«Ваш Рамзай». Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты». 1922–1930 годы. Книга 1 - Михаил Николаевич Алексеев

Трудности, связанные с переходом военной разведки за рубежом на нелегальное положение, не позволили совершить его быстро, и вначале ограничились лишь «выселением» руководящих товарищей из официальных учреждений, и то не во всех странах.

«Выход на улицу» потребовал от Центра в первую очередь нового «кадра» работников, не связанных с советскими официальными учреждениями, знавших иностранные языки, способных жить в данной стране по иностранному паспорту и т. д.

Надо было, кроме того, организовать целый ряд контор, лавочек, фотоателье и конспиративных квартир, чтобы дать возможность нелегальным сотрудникам легализоваться и работать в стране пребывания.

Несмотря на все указанные трудности и препятствия, всё же удалось, по оценке Центра, «…с большими усилиями перевести полностью на нелегальное положение и обеспечить всем необходимым» следующие резидентуры: в Америке, Англии, Франции, Чехословакии, Румынии, Польше («самостоятельная подрезидентура»), прибалтийских странах, Финляндии («самостоятельная подрезидентура»), Китае (Харбин, Шанхай, Мукден, Ханькоу и Кантон).

Отмечалось, что эти резидентуры «…абсолютно не связаны с нашими миссиями и даже их почтовой связью, а пользуются лишь своими нелегальными средствами».

В отношении резидентур в Германии, Польше («подрезидентура военного атташе»), Италии, Австрии, Турции, Персии («подрезидентура военного атташе»), Афганистане и Японии, констатировало руководство IV управления, «…удалось добиться нелегального положения лишь частично, в том смысле, что городские нелегальные аппараты в этих странах пользуются лишь отправкой добытых материалов через связистов, сидящих в официальных учреждениях».

Однако положение с переводом военной разведки «на нелегальные рельсы», если судить по ситуации в Китае, было не настолько радужно, как это следовало из оценки Центра. Об этом ещё пойдёт речь отдельно.

Проблема подготовка аппарата и организация специальной линии связи на военное время получила свое дальнейшее развитие и переосмысливание.

Была развёрнута работа по организации «…мобилизационной сети коммерческих предприятий, которые во время войны должны служить опорными пунктами как по снабжению, так и по связи». Предприятия этой сети, в отличие «…от наших ячеек текущей разведывательной работы, сопряжнёной с постоянным риском расконспирирования и потери их в процессе текущей работы», виделись как мощные структуры с «…коммерческими предпосылками врастания в нужный нам участок хозяйственной жизни». Выполнение подобного требования должно было обеспечивать возможность легального существования таких «мощных предприятий» во время войны и позволять использовать связи, приобретённые ими в мирный период.

Таким образом, фирмы «мобилизационной сети коммерческих предприятий» должны были использоваться по прямому назначению только во время войны, и связь этой сети с другой, уже существующей сетью, служащей для прикрытия текущей разведывательной работы, должна была устанавливаться только в мобилизационный период. Непосредственная связь между фирмами также должна была исключаться.

Финансовой базой для создания указанной сети являлся «Востваг», размер выделенных прибылей которого дал возможность поставить в практическую плоскость реализацию этой задачи.

К концу 1930 г., по утверждению руководства военной разведки, была запланирована «…стройка и укрепление 16-ти основных предприятий сети со следующим распределением их по странам»:

– во Франции (в Париже, Марселе, Гавре и Руане);

– в Польше (в Варшаве, Вильно, Львове и Данциге);

– в Румынии (в Браилове, Кишинёве – с сетью мелких закупочных организаций в Бессарабии).

Было запланировано создание трёх пунктов в Монголии (Урге) и Китае (Тяньцзине и Шанхае), не менее двух пунктов по побережью Чёрного моря: (Константинополь и Самсун) и один пункт в Нью-Йорке.

Руководителем «пункта» – филиала «Воствага» в Тяньцзине в конце 1930 г. был назначен сотрудник IV управления Штаба РККА А. И. Пурпис-Звиргздынь[296].

Использование в качестве финансовой базы «засвеченного» «Воствага» в «строительстве» мобилизационной сети коммерческих предприятий было чревато негативными последствиями, так как прослеживалась связь создаваемых фирм на случай войны с «финансовым донором». В результате ликвидация в последующем всей сети.

Существовавшие и запасные нелегальные линии связи к началу 1930 г. получили дальнейшее развитие. К действовавшим линиям связи Америка – Берлин, Париж – Берлин, Бухарест – Вена прибавилось несколько новых: Амстердам – Берлин, Вена – Прага и Рига – Берлин. Связь между Берлином и рижской подрезидентурой поддерживалась по двум линиям:

«смотря по обстоятельствам» – почта в Берлин отправлялась нелегальными курьерами, следовавшими по железной дороге, или же с матросом, работавшим на пароходе, курсировавшим между Гамбургом и Ригой.

«по мере надобности» – поступавший из Англии агентурный материал направлялся нелегальными курьерами в Берлин, где этот материал «попадал» берлинскому резиденту.

Замыкание зарубежных нелегальных резидентур на Берлин, т. е. на резидентуру под прикрытием полпредства в Германии было возможно только в обстановке особых советско-германских отношений того периода, которые к 1934 г. сошли на «нет».

Кроме того, особое внимание было уделено организации запасных линий связи на военное время. Для обеспечения надёжной связи в военное время были приняты меры к созданию запасных нелегальных линий связи между Стокгольмом и Мурманском, с одной стороны, и Стокгольмом и Финляндией, с другой.

К началу 1930 г. была налажена связь из Стокгольма на Вардэ. Этот участок линии был уже проверен, оставалось ещё проверить участок Вардэ – Мурманск.

Одновременно действовала исправно линия связи, связывавшая Гельсингфорс – Стокгольм через Або.

И, наконец, имелась третья линия: Стокгольм – Хапаранда – Торнео – Гельсингфорс, также работавшая без перебоев.

Почти полная невозможность определения местонахождения радиостанций, работавших на коротких волнах, незначительные размеры их и, вместе с тем, простота маскировки этих станций, сделали возможным применение радио в широких размерах в практической работе агентуры.

К началу 1930 г. уже была установлена двусторонняя связь с Берлином, с двумя пунктами в Китае (Шанхай и Харбин) и с Кабулом, не считая Минска, Владивостока и Ташкента, служивших промежуточными пунктами. Радио оказалось единственно надёжной формой связи в военной обстановке, существовавшей в Маньчжурии, так как с началом советско-китайского конфликта на КВЖД курьерская связь была сильно затруднена, действовала крайне медленно и очень ненадёжно.

Одновременно при управлении была установлена в отдельном помещении за городом специальная радиостанция со своей лабораторией. При станции были организованы курсы для подготовки радистов, «…как иностранных товарищей, так и наших». В течение 1931 г. планировалось выпустить не менее 10 человек (трёх немцев, двух французов и пятерых русских). Взята была также установка на обучение радиоделу отправляемых вновь на работу «товарищей по агентуре».

Проблема подготовки кадров для работы на нелегальных радиостанциях приобретала «особо важное значение».

С одной стороны, для выполнения задач, стоявших перед IV-м управлением, уже не хватало старых агентурных работников с опытом нелегальной работы. Часть из них была провалена на заграничной работе и известна полиции. Другая часть из старых кадров была арестована и продолжала сидеть в тюрьмах. И, наконец, значительное число разведчиков, измотанных на нелегальной работе, ушли из управления.

С другой стороны, международная обстановка усложнилась, и эффективно решать поставленные задачи можно было только в том случае,