Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян

вали в начале апреля приказа о сдаче населением оружия. Армянские очевидцы свидетельствуют, что арестовывали совсем молодых людей, некоторые были непризывного возраста, и что обыск в домах сопровождался чрезвычайно жестоким обхождением, в частности стало известно о серии насилий. По сведениям тех же источников, в ходе этой операции были арестованы и брошены в центральную городскую тюрьму триста мужчин, включая некоторых влиятельных горожан. Через три дня 19 апреля были арестованы и заключены в тюрьму за «дезертирство» или помощь и пособничество дезертирам члены епархиального совета, приходских советов и гуманитарных организаций[2069].

В ответ на эту первую волну арестов 20 апреля в армянском прелатстве состоялось собрание под председательством викария епархии, на котором присутствовали руководители политических партий и другие влиятельные армяне, а также представители католических и протестантских общин Диарбекира. Собрание должно было разработать необходимые в сложившихся обстоятельствах меры и, главное, решить, должны ли армяне «всецело довериться обещаниям властей и позволить себя разоружить». Обсуждение затянулось на двадцать четыре часа. Викарий, французский вице-консул, Арутюн Касабян, переводчик вилайета Тигран Илванян, а также представители партий Дашнакцутюн, Гнчак, Рамкавар наряду с другими лидерами выступали за организацию самообороны, т. е. призывали «продать свои шкуры подороже». По их мнению, армяне не должны всецело, как прежде, доверять обещаниям правительства или комитета «Единение и прогресс». Но другие известные лица во главе с членом городского совета (Meclisi İdare) Хачатуром Тиграняном утверждали, что в их распоряжении очень ограниченные средства защиты и что они, в лучшем случае смогут продержаться не более месяца. Вторая группа одержала победу, и армяне решили ничего не предпринимать[2070].

Наутро 21 апреля лидеров политических партий арестовали. Среди них были члены партии Дашнакцутюн Мигран Басмаджян, Киракос Оганесян и Тигран Чакеджан, депутат парламента от партии Гнчак Степан Чраджян и его сын Карапет, мудир района Тур Абдин, а также судья диарбекирского суда Хоеров, члены партии Рамкавар Акоп Огасапян, переводчик вилайета Тигран Илванян, Степан Матосян и уполномоченный представитель производственной компании «Зингер» Мисак Ширигджян[2071]. Американские и турецкие очевидцы свидетельствуют о том, что этих людей подвергли пыткам, а затем выставили на всеобщее обозрение на городских улицах[2072]. Жестокость, проявленная мучителями, которыми руководил начальник полиции Ресул Хайри, характеризует царившую тогда в Диарбекире атмосферу. Эти пытки следует трактовать как подготовительные меры, выполняемые по приказу д-ра Решида, цель которых заключалась в ликвидации армянской политической элиты перед вступлением в основную фазу плана по истреблению всего населения.

Поэтому массовые аресты местной армянской элиты начались только через двадцать дней 11 мая 1915 г. Мишенями стали известные и менее известные государственные чиновники, юристы, интеллектуалы, купцы, банкиры, архитекторы, инженеры и землевладельцы. В числе последних были арестованы викарий Мкртич Члгадян, католический архиепископ Андреас Челебян, протестантский священник Акоп Антонян и другие церковные служители[2073]. По официальной версии, применение пыток было вызвано необходимостью узнать, где арестованные спрятали оружие, и раскрыть их планы по совершению «мятежа». На самом же деле власти жгли их каленым железом, вырывали им ногти, зажимали головы в тисках и забивали гвозди в подошвы ног или после признания их «вины» выставляли напоказ на улицах Диарбекира для устрашения десяти тысяч армян, еще находившихся в городе. Такая жестокость, возможно, была агрессивным выражением коллективного разочарования, имевшего множество давних причин. Для вали пытки могли также послужить доводами для обвинения, дающими возможность задним числом узаконить применение грубой силы. Так, д-р Флойд Смит отмечает, что работник американской миссии под пытками «сознался» в том, что Американская коллегия комиссаров зарубежных миссий готовила мятеж в Диарбекире, а сам он был их «агентом»[2074]. Абсурдность и грубость этого эпизода не должны скрыть его идеологической подоплеки — отрицания всего иностранного — или желания младотурок устранить потенциальных свидетелей накануне массовой резни[2075].

Телеграмма д-ра Решида вали Аданы Исмаилу Хакки[2076] от 17 мая 1915 г. раскрывает преступные намерения младотурецкого врача. После извещения своего коллеги о ситуации в Ване (Джевдет только что покинул город) Решид настаивает на необходимости истребления армян, подчеркивая, что он сам уже начал проводить в жизнь эту политику. Но это было только начало. 27 мая 1915 г., была проведена тщательная проверка девятисот восьмидесяти человек, все еще находившихся в диарбекирской центральной тюрьме (некоторые узники уже умерли от пыток)[2077]. Был подготовлен список, включавший шестьсот тридцать шесть мужчин, на которых у Пиринджи-заде Фейзи были особые планы. 30 мая на рассвете этих людей вывели из города и направили в сторону Тигра, где погрузили на двадцать три келека (плоты на надутых бурдюках). По официальной версии, этих людей высылали в Мосул[2078]. Решид попросил своего «адъютанта» Явера Шакира сопровождать их с его отрядом черкесских чете. При перекличке обнаружилось, что в списке отсутствует викарий Члгадян. После отплытия келеков его вернули в тюрьму. Нанесенные ему затем увечья могли появиться только в результате чьей-то неподдающейся объяснению патологии: его мучители вырвали ему зубы, пронзили его виски каленым железом, выдавили глаза, после чего вывели его в мусульманские кварталы на всеобщее обозрение, которое проходило в атмосфере общего ликования под бой тамбуринов. Это тяжкое испытание закончилось для него во дворе главной диарбекирской мечети в присутствии правительственных чиновников и церковных властей: его медленно по капле окропили керосином, после чего подожгли. Д-р Смит обнаружил его лежащим в агонии в конюшне турецкой больницы, но уже не смог спасти. На следующий день вали получил подписанное несколькими врачами свидетельство, констатирующее, что прелат умер от тифа[2079].

9 июня караван плотов добрался до места вверх по течению от Бешери после того, как курдские «разбойники» напали на него с единственной целью — добыть у депортированных для Шакира 6000 турецких лир за «защиту» и вынудить их оставить плоты и продолжить путь пешком по берегу реки. 636 мужчин высадились на берег и отправились в направлении села Шкавтан/Чаликан, принадлежавшего братьям Омер (по кличке Амеро, а иногда — Ёмери) и Мустафе Ферихан-оглу, вождю клана племени рамма, которого Фейзи взял на службу для расправы с армянской элитой Диарбекира. Депортированных раздели донага, тщательно обыскали и связали в небольшие группы, после чего конвоировали в ущелье Резвани, где их расстреляли или перерезали им горло члены клана Ферихан-оглу и чете «адъютанта» вали Шакира, лично наблюдавшего за этой трехчасовой операцией. Среди последних жертв были депутат Степан Чраджян, Тиран Казарян, Аталян, Карапет Ханданян и другие. Их палачи, по всей вероятности, хотели, чтобы они перед кончиной увидели это зрелище[2080]. Позднее немецкий вице-консул в Мосуле подтвердил этот акт массового уничтожения