Управление войсками (сборник) - Юрий Борисович Рипенко

упрямо, хоть тресни, держалось за первоначальные планы. Русские строили свое военное искусство на использовании техники, и управление войсками было негибким, бесцеремонным и расточительным. Отсутствие воображения особенно проявлялось в тех случаях, когда изменение обстановки требовало принятия быстрых решений. Очень часто командиры были не способны развить первоначальный успех до победного финала. Так, нашим войскам на Карельском перешейке – в условиях как позиционной, так и маневренной войны – удавалось то и дело отрываться от противника и переходить на новые позиции.

(К. Маннергейм)

Еще со времен Римской империи бытовала поговорка, что боем лучше командовать одному плохому командиру, чем двум хорошим. На войне всегда и везде должен соблюдаться принцип единоначалия: один – и только один! – человек должен иметь полноту власти и отвечать за проведение операции.

(С. Митчем)

/Роммель/ был смелым, изобретательным и энергичным. Его тактические дарования иногда граничили с гениальностью. Его метод командования был волевым, прямым и личностным. Если он хотел сделать что-то, он должен был находиться именно в этом месте. С теми, кто его подводил, он был крайне резок. Не существовало лучшего командира танковой армии в маневренной битве на подобном театре войны. И ни за одним генералом солдаты не следовали с такой охотой. Они понимали Роммеля так же хорошо, как он понимал солдат. Он вел солдат за собой, как и положено хорошему командиру.

(С. Митчем)

Должна иметься некая объединяющая сила, которая поведет множество волевых людей к единой цели. Этой силой является воля командира, но даже она может не подействовать, если нет идеи, плана, понятных всем.

(У. Джексон)

В конце концов война, пусть даже маленькая боевая операция, главная работа армии. Не знаю уж, нравится ли командирам видеть меня рядом, но, когда подворачивается возможность, я стараюсь находиться на передовой и наблюдать за боем, а если надо, и вмешиваться в руководство. Считаю, что это лучше, чем, читая о случившемся в рапорте на следующее утро, демонстрировать задним числом собственную мудрость, указывая, как и кому нужно было поступить.

(М. Даян)

Сегодня утром на совещании /9 октября 1956 г./ мы занимались проблемой временных назначений. Некоторые из наших лучших боевых командиров перешли на работу в генштаб или в Учебное командование или же находились на учебе за границей. Я считаю, что их нужно направить в подразделения, которые примут участие в Синайской кампании, некоторых, возможно, надо назначить командирами частей вместо нынешних, в тех случаях, когда это оправдано.

Я представляю себе, насколько сложна эта задача. Во-первых, для командиров будет ударом то, что их заменяют накануне сражения, во-вторых, такими назначениями мы оголим генштаб и Учебное командование. Как бы там ни было, это необходимо сделать. Если бы нам предстояла затяжная война, тогда бы еще имелась возможность обойтись без такого болезненного предприятия, но в кампании, которая должна продлиться всего несколько недель, необходимо собрать в кулак все силы в одном месте – в зоне боев. На одну чашу весов придется положить личные чувства смещенных командиров, а на другую – успех всей войны. Особенность операции «Кадеш» заключалась в предоставлении каждому командиру очень широкой свободы действий в условиях боя. Именно им придется принимать жизненно важные решения непосредственно в сражении. Их действия, их умение руководить и решат исход кампании.

Я надеюсь, что те офицеры, которые окажутся ущемленными из-за произведенных нами перестановок, все же сумеют правильно понять их причины. Так или иначе, подписывая приказы о назначениях, я чувствовал: мы в генштабе сделали все для того, чтобы выставить в поле настоящую «сборную Израиля».

(М. Даян)

С самого начала присутствия советских войск в Афганистане… было заведено проведение утренних совещаний, во время которых анализировалась обстановка и уточнялись задачи частям армии на предстоящие сутки. Точнее – на предстоящий день и предстоящую ночь, поскольку с наступлением темноты начиналось самое ответственное время. Руководил этой работой обычно начальник штаба армии. Впоследствии, после моего назначения на должность командарма, задачи ставились лично мной.

Если возникали чрезвычайные ситуации, то право на принятие решения, помимо командующего имел начальник штаба армии, каждый командир дивизии в своей зоне ответственности и их начальники штабов. В случае отсутствия и этих командиров соответствующими полномочиями наделялись начальник разведки армии или дивизии.

Совещание начиналось в 7 утра с доклада начальника разведки армии о том, что удалось узнать его офицерам. Исходя из полученной информации, анализировалась обстановка и ставились конкретные задачи начальникам основных отделов и служб… Непродолжительные утренние совещания требовали очень большого внимания и концентрации сил…

После утренних совещаний штаб 40-й армии согласовывал в определенной мере свои действия с министерством обороны Афганистана. Мы рекомендовали им либо воздержаться от нанесения ударов по некоторым районам, либо, наоборот, указывали места, по которым можно и нужно бить…

Мне кажется, что такой принцип работы в тяжелое время очень эффективен. Это касается не только армии, он применим и к гражданским условиям. Концентрация власти, возможностей в одних руках позволяет своевременно перебрасывать силы на нужное направление и положительно решать некоторые проблемы.

(Б. Громов)

Еще тогда, наблюдая его на совещаниях в Моздоке и Грозном /министра обороны РФ П.С. Грачева/, я обратил внимание на несоответствие потенциала Грачева тому, что он делал и говорил. Например, Павел Сергеевич никогда детально не вникал в наши тактические планы. Выслушает, кивнет головой, задаст пару несущественных вопросов и закончит какой-нибудь декларацией типа «уничтожайте бандитов!», «берегите людей!», «побольше награждайте солдат!» и т. п. Все эти пожелания – дело хорошее, но мы командиры, и без министра знаем, что врага следует бить, а своего бойца беречь и при любой возможности цеплять ему на грудь медаль.

Грачев – опытный вояка, все командные должности прошел, «духов» в Афгане громил, в отличие от большинства из нас, еще не наживших боевого опыта, и от него мы ждали каких-то нестандартных решений, оригинальных подходов, в конце концов, полезной, «обучающей» критике!

Но, увы, свой афганский опыт он будто в запасник музея спрятал, не наблюдали мы у Грачева какого-то внутреннего горения, боевого азарта… Поставьте старого преферансиста рядом со столом, где идет игра – он изведется весь от желания включиться в борьбу за прикуп. А тут – какая-то индифферентность, даже отстраненность.

(Г. Трошев)

В том, что операция по взятию чеченской столицы прошла «на ура», – во многом его личная заслуга /генерала В.В. Булгакова). Он действовал без суеты, по-военному грамотно.

Очень необычно выглядел применявшийся им способ захвата мостов через Сунжу. Он ни разу не пошел в лобовую, подвергая своих людей опасности. Всегда делал несколько отвлекающих маневров, сковывал боевиков