История войны 1814 года во Франции - Модест Иванович Богданович

выступлении войск Вальмодена к Рейну, от 35 000 до 40 000 человек, разобщенные широкой рекой и другими естественными преградами, были весьма растянуты. Несмотря, однако же, на то, они беспрестанно нападали на внешние посты неприятеля. 8 (20) января были поведены одновременно две атаки: войска графа Строганова, наступавшие по левую сторону Эльбы, овладев селениями кругом Харбурга и одним из блокгаузов, ворвались в город, и хотя не удержались в нем, однако же загвоздили девять тяжелых орудий и взяли в плен 800 человек. Генерал Жемчужников с Нижегородским и Орловским полками атаковал со стороны Охсенвердера остров Вильгельмсбург, разорил одно из французских укреплений и захватил в плен 500 человек.

Вслед за тем граф Беннигсен, присоединив к своим войскам два полка 13-й пехотной дивизии, снова атаковал неприятеля на правой стороне Эльбы 13 (25) января[116]. Генерал-майор Гогель с 5-м и 42-м егерскими полками овладел укрепленным постом Гамом (Ham); генерал Жемчужников с своей бригадой занял с боя укрепления Моорфлета (Moorfleth); с таким же успехом действовали Великолуцкий и Галицкий полки генерала де-Росси, направленные для развлечения внимания французов со стороны Вандсбека (Wandsbeck). Несмотря на сильную метель, русские овладели всеми атакованными пунктами и преследовали неприятеля на расстоянии картечного выстрела от главного вала. Потери его простирались убитыми до 400 и пленными до 300 человек.

Генерал Беннигсен, усилясь ополчениями графа Толстого и получив от наследного шведского принца известие, что большая часть корпуса Вальмодена, сменившего войска графа Строганова 14 (26) января под Харбургом, должна была вскоре выступить к Рейну, предпринял решительное нападение на Вильгельмсбург, чтобы прервать сообщение между Гамбургом и Харбургом. Генералу Ареншильдту, за отсутствием графа Вальмодена командовавшему его корпусом, было предложено содействовать этому нападению. 28 января (9 февраля), в 4 часа утра, русские войска двинулись к Вильгельмсбургу тремя колоннами: первые две, генералов Эмме и графа Толстого, под общим начальством генерала от инфантерии Дохтурова, со стороны Охсенвердера, а третья, генерал-лейтенанта Маркова, от Ниенштедта (Nienstadt, ниже Альтоны), по льду реки Эльбы, навстречу двум прочим. Одновременно с тем генерал Ареншильдт должен был атаковать укрепления Харбурга. Войска графа Беннигсена выступили до рассвета. Колонна генерала Эмме овладела шанцем на Моорвердере и напала врасплох на отряд генерала Остена, который был ранен и захвачен в плен; напротив того, войска графа Толстого, задержанные внезапной оттепелью и наводнением, не могли принять участия в нападении. Колонна Маркова достигла большого моста (Teufelsbrücke), но, будучи встречена сильным огнем стоявших там батарей, не успела войти в связь с войсками Дохтурова и прервать сообщение между Гамбургом и Харбургом. Тем не менее, однако же, неприятель понес большой урон: в плен захвачено 16 офицеров и 700 нижних чинов; 12 орудий, 60 бочонков пороха, 50 тысяч патронов и значительное количество жизненных припасов достались победителям, которых потери вообще простирались до 600 человек31.

Нападения на Вильгельмсбург с целью прервать сообщение между городами, занятыми неприятелем, были возобновлены еще несколько раз, именно: 5 (17), 11 (23), 12 (24), 16 (28) февраля и в последних числах сего месяца (в первой половине марта по н. ст.). Даву, потеряв множество людей, отказался от обороны Вильгельмсбурга и ограничился занятием постов между Гамбургом и Харбургом. Граф Беннигсен также не хотел удерживаться в Вильгельмсбурге из опасения ослабить свою армию, но продолжал тревожить французов беспрестанными нападениями.

В начале (во второй половине) февраля граф Вальмоден с бригадой российско-германского легиона и ганноверским егерским батальоном, в числе около 5 500 человек пехоты и 2 000 кавалерии с 24 орудиями32, выступил к Дюссельдорфу. По отбытии этих войск остались под Гамбургом 2 000 человек с 10 орудиями ганзеатических войск, поддержанные вновь сформированной ганноверской дивизией, в числе 7 000 человек с 6 орудиями, под общим начальством генерал-майора Лиона (Lyon). Когда же и эти войска в половине апреля н. ст. двинулись к Рейну, обложение Харбурга было поручено графу Толстому с двумя полками 13-й пехотной дивизии, двумя кавалерийскими и большой частью ополчения, в числе 12 000 человек с 36 орудиями33.

В половине (в конце) марта, когда по случаю оттепели было прервано сообщение между различными частями беннигсеновой армии, Даву с большей частью своих войск перешел в Харбург и производил оттуда беспрестанные вылазки. Положение графа Беннигсена было весьма затруднительно: русские были предоставлены своим собственным средствам. Когда артиллерия большого калибра, захваченная в Глюкштадте, следовала оттуда в Любек, Беннигсен просил наследного шведского принца дать ему эти орудия для действия против Гамбурга, но принц отклонил его предложение. Напрасны также были домогательства русского главнокомандующего о дозволении ему устроить в Любеке госпиталь на 600 человек больных и раненых его армии. Шведский комендант в сем городе отвечал, что он будет защищать его от всех подобных покушений, хотя никто из русских не думал действовать силой34. Наследный шведский принц предлагал маршалу Даву со всеми вверенными ему войсками свободное отступление во Францию, однако же Беннигсен, зная непременную волю императора Александра, чтобы все французские гарнизоны оставались военнопленными до заключения мира, требовал от Даву сдачу его корпуса35.

Положение французских войск, обложенных в Гамбурге, благодаря мерам, принятым маршалом, было довольно сносно. Ни в хлебе, ни в фураже не оказывалось недостатка, но рогатого скота было мало, и потому Даву кормил войска лошадиным мясом, приказывая приправлять его перцем, имбирем и другими пряностями, и подавал к собственному своему столу ежедневно по два блюда, приготовленные из конины. Каждый солдат получал в день по бутылке (litre) вина, а те из них, которые стояли на передовых постах, двойную порцию. Войска, и в особенности природные французы, сознавая заботливость о себе своего начальника, были ему преданы и готовы обороняться до последней крайности.

Напротив того, жители города терпели во всем крайнюю нужду. Каждый из них должен был довольствоваться заблаговременно запасенным хлебом. Все прочее было конфисковано в пользу войск. Не было ни трактиров, ни рестораций. Почти все мастеровые ушли из Гамбурга, и только лишь двум или трем тысячам человек рабочих дозволили остаться в городе и отпускали им из магазинов хлеб, служивший для пропитания их семейств. Опасаясь, чтобы известия о невзгодах французских армий не подавили дух гарнизона, Даву распускал ложные слухи о победах французов и строго запретил всякие сборища, всякие толки о политике и военных действиях. За этим зорко наблюдала полиция, но, не смотря на то, войска знали обо всем происходившем во Франции из газет, получаемых с форпостов либо чрез альтонских жителей.

1 (13) апреля граф Беннигсен чрез датского подполковника Обера (Aubert) известил маршала Даву о занятии союзниками Парижа, прекращении