богатства христианства в еврейские руки. Еврейских женщин подозревали в колдовстве; многие евреи, как считалось, были в союзе с дьяволом.119 В ответ евреи сочиняли легенды о христианах и оскорбительные истории о рождении и юности Христа. Талмуд советовал распространять еврейскую благотворительность на неевреев;120 Бахья восхвалял христианское монашество; Маймонид писал, что «учения Христа и Мухаммеда ведут человечество к совершенству»;121 Но средний еврей не мог понять этих философских любезностей и в ответ получал лишь ненависть.

В этом безумии были и светлые промежутки. Игнорируя государственные и церковные законы, запрещавшие это, христиане и евреи часто встречались в дружбе, иногда в браке, прежде всего в Испании и на юге Франции. Христианские и еврейские ученые сотрудничали — Михаил Скот с Анатолием, Данте с Иммануилом.122 Христиане делали подарки синагогам, а в Вормсе еврейский парк поддерживался за счет наследства, полученного от христианки.123 В Лионе для удобства евреев рыночный день был перенесен с субботы на воскресенье. Светские правительства, находя евреев полезными в торговле и финансах, оказывали им неуверенную защиту; в ряде случаев, когда государство ограничивало общественные передвижения евреев или изгоняло их со своей территории, это происходило потому, что оно больше не могло защищать их от нетерпимости и насилия.124

Отношение Церкви к этим вопросам менялось в зависимости от места и времени. В Италии она защищала евреев как «хранителей Закона» Ветхого Завета и как живых свидетелей историчности Писания и «гнева Божьего». Но периодически церковные соборы, часто с прекрасными намерениями, но редко с общим авторитетом, усугубляли беды еврейской жизни. Феодосийский кодекс (439), Клермонский собор (535) и Толедский собор (589) запретили назначать евреев на должности, на которых они могли налагать взыскания на христиан. Орлеанский собор (538 г.) предписал евреям не выходить из дома на Страстной неделе, вероятно, для их защиты, и запретил им занимать любые государственные должности. Третий Латеранский собор (1179 г.) запретил христианским акушеркам и медсестрам обслуживать евреев, а Собор в Безье (1246 г.) осудил использование христианами еврейских врачей. Авиньонский собор (1209 г.) в ответ на иудейские законы о чистоте запретил «евреям и блудницам» прикасаться к хлебу и фруктам, выставленным на продажу; он возобновил церковные законы против найма евреями христианских слуг; и предупредил верующих не обмениваться услугами с евреями, а избегать их как загрязнителей.125 Несколько соборов объявили недействительным брак христианина с иудеем. В 1222 году один дьякон был сожжен на костре за то, что принял иудаизм и женился на еврейке.126 В 1234 году еврейской вдове было отказано в дани на том основании, что ее муж перешел