Антропология. Всё, что нужно знать о происхождении, становлении и развитии человека - Лаура Паунтни

Интервью с Брайаном Моррисом (2015)

Опишите свое этнографическое исследование.

У меня было четыре крупных полевых исследования. Первое было необходимо для докторской диссертации, и в ходе него я изучал охотников-собирателей малапантарам из Южной Индии. Я также проводил исследование в Малави, изучая отношение людей к их окружающей среде. Впоследствии я вернулся в Малави, чтобы также исследовать отношение людей к животным, к маленьким млекопитающим.

Как вы получили доступ к изучаемой группе?

В Малави проблема доступа для меня не была особенно актуальна, поскольку еще до начала полевой работы я там жил и на протяжении семи лет работал на чайной плантации. В то время в Малави лишь немногие говорили по-английски, поэтому мне пришлось выучить местный язык — ньянджа. Таким образом, к моменту начала исследования я уже хорошо знал язык и контекст общения.

Какие методы исследования вы использовали в своей полевой работе?

Мой главный метод исследования — это участие в различных занятиях и наблюдение. Лучший способ присоединиться к какому-либо занятию — это заговорить с людьми. Вы спросили о методе исследования, и я отвечу — беседы! В Малави «беседа» называется «кучеза». Это важная часть культуры Малави. Беседы или обсуждения есть социализация, поэтому в Малави важно общаться с людьми. Я часто присоединялся к каким-то занятиям местных и постоянно задавал вопросы. Когда я изучал млекопитающих в Малави, то участвовал в ритуалах, что позволяло мне быть частью группы. Зачастую я просто прислушивался к разговорам. Именно так я много узнал о культуре Малави.

Какая часть полевой работы оказалась для вас самой сложной?

Самым сложным аспектом моего исследования в Индии была жизнь в лесу. Я решил ходить босиком, как и народ малапантарам, и это было непросто. Сон стал еще одной проблемой. Я среднего роста, но представители малапантарам совсем невысокие, в среднем 5 футов ростом. У них нет домов: вместо них они строят маленькие укрытия конической формы из пальмовых листьев, спасаясь в них от дождя. Мне в таких укрытиях спать было очень сложно, потому что дождь шел бóльшую часть времени, а возле огня постоянно грелась какая-нибудь собака (собаки крайне необходимы этому народу при охоте), что было действительно проблематично. Поэтому я спал либо в позе эмбриона, либо вытянув ноги уже за пределы лежбища. Одеял у меня не было, я постоянно мок под дождем. Малапантарам — кочевники: они переходят с место на место каждые десять дней. Вот и я тоже стал кочевником. Я проводил по три дня с малапантарам в джунглях, а затем возвращался в деревню, где жил со своей семьей. Меня ждали жена и трое маленьких дочерей. Для моей семьи это было очень тяжело, но само присутствие детей нисколько не помешало моему исследованию. Напротив, оно нам очень помогло, так как индийцы любят детей. Следовательно, в деревне нас приняли очень быстро.

Как вы поняли, что вам нужно искать?

Я странствую как охотник-собиратель, но в первую очередь я собираю знания, а точнее — все, что относится к теме моего исследования. Например, я разговаривал с людьми, останавливался в дешевых гостиницах для путешественников, сидел там, попивая пиво, а затем вдруг направлял разговор, к примеру, к теме насекомых, чтобы посмотреть, как люди о них отзываются. Я вырезал из газет все статьи о насекомых. Я искал информацию про саранчу в архивах и в итоге находил полноценные сведения. Затем я собирал все эти данные воедино и записывал их в свой полевой журнал.

Как вы записывали данные?

У меня с собой всегда была лишь записная книжка. Следовательно, все, что я делал и изучал, оставалось на страницах полевого журнала. Да, мне нравится называть мои записные книжки журналами. Примерно 15–20 таких журналов создавали основу для полноценной книги. У меня есть камера и пара биноклей — вот и все оборудование.

Кто был вашим основным информантом?

Все мои информанты — это люди, с которыми я нахожусь в доверительных отношениях. К примеру, в Малави кто-то сразу понимал, что мне нужно, а другие, напротив, не дали мне практически никакой информации. Естественно, ты стараешься держаться поближе к тем, с кем хорошо ладишь и кто помогает тебе в исследованиях. Я сблизился с некоторыми людьми, с которыми работал и делил еду.

Как индивидуальные различия (возраст, пол, этническая принадлежность, социальный статус, национальность) между вами и вашими информантами повлияли на процесс исследования и полученные данные?

В Малави существуют определенные модели поведения, за которыми нужно наблюдать и приспосабливаться к местным обычаям. В ходе истории жители Малави так или иначе перенимали образ жизни европейцев. Статус антрополога всегда неоднозначен, так как ученый — это и часть культуры, и чужак одновременно.

С какими практическими проблемами вы столкнулись до, во время и после полевой работы?

В Малави я всегда ездил на мотоцикле, поскольку на нем можно было добраться всюду, особенно в дождливое время года. Там много грязных проселочных дорог, на которых часто застревают автобусы и грузовики, не давая никому проехать. На мотоцикле, однако, можно добраться куда угодно. К сожалению, я с этим мотоциклом постоянно попадал в аварии, так что натерпелся достаточно — особенно когда падал!

Какие этические проблемы вы испытали в ходе полевой работы?

Этика — это часть повседневной жизни каждого человека. Полевая работа в этом смысле не отличается от прогулки по моему родному городу в Англии и общения с людьми на улице. Существуют определенные вещи, которые я как человек должен и не должен делать. Антропология всегда этична. Я не вижу разницы между тем, как обращаюсь с людьми здесь и в Малави. Нельзя же вламываться в чужие дома и задавать вопросы, нужно проявлять тактичность. Все информанты постепенно стали моими друзьями, то есть со временем различие между информантом и другом стерлось. Я всегда говорю моим информантам, что цель моего пребывания на их территории — понять их образ жизни.

Какие теоретические проблемы вы учитывали в процессе написания этнографии?

Я всегда принимал во внимание теории об охотниках-собирателях, а также об их передвижениях, так что все мои книги отчасти теоретические. Впрочем, когда я провожу исследование, я не смотрю на него сквозь призму некой основной теории. Мои исследования нацелены скорее на то, чтобы заинтересовать читателя, а не на то, чтобы подтвердить тезис Мэри Дуглас или теорию Тима Ингольда.

Каковы были результаты вашего исследования?

Я считаю, что мир