Исчезнувшая в полночь - Джейк Андерсон

Вот что писала Элиза:

Почему я просто не делаю то, что — я точно знаю — улучшит мое состояние?

Это же не из области ядерной физики. Ничего сложного. Встань с кровати. Побудь с людьми. Поговори с людьми. Займись спортом. Напиши что-нибудь. Почитай. Если хочешь что-то сделать со своей жизнью, так просто возьми и сделай.

На протяжении следующих нескольких абзацев Элиза укоряла себя в разных грехах. Я уже хотел перейти к следующему посту, когда заметил, что кто-то оставил комментарий. Кто-то под ником «Эмма» написал: «Тебе РЕАЛЬНО нужно обсудить с кем-то в реальной жизни то, что с тобой происходит».

Дальше Эмма настойчиво призывала Элизу начать лечить депрессию и низкую самооценку. Похоже, это был последний комментарий, сделанный при жизни Элизы, потому что следующий начинался так:

Элиза!

Я не знаю тебя, и мы никогда не встречались и даже не знали о существовании друг друга до твоей трагической гибели. Когда я впервые у слышал о тебе в новостях и увидел твою фотографию — не знаю почему, но я ощутил страшную тягу к тебе… я стал как одержимый пытаться узнать о тебе больше.

Автор комментария признавался, что, читая блог Элизы, он словно глядел в зеркало и видел там своего двойника, отражение своего собственного отчаяния. Следующий комментатор отвечал Джеффу, заверяя его в том, что нет ничего глупого в том, чтобы писать умершему человеку, потому что мысли Элизы продолжают жить в сознании тех, кто читает ее блог. Эти два комментария были сделаны соответственно через месяц и два месяца после ее смерти.

Было и множество других комментариев. Я был слегка потрясен тем фактом, что спустя несколько месяцев после гибели Элизы совершенно незнакомые люди, ощущающие духовное родство с ней, стекались на ее страницу и оставляли там цифровые эпитафии.

Блоги Элизы я изучал с определенной целью: выяснить, не найдется ли в них чего-то способного пролить свет на причину ее смерти. Но вскоре я всерьез увлекся ее рассуждениями и комментариями других читателей. Было что-то мистическое в том, чтобы узнавать во всех подробностях жизнь уже скончавшегося человека. Я чувствовал, как почти что воскрешаю Элизу в своей голове, создаю симуляцию ее жизни, в которой носятся по кругу ее возрожденные воспоминания и мысли.

Элиза решила осуществить свое «турне по Западному побережью» в одиночку. Но почему? Чтобы найти ответ, мне требовалось еще сильнее углубиться в прошлое и свести воедино посты из ее блогов и записи из других соцсетей. Когда поставленная задача была достигнута, передо мной оказалось более ста страниц текста — с одинарным междустрочным интервалом.

Я все глубже погружался в прошлое другого человека — прошлое, которое теперь существовало лишь на бумаге и которое начало переплетаться и сливаться с моим настоящим и будущим.

ОДИНОКАЯ БУНТАРКА

Элиза училась в маленькой, поощрявшей дух соревнования школе. Она получала отличные отметки и была всецело погружена в науки. Программу двенадцатого класса она начала осваивать в восьмом.

Элиза обожала читать. Awake and Dreaming[14], Лоис Лоури и собрание сочинений Кит Пирсон были ее верными спутниками в начальной школе (где, по ее собственным словам, началось ее погружение в мир «отшельничества»). В седьмом классе Элизе задали прочитать «Изгоев» С. Е. Хинтон, и это лишь укрепило любовь к книгам, продлившуюся всю ее жизнь.

Учитель английского — Элиза называла его «превосходным» — познакомил ее с рассказами Азимова, Брэдбери и Этвуд, а в двенадцатом классе еще один чудесный педагог вдохновил ее на литературный анализ и изучение классиков (которых Элиза именовала «мертвыми белыми чуваками»). Она жадно проглотила «Гамлета», «Над пропастью во ржи», «Великого Гэтсби» (этой книгой Элиза стала одержима), «По ком звонит колокол», «Как важно быть серьезным». Из поэтов она читала Джона Донна, Вордсворта, Т. С. Элиота, Дилана Томаса, Дикинсон, Йейтса и Китса. Элиза признавалась, что не является большой поклонницей стихов. Она предпочитала законченные предложения.

Элиза хотела, чтобы ее образование включало в себя «СЕРЬЕЗНОЕ обсуждение жизни, смерти, любви, общества, человечества» и всего того, о чем не расскажут по телевизору.

Кроме того, она была членом ученического совета и посещала разнообразные внеклассные секции, в частности занималась волейболом и бегом по пересеченной местности. Она старательно закладывала основу для поступления в университет, хотя еще не решила, хочет ли остаться в Ванкувере и учиться в Университете Британской Колумбии или намерена устремиться к неизведанным горизонтам и выбрать высшее учебное заведение в другом городе.

В чем-то Элиза поддавалась модным веяниям. Она была «ботаном», однако при этом обожала «Гарри Поттера» и всевозможные проявления поп-культуры и культуры потребления. В частности моду — о ней Элиза писала в блоге с откровенным наслаждением. Она любила двух своих Картофельных Голов[15] — кукол Дарта Татара и Спайдер Клауд, романы из серии «Сумерки», оранжево-голубые гортензии, фильм «Драйв», конфеты Reese’s pieces, хорошо приготовленный латте, ароматизированные свечи Diptyque, футболки с Emily the Strange, песни Регины Спектор, мир франшизы Halo и больше всего — Tumblr. А найдя черные кожаные балетки от Repetto дешевле 200 долларов, она еле могла подобрать слова от восторга.

Однако внутри Элизы обитал философ-анархист, в ней бурлила стихия бунта, которая временами превращала ее блог в манифест революционерки-индивидуалистки и трибуну экофеминизма. Элиза расписывалась в отвращении ко всем трендам, которым следовала, и к поколению, типичным представителем которого являлась, она остро осознавала, насколько общество загрязнено социоэмоциональными токсинами. В одном из постов она даже писала, что хочет съездить в бразильский Сан-Паулу — посмотреть, каково жить в городе, где наружная коммерческая реклама запрещена законом. Этот пост поразил меня, потому что я сам хотел побывать в Сан-Паулу по той же причине.

Элиза писала, что «ее поколение интересует лишь самопиар, средства массовой информации потакают лишь тяге к чувственным раздражителям — гигантской индустрии маркетинга, национального спорта хипстеров, где все делают из самих себя бренд, эта индустрия — результат разгула капитализма, укоренившегося в нашей ДНК так прочно, что желание продавать себя превратилось у нас в инстинкт».

Возможно, бунтарская сущность Элизы была одной из причин, почему она начала страдать от изоляции. В отличие от большинства своих друзей она не была фанаткой вечеринок и попоек. Из-за того что она не присоединялась к тусовкам на выходных, в компании ее объявили унылой ханжой — и перестали куда-либо звать. И даже при том, что в ее старшей школе была обширная азиатская диаспора — и множество детей