Теневой раб. Том 8: Повелитель теней. - Guiltythree

Предназначения, однако, не был автором собственной оригинальной школы колдовства: он брал элементы отовсюду, где считал нужным, и приспосабливал их для своих целей.

Однако он обладал самым глубоким пониманием силы души из всех, кого знал Санни, за исключением самих богов. Незер умел манипулировать душами и эссенцией души до пугающей степени, совершая то, что не должно было быть возможным.

И всё же ему не удавалось создать живое существо из ничего, какими бы изобретательными ни были его методы и сколь бы велика ни была его решимость. Это было единственное, что Демон Предназначения не мог создать.

…Какое-то время.

Санни знал, что в конце концов даймон добился успеха, создав Святую и её народ. Его восприятие было обусловлено знанием конечного результата, но тогда Незер, должно быть, был смел до безумия, стремясь к тому, что никогда не было сделано раньше и не должно было быть возможным.

Что побудило его упорствовать в своём, казалось бы, безнадёжном начинании?

Санни не знал и сомневался, что узнает ответ в Башне Чёрного Дерева. Руны, вырезанные на её стенах, были исследовательскими заметками Незера, а не личным дневником — в них не упоминалось о чувствах и эмоциях даймона, словно он вообще не был способен на них.

Тем не менее… не всё, что было написано на чёрных стенах, было сухим и лишённым чувств.

После нескольких недель изучения рун Санни остановился на трёх фрагментах, не похожих на остальные переведённые им отрывки.

Первый выглядел как стихотворение или рассказ, который Незер записал по какой-то неизвестной причине.

Он гласил:

[Почему угасает пламя?

Я спросил у чёрного неба: «Что такое жизнь?»

Небо ответило тонким голосом: «Мать наблюдает, как её дети медленно умирают от голода. Еды хватает только на одного из них, но она тоже голодна. Это жизнь».

«Война окончена, и те, кто бросил оружие, чтобы сдаться, становятся рабами. Их выводят на арену и говорят, чтобы они убивали друг друга. Молодой воин смотрит на меч, его рука дрожит. Это жизнь».

«Мужчина любит свою жену, но чувствует себя одиноким в её обществе. Однажды, проходя по рынку, он видит прекрасную незнакомку, которая мило ему улыбается. Он не решается ответить на улыбку. Это тоже жизнь».

Я задумался.

«Значит… жизнь — это выбор?»

Небо рассмеялось: «Жизнь — это желание. Желание быть живым».

Небо озарялось мириадами звёзд, горящими в прекрасной темноте.

Как пламя желания, горевшее в отвратительной пустоте, рождая семерых богов.

Почему угасает пламя?]

Санни долго размышлял над этой странной историей. Была ли это басня, которую Незер записал по своей прихоти? Или это стенограмма реального разговора между ним и Богом Бури?

В любом случае, она должна была иметь смысл. Демон Предназначения не был тем, кто вырезал бы руны на камне без причины.

Он пытался создать жизнь, так что эта история могла быть размышлением о природе жизни. Однако… Санни показалось, что в этом отрывке было много слоёв.

Богиня Чёрного Неба описывала три ситуации. Одна была связана с голодом, другая — с желанием выжить, а последняя — с похотью. То есть она хотела сказать, что жизнь — это голод, страх и похоть?

Он так не думал. Казалось, что сама ситуация не имела большого значения… важно было то, что персонаж каждого случая оказывался перед выбором. Незер был Демоном Выбора, так что… в этом ли заключался истинный смысл истории?

Почему-то Санни казалось, что это тоже не так важно.

По-настоящему важными были первая и последняя строчки.

Почему угасало пламя?

Угасающее пламя, предположительно, было желанием — первозданным желанием, которое родилось в Пустоте и породило богов.

Санни хорошо помнил фрески, описывающие происхождение даймонов — и те, что видел в затопленной библиотеке Падшей Благодати, и те, что видел в Устье.

На одной из них в темноте горело золотое пламя. На другом семь фигур — боги — окружали сильно уменьшившееся пламя.

Сидя на краю Острова Чёрного Дерева и глядя на море божественного пламени над ним, он моргнул.

«Нет, стоп… но действительно…»

Почему пламя уменьшилось?

Божественное пламя, создавшее Небо Внизу, медленно ослабевало в течение тысяч лет, пока не осталось только это. Однажды оно погаснет совсем.

Но почему первозданное желание угасло после рождения богов? Было ли это как-то связано с секретом жизни?

Незер построил Башню Чёрного Дерева, потому что хотел использовать божественное пламя для создания живых существ, но в итоге отказался от этого пути и вернулся в Подземный Мир. Пытался ли он заменить пламя желания пламенем божественности?

Всё это казалось слишком… взаимосвязанным и заключённым в странную историю, чтобы быть простым совпадением.

Однако, даже если это и так, Санни не мог понять, что это значит на самом деле.

Он вызвал Святую, поделился с ней своей теорией и спросил её мнение.

…Святая, разумеется, молчала, просто безучастно глядя на него.

«Так и думал».

Санни щёлкнул языком, отозвал Тень и вернулся в башню с угрюмым выражением на бледном лице.

Глава 1752: Читая про ничто

Второй отрывок, который его очень заинтересовал, был гораздо менее поэтичен, но манил Санни гораздо сильнее. Ведь в нём упоминались другие даймоны… и прежде всего туманный Демон Судьбы.

Руны гласили:

[Боги создали всех живых существ, но не все созданные ими существа несут в себе божественную родословную. Только те, кто рождён от богов, и те, кто рождён от их потомков. Почему боги запретили нам, семерым, обзаводиться потомством? Почему мы обречены на одиночество?

Потому ли, что мы принадлежим к роду Забытого, который дремлет в Пустоте?

Где находится Пустота и где её Врата? Как Ткач вошёл в неё и что увидел?

Почему Ткач решил нарушить волю богов и создать родословную?

Кровь, кость, плоть. Душа, дух, разум. И тень.

Боги должны узнать о проступке, но не могут.

Потому что, создав родословную, Ткач ею не обладает. Она была утеряна и будет утеряна, следовательно, никогда не была во владении Ткача. Нельзя быть наказанным за то, чего никогда не было.

Часть утеряна у фантазии, часть утеряна у страха. Часть утеряна у передышки, часть утеряна у тьмы. Часть утеряна у печали, часть утеряна у гниения. И наконец, часть украдена вором.

Неповиновение Ткача неуловимо, как и сам Ткач.

Но моё будет другим].

Санни некоторое время смотрел на руны, его глаза горели жаждой странствий.

Казалось, Незер размышлял о разнице между ним, младшим даймоном, и Ткачом — старшим. Оба решили бросить вызов богам, но по-разному.

'Боги создали всех живых существ, но только