Политические сочинения. Том I. Личность и государство - Герберт Спенсер

Но могут спросить: какое отношение имеет все это к «Грядущему рабству»? Никакого прямого, но очень большое косвенное, как мы увидим дальше; но прежде сделаем еще несколько предварительных замечаний.

Рассказывают, что в Испании, в первое время после проведения здесь железных дорог, крестьяне окрестных поселений нередко попадали под поезда и что вина в этом обыкновенно взваливалась на машинистов, которые не остановили вовремя поезда: деревенская опытность не представляла данных, из которых можно бы было получить надлежащее понятие о силе импульса огромной массы, двигающейся с большой скоростью.

Приведенный рассказ невольно приходит мне на память, как только я начинаю вдумываться в идеи так называемых практических политиков, в уме которых, по-видимому, не зарождается мысли даже о политическом импульсе вообще, а тем более о таких политических импульсах, которые после того, как они даны, не только не ослабевают и не остаются на одном уровне, но с течением времени все усиливаются и усиливаются. Эти политики в своих расчетах по поводу предпринимаемых мероприятий исходят обыкновенно из того предположения, что влияние последних прекратится именно там, где они желают, и не распространится дальше. Все внимание таких политиков устремлено только на то, чего они хотят достигнуть; о дальнейших последствиях вызванного ими в жизни движения они мало думают, а о побочных результатах его – еще менее. Когда во время войны нужно было поставить много «пушечного мяса» и для этого приходилось поощрять увеличение народонаселения, Питт говорил: «Оказание помощи тем, у кого много детей, пусть будет для нас делом справедливости и чести, и ни в каком случае не должно быть поводом к позору и унижению»[20]. Тогда никто не ожидал, что налог в пользу бедных через пятьдесят лет учетверится, что женщины с несколькими незаконнорожденными детьми, благодаря приданому в виде получаемой ими от прихода пенсии, будут иметь больше шансов для выхода замуж, чем девушки хорошего поведения, и что множество плательщиков податей вдруг попадет в ряды нищих. Законодатели, которые в 1833 году подавали голос за субсидию в 20 000 ф. ст. на постройку школ, конечно, отнюдь не предполагали, что шаг этот поведет к усиленным поборам, местным и общим, доходящим ныне до 6 000 000 ф. ст.; они вовсе не желали тогда устанавливать принцип, чтобы А являлся ответственным за воспитание потомства В. Им и не снилась возможность принудительной меры, в силу которой бедные вдовы лишаются ныне опоры своих старших детей; и еще менее могли они ожидать, что их преемники, побуждая обедневших родителей обращаться в советы попечителей (Boards of Guardians) с просьбами о взносе платы за обучение детей, но прощаемой учебным комитетом (School Boards), положат начало привычке к такого рода просьбам, которая поведет затем к увеличению нищенства[21]. Точно так же и составители закона 1834 года о регулировании в некоторых фабричных производствах женского и детского труда[22] не воображали, что мера их впоследствии приведет к ограничению и инспекции труда во всякого рода промышленных заведениях, где имеется более пятидесяти человек рабочих. Этим законодателям и в голову не приходило, что учрежденная названным законом инспекция постепенно придет к требованию от всех поступающих на фабрику юношей и девушек ниже известного возраста свидетельства врача, который по своему личному усмотрению (ничем не ограниченному) удостоверяет, что субъект не имеет таких телесных недостатков и не страдает такими болезнями, которые делали бы его неспособным к труду; так что, следовательно, право молодых людей на заработок будет поставлено к совершенную зависимость от приговора врача[23]. Еще менее, как я сказал, представляют себе политики, как бы гордящиеся даже практичностью своих стремлений, косвенные результаты, которые могут произойти от прямых последствий принимаемых ими мер.

Укажем для примера на случай, стоящий в связи с одним из упомянутых выше. Когда проектировалась система вознаграждения учителей по результатам их деятельности[24](payment by results), ничего другого не имелось в виду, кроме желания дать учителям действительное побуждение для более усердного исполнения своих обязанностей. Никто, конечно, не предполагал, что такое побуждение может во многих случаях весьма гибельно отразиться на их здоровье; никто также не ожидал, что они станут прибегать к излишествам в преподавании и будут чрезмерно налегать на слабых и неспособных детей, во вред последним.

Никто не предвидел, что это часто будет вести к такому ослаблению физических сил учащихся, которое не может быть вознаграждено никаким количеством грамматики и географии. Устанавливая сумму лицензий на содержание трактиров, харчевен и т. п., имели в виду одну только цель – поддержание в обществе порядка; тот, кто придумал эту меру, и не подозревал, что она породит такие интересы, которые будут иметь сильное и вредное влияние на выборы представителей в парламент. Практическим политикам, сделавшим обязательным обозначение грузовой линии на торговых судах[25], тоже не приходило в голову, что интересы судовладельцев заставят последних в большинстве случаев поднимать эту линию до самого высшего предела и что, следуя в том же направлении шаг за шагом, грузовая линия будет постоянно повышаема даже на кораблях лучшего сорта, как, по достоверным сведениям, это случилось в действительности.

Законодатели, издавшие лет сорок тому назад парламентский акт, которым железнодорожные компании обязывались ввести у себя дешевый проезд, подняли бы на смех всякого, кто вздумал бы предсказать, что впоследствии этот акт послужит ко вреду и невыгоде компаний, улучшающих способы передвижения. А между тем такими именно и оказались результаты акта, так как компании, которые начали бы теперь перевозить пассажиров III класса со скорыми поездами, подлежат штрафу в размере пассажирской платы за каждого перевозимого таким образом пассажира третьего класса. По поводу железных дорог можно привести еще более поразительный пример, для чего стоит только сделать сравнение между системами железнодорожного законодательства в Англии и во Франции. Законодатели, содействовавшие окончательному переходу французских железных дорог в руки правительства, не воображали, чтобы это могло ухудшить способы передвижения; они не предвидели, что нежелание уронить стоимость имущества, случайно перешедшего в собственность государства, заставит правительство отказывать в выдаче разрешения на открытия конкурирующих линий и что при отсутствии таковых передвижение сделается дорогим, медленным и совершающимся сравнительно редко. Между тем теперь, как доказал сэр Томас Фаррер, не может подлежать сомнению, что путешественник в Англии в настоящее время пользуется значительно большими преимуществами перед путешественником во Франции, как в отношении стоимости проездов, так и в отношении быстроты и количества поездов.

Но практик-политик, который, несмотря на такие из рода в род повторяющиеся указания опыта, продолжает заботиться лишь о достижении ближайших целей, конечно, никогда не думает