Император Адриан. Эллинофил на троне Рима - Игорь Олегович Князький

Перед самым сражением последовала ещё одна вспышка дипломатической деятельности Децебала. Он «отправил послов, причём, не из числа тех, кто носит длинные волосы (незнатные даки – И.К.), как прежде, но наиболее знатных из пилофоров (высшая знать даков – И.К.). Они, отбросив в сторону оружие и распростёршись ниц на земле, умоляли Траяна, если возможно, позволить Децебалу лично предстать перед ним для переговоров, заверяя, что он выполнит всё, что будет приказано; если же нет, то послать кого-нибудь для встречи с ним»[126].

Траян сначала серьёзно отнёсся к мольбе даков и послал на встречу с Децебалом своих выдающихся соратников: ближайшего из друзей Луция Лициния Суру и префекта претория Тиберия Клавдия Ливиана. Знатнее и значимее послов просто быть не могло. Дакийский царь, однако, отказался встречаться с посланцами императора, но отправил к римлянам очередное свое посольство. Траян не мог не понять, что варвары просто тянут время и, отвергнув дипломатию, вступил с теми в сражение.

Решительная битва произошла в сентябре 101 года. День битвы, как оказалось, был выбран неудачно. Природа преподнесла обеим сражающимся сторонам неприятнейший сюрприз: разразилась буря, сопровождаемая грозой. Впрочем, пыла и ярости сражающихся-что римлян, что даков – природное бедствие не охладило.

Победа осталась за римлянами, но и их потери были очень велики. Помимо погибших оказалось великое множество раненых. Траяну пришлось вспомнить опыт Тиберия. Тот в ходе одного из наиболее кровопролитных сражений предоставил свою лектику (носилки) для переноса раненых. Траян отдал свои льняные одежды на перевязочные материалы для раненых воинов. Достойные поступки двух великих римских полководцев!

Цена одержанной победы оказалась немалой. Враг был разбит, но ещё далеко не повержен. Траян, будучи многоопытным военачальником, успеха своего не переоценивал и потому от продолжения кампании отказался. Уже шла осень, а в горной местности, каковой была Дакия, зима – дело раннее и для успешных боевых действий на чужой земле время решительно непригодное. Риск здесь был бы совершенно не оправдан. Потому император предпочёл после победного сражения отвести легионы к Дунаю. Дабы поход запомнился воинам как победный, Траян не поскупился на награды. Одно из подразделений ауксилиариев – I Ульпиева когорта бриттов, набранная самим Траяном в Британии в знаменательный и счастливый для него 98 год – понесло большие потери, проявив замечательную отвагу. Потому уцелевшим воинам Траян давал право на почётную отставку за тринадцать лет до положенного срока. В свидетельствах об увольнении отмечалось, что это за отважную службу в Дакийской войне[127].

Награждённых и одарённых богатой добычей воинов было немало. На рельефах колонны Траяна есть изображения солдат, уходящих, сгорбившись под тяжестью мешков на спинах[128]. Можно предположить, что в них были и благородные металлы – золото и серебро, каковыми как раз были богаты эти области царства Дакии. Но могла быть, скорее даже, соль, там же добывавшаяся и бывшая традиционным ценным предметом торговли[129].

Правда, далеко не всем римлянам так повезло. Иные из них остались в плену и подверглись жестоким мучениям. На той же колонне рельефы изображают, как дакийские женщины безжалостно пытают обнажённых римских пленников[130]. Это означало, что война далеко ещё не закончена и противник готов к продолжительному и отчаянному сопротивлению. Но пока римские легионы ушли на зимние квартиры, благо замечательная римская традиция своевременного строительства в любой местности военных лагерей, годных для проживания в любое время года, таковыми всю армию обеспечивала. Основные её силы во главе с Траяном ушли на южный берег Дуная – в пределы римских владений в Мёзии, часть же ауксилиариев закрепилась в крепостных сооружениях на левом берегу Нижнего Дуная. Предполагалось, что наступление на Дакию возобновится весной. Но быстро выяснилось, что дакийский царь думал иначе. Зима – не самое удобное и привычное для римлян время ведения боевых действий. Потому здесь даки и надеялись реваншироваться за неудачи весенне-летней кампании 101 года.

Старт зимней кампании Децебала совпал с началом 102 года. Однако надежды его на реванш достаточно быстро провалились. Ауксилиарии доблестно защищали свои левобережные укрепления, а Траян, возглавив кавалерию, совершил рейд вглубь Дакии и нанёс варварам поражение, уничтожив огромный дакийский обоз. Этим он оставил выдвинувшиеся к Дунаю войска Децебала без снабжения, что не позволило им продолжить нападение на римлян.

Одновременно с активностью даков на Дунае за эту реку, в собственно римские владения – провинцию Нижняя Мёзия вторглась пятнадцатитысячная конная армия союзников Децебала сарматов. Десять тысяч римлян повторили подвиг III Галльского легиона, разгромив сарматскую конницу, правда, и сами понесли немалые потери – до четырёх тысяч человек. В память об этих победах римлян над даками на месте разгрома конницы номадов в Мёзии, у места, именуемого Адамклиси, по повелению Траяна был поставлен великолепный памятник[131]. В 1977 году он был реконструирован румынскими архитекторами-реставраторами и в настоящее время выглядит так же, как его исторический подлинник, некогда воздвигнутый предположительно великим архитектором и инженером-строителем Аполлодором из Дамаска[132]. Его исключительно высоко ценил Траян, доверяя ему самые значимые постройки в своё царствование.

Принимал ли Адриан какое-либо участие в зимней кампании 101–102 гг. – нам неизвестно. Он, правда, по собственному свидетельству был богато вознаграждён Траяном, но, как мы помним, с язвительным юмором ставил награду не очень высоко, прямо связывая её с умением пить вино наравне с императором.

Нет сведений и об участии Адриана во второй дакийской кампании 102 года, решившей исход войны и во многом предопределившей результат римско-дакийского противостояния. Её подробное освещение нам не кажется необходимым. Напомним лишь, что весной второго года войны римская армия двинулась в пределы Дакии по двум направлениям: с юго-запада и юго-востока. Первую колонну вёл Манлий Либерий Максим, вторую вдоль реки Алуты (совр. Олт) сам Траян. По плану обе колонны должны были соединиться у Сармизегетузы. План Траяна напоминает план Тиберия по разгрому царства Маробода в Германии в шестом году. Тогда, правда, он не реализовался из-за грандиозного мятежа в Паннонии и Далмации, подавлять который пришлось Тиберию, забыв о германском царе. Тот, впрочем, сидел смирно, понимая, от какой грозы его вдруг спас балкано-дунайский мятеж. Траяну же ничто помешать не могло. Сокрушая дакийские крепости, подавляя любое сопротивление, легионы упорно шли к дакийской столице. Наконец, римлянами были захвачены укреплённые высоты близ Сармизегетузы, где были обнаружены римское оружие, отнятые ранее у римлян военные машины и «орёл» V легиона Жаворонков, добытые даками в победных для них сражениях времён правления Домициана[133]. Эти «трофеи» были возвращены воинами Траяна[134].