Элвис и я / Elvis and Me. История любви Присциллы Пресли и короля рок-н-ролла - Присцилла Пресли

– Прости меня, детка. Ты тут совсем ни при чем. Я только закончил писать эти песни, и они чертовски хороши по сравнению с тем, что от меня обычно хотят в кино.

Он рассказал мне о своем последнем фильме, о сюжете, песнях, диалогах – все это казалось ему совершенно безумным. Я понемногу начинала понимать его недовольство и раздражение. Я вспомнила наши разговоры в Германии. До службы в армии Элвис гордился своими заслугами в кинематографе. Он с надеждой рассказывал, что хотел бы сниматься в фильмах, где больше содержания и меньше песен.

– Цилла, теперь я планирую держать свою музыкальную карьеру и актерскую карьеру раздельно.

Он был уверен, что может исполнять более сложные роли, чем те, которые ему достаются, и чтобы подготовиться, он изучал актеров, которыми восхищался, – например, Джеймса Дина в «Гиганте» и Марлона Брандо в фильмах «В порту» и «Дикарь».

– Но мне всегда предлагают одни и те же мюзиклы, одни и те же сюжеты, – жаловался он. – И они становятся все хуже и хуже.

Его главная проблема заключалась в том, что эти фильмы и альбомы-саундтреки к ним всегда имели огромный успех.

Встряхнув головой, словно прогоняя серьезное настроение, он схватил меня за руку и сказал:

– Ну все, детка, поехали по магазинам.

Вот так Элвис попросил прощения за свою вспышку, но мне потребовалось больше времени, чтобы это отпустить. Я решила ему подыграть и выдавила из себя радостную улыбку. Я начинала понимать, как настроение окружения Элвиса зависело от него.

* * *

Взяв с собой Джина и Алана, мы запрыгнули в ожидающий нас лимузин и отправились кататься до тех пор, пока Элвис не заметил бутик с гламурными платьями с пайетками, кружевом и рюшами, украшающими манекенов на витрине. Элвис сказал водителю:

– Притормози здесь.

Взяв меня за руку, он провел меня внутрь, а за нами проследовали наши спутники – весьма странный набор персонажей для магазина элегантных платьев. Продавщица даже не нашлась, что нам сказать.

– Здравствуйте, мэм. Я Элвис Пресли, мы просто зашли посмотреть, что тут у вас. Может, вы могли бы показать нам что-то, что подойдет моей юной подруге?

Они оба посмотрели на меня. По взгляду сотрудницы бутика я поняла, что думаем мы об одном и том же: вся одежда здесь слишком взрослая для такой маленькой девочки. Но когда Элвису что-то нравилось, о возрасте он не думал. Продавщица отошла, чтобы покопаться в запасах в надежде обнаружить хоть что-то четвертого или шестого размера[10], а Элвис перебирал то, что висело на вешалках, время от времени доставая нечто роскошное и спрашивая, что я об этом думаю.

– Здесь все очень красивое, – сказала я. – Но я боюсь, что мне тут ничего не подойдет.

– Это я буду решать, – сказал он, подмигивая Джину, как всегда, бормочущему что-то не в тему. Мы все громко рассмеялись, что привлекло внимание продавщицы, которая как раз спешила вернуться с огромной кипой платьев. Элвис выбрал несколько самых, на его взгляд, симпатичных, и сказал:

– Вот, примерь. И посмотри, какие еще тебе нравятся.

Невероятно счастливая, я выбрала шесть платьев (и по паре туфель к каждому) и направилась в примерочную. Продавщица пошла следом. Когда Элвис не видел, она обращалась со мной, как с маленьким ребенком, но я была настолько заворожена одеждой, что мне было все равно.

Позируя перед зеркалом в длинном черном платье и золотых босоножках на высоком каблуке, я не могла поверить своим глазам. Я себя не узнавала. Я точно выглядела старше, сексуально и утонченно.

Когда я вышла из примерочной, продавщица пробормотала:

– Неплохо для ребенка.

Элвис бросил взгляд на меня и тут же сказал:

– Ну и ну. Берем!

Мы провели в бутике еще два часа – Элвис купил мне не только черное платье-футляр, но и темно-синее сатиновое платье, несколько прекрасных нарядов из шелка и шифона, а также прекрасное нежно-голубое платье из парчи, плюс по накидке, сумочке и туфлям в тон к каждому наряду.

Выйдя из магазина, мы обнаружили толпу фанатов. Элвис бросил взгляд на Алана, тот тут же исчез. Затем он дал нескольким поклонникам автограф, попрощался со всеми, а Джин провел нас через черный ход магазина, у которого уже поджидал Алан с машиной, которая отвезла нас обратно в отель.

Когда мы оказались в номере, Элвис сказал:

– Есть хочется. Джо, закажи мне стейк, только обязательно полностью прожаренный. А ты что будешь, детка?

– Черт, Эл, – сказал Джо. – Я всегда им говорю – полностью прожаренный.

– Значит, еще раз скажешь, – парировал Элвис. – Будь я проклят, если вру, но эти стейки всегда чуть ли не с кровью.

«С кровью» для Элвиса было все мясо чуть розового цвета. Когда для него заказывали, обычно уточняли – мясо должно быть «горелым».

Элвис повернулся к Алану и сказал:

– Ушастый, – (у него было прозвище для каждого сотрудника), – организуй все для шоу Реда Скелтона, и узнай, есть ли кто в отеле, кто мог бы сделать Цилле укладку и макияж.

– Укладку и макияж? – переспросила я. – А что не так с моими волосами?

У меня были длинные темно-каштановые волосы, обычно причесанные. Но мало того что я подумала, что ему не нравятся мои волосы, теперь мне казалось, что ему не нравится и мое лицо.

– С ними все хорошо, сладкая. Просто это же Лас-Вегас. Тут все делают укладку. И тебе нужно больше накрасить глаза. Чтобы они больше выделялись. Они от природы не очень яркие. Я люблю, когда много макияжа. Он подчеркивает естественные черты.

Подчеркивает естественные черты? Тогда это прозвучало весьма логично, да и Элвису ведь виднее.

В ожидании ужина Элвис поставил одну из своих пластинок и уселся рядом со мной, подпевая самому себе на записи. В этот момент я снова в него влюбилась. Когда он пел о любви или о жизни, полной боли и скорби, он пел с таким чувством, что мне самой становилось больно. Он был любителем кантри-музыки задолго до того, как она стала популярной, и всегда поражался искренним сильным эмоциям этих песен.

После ужина мы стали готовиться к вечеру. По просьбе Элвиса Армонд, парикмахер, работающий в отеле, пришел к нам в номер и провел около двух часов за созданием моего нового образа. Он натягивал и накручивал мои волосы, оставив один длинный волнистый локон на моем левом плече. Потом он