Хроники Короны. Восстание. - Владислав Горревой

огонь наполнял комнату теплотой и запахом паленого дерева вперемешку со вкусностями. Вот и в данный вечер до чуткого носа Томаса донёсся сладкий запах финикового печенья, которое частенько готовила Аделия. Рецепт не требовал баснословных трат, и итог нравился как хозяйке дома, так и мальчику, мечтавшему о сладкой жизни. Финиковое печенье прозвали “уделом бедняков”, однако бедняки от этого не расстраивались. Чем больше осуждения со стороны богачей, тем больше фиников.

— Только что испекла твои любимые “Финсы”, — сообщила бабушка. — Кстати, решила маленько изменить рецептуру печенья, поэтому теперь они не рассыпаются от малейшего дуновения или прикосновения. Ах, да, забыла рассказать: я купила на Площади Свободы почти испорченный шоколад и также добавила его в печенье.

На круглом дубовом (наиболее распространённом в Онфосте виде древесины) столике возвышалась объёмная, расписанная синими и зелеными красками тарелка, на которой едва сохраняла баланс резко растущая вверх гора из наготовленного печенья. Томасу на мгновение показалось, что она вот-вот рухнет, а еë части разлетятся по всей комнате. Однако возвышенность из удовольствия замерла, словно ледяная глыба.

— Хоть ты у меня и ученик не очень хороший, но, как говорят в народе: не съешь предложенное – швондер за тобой доест, а затем превратится в ужасающую тварь и обглодает тебя до косточек. Потом, естественно, и их догрызёт.

Гринбейл “аккуратно положил” портфель (в значении “небрежно отшвырнул”) и наскоро помыл руки в ржавом и единственном в доме кране. Затем мальчик вытянул со специальной полки для утвари личную белую чашку с нарисованным на ней уличным фонарëм, отчасти стершимся, налил кипяток из чугунного котелка, подлил на редкость терпкую остывшую заварку и бросил кубик сахара. К тому же Томас не понимал тех людей, кто постоянно кряхтел следующее:

— Уважаемый, но перед вами уже лежит сладкое. Зачем добавлять что-то ещё? Неужели вы планируете растолстеть до невиданных размеров, а после надуться, как шар, и воспарить к облакам?

Чаще всего это произносили сварливые господа и дамы, которые в пустой жизни испытали лишь печаль, скорое взросление и диабет сладкой степени.

По гостиной разлетелся дурманящий запах лесных трав и черники, ненадолго затмивший шоколад и финики. Заварку выращивали прямо в еловых лесах, окружающих Онфост, что позволяло его жителям покупать продукт по сбавленной цене. Чашка Аделии, та, что была с оттенком зелени, уже заняла привычное место на послешкольном чаепитии. Гринбейл уселся на слишком детский для него стул, положил ногу на ногу так, чтобы совсем неджентльменскую выходку не заметила его бабушка, и принялся хватать успевшую остыть вкуснятину, медленно отправлять её в рот. Печенье стало твёрже, чем раньше, но одновременно с этим и более тягучим благодаря шоколаду, а также не очень солёным – значит, бабушка не перепутала банки с солью и сахаром.

— М-м-м, — изумился Томас с набитым шамкалом. — Это великолепно!

— Я гляжу, что ты оценил мои старания! — обрадовалась женщина в отставке.

— А то! Ты превзошла любые мои ожидания! — честно признался мальчик, дожевав печенье. — Такое чувство, что мы едим сладости, купленные в Сладком городке Мистера Чокка.

Бабушка тяжело вздохнула.

— Сколько раз я должна говорить тебе, Томас. Твой Мистер Чокк – вор и шарлатан, которого волнуют только деньги. Благодаря статье какой-то там Фифины его магазин прославился, а цены и вовсе повысились из-за большого спроса. Сам знаешь: некоторые особо богатые особы из Тинсана, Анфоста и так далее тратят по сотне тумагустов за торт!

— Да, бабушка, — покорно кивнул Гринбейл. — Но когда я прохожу мимо той кондитерской, то каждый раз испытываю чувство голода.

— Чушь, — заявила Аделия. — Чувство голода ты испытываешь, потому что редко ешь в школе. А теперь давай подкрепись, чтобы не выглядеть хиляком!

Томас впился зубами в следующую печенюшку. Несколько минут подряд из дома №3 доносилось яростное хрумканье, порой чавканье, хлюпанье чаем и предзимнее сопение вперемешку со шмыганьем. А потом Аделия поинтересовалась:

— Слыхал, что в квартирном доме №1, который стоит в конце Терриякки, швондеры за ночь сгрызли Мистера Лаки?

Гринбейл едва не подавился от неожиданности. Он прокашлялся, сделал глоток чая и возмутился:

— Бабушка, может не лучший вариант тем для болтаний за столом?

— А что я-то? — изумилась Делия. — Хочу, чтобы ты был в курсе новостей. К тому же от нас до дома №1 рукой подать.

— Ну и как это вышло? — заинтригованно спросил кудрявый мальчишка.

— По словам соседей из второго дома, Миссис Лаки устроила мужу скандал из-за чужих волос на его костюме и выгнала мужчину спать в единственный в здании подвал, где хранился бесполезный хлам. Подвал дома №1 не использовали уже давно, поэтому никто не знал о поселившихся и расплодившихся в нём швондерах. Спал Мистер Лаки очень чутко и страдал сильнейшей бессонницей, поэтому и принимал снотворное. Действовало оно, по-видимому, на все сто, так что к раннему завтраку к Миссис Лаки увы никто не поднялся.

— Мило, — фыркнул поедатель печенья, схвативший очередную штуку. — Как прекрасно, что у нас нет подвала. Так что там со швондерами? Их передавили?

— Несомненно, — подтвердила бабушка. — Миссис Лаки заподозрила неладное, поэтому вместе с проснувшимся консьержем спустилась в подвал, где обнаружила стаю объевшихся её мужем букашек, после чего они вызвали двоицу жуковылавливателей, работающих на фабрику братьев Бейтсов. Высокие люди в противогазах, как их описали местные сплетницы, тут же сбежавшие на горе Миссис Лаки, надели неудобные костюмы из крайне твёрдого материала, наверное, бэйтона, и затащили кровожадных убийц в такие же крепкие клетки.

— Не люблю я этих швондеров, — поморщился Томас, вспоминая одну подобную тварь с кучей извивающихся ножек и рогами. — Из-за них я потерял весь аппетит.

— Совсем недавно Анна из седьмого дома, того, в котором иногда работает наш шварц, Скобель, тоже пожаловалась на жуков, — не умолкала Аделия. — Сообщила, что в квартире завелось целое полчище, сгрызшее половину гардероба. Ишь, какие смелые швондеры под зиму пошли! — старушка наигранно стукнула по поручню кресла, на котором изначально восседала. — А вот в моём детстве швондеров рубили на месте! В домах для них даже хранились специальные ножи.

Томас не совсем сообразил, как поедание вкусностей связано с поеданием видов одежды из женского гардероба. Бабушка обожала резкие переходы в общении и потерю какой-либо сути или общей идеи в диалогах. Но всё же у Гринбейла была живая и смешная бабушка, поэтому некоторые одноклассники вполне могли ему