Бастард рода Неллеров. Книга 9 - Серг Усов

Вообще, замужество и ведение хозяйства — это не для неё, она мечтает о путешествиях и приключениях. Ей с двадцатью одной нитью источника, половина из которых оттенки синего и голубого цветов, никакого труда не составит оказаться офицером-магом на флагманском корабле любой эскадры, хоть военной, хоть торговой, да даже и пиратской. Тут Анна хихикнула, ей удалось усыпить бдительность семьи, решившей, что их младшая покорилась, и слабили за ней пригляд.

Зря. Она в храм венчаться ни за что не пойдёт, у неё совсем другие планы на жизнь. И начнёт их осуществлять сегодня, да прямо сейчас. Деньги? Не одарённой её силы об этом переживать, с магическим источником такой силы, можно сказать, сахар лежит перед ней прямо на дороге.

Вот только с дорогой в прошлый раз она ошиблась. Не надо было скакать на север через всё королевство, когда всего в двух днях пути на юге граница с Кранцем. Да, это вечно враждебное государство, но сейчас перемирие, да и она же туда не с войной отправляется. До океана конечно потом путь очень дальний, придётся проехать весь Кранц насквозь, а потом ещё и долго двигаться по территории империи, но лучше так, чем опять попасться.

— Эй, где ты там. — войдя в конюшню, она позвала молодого раба, чистящего денники. — Ты ведь третий год в неволе? И как, привык? Нет желание вернуться домой? Кстати, в первой же церкви или ратуше, или канцелярии тиуна могу выписать тебе вольную. Ты же ведь собственность нашего рода, а у меня, вот, смотри, имеется малая печать. Так что, сниму ошейник, и никто не сможет мои действия оспорить. Хочешь знать, что для этого нужно сделать?

К этому парню Анна присматривалась уже больше трёх месяцев, и его ответ знала до того, как тот прозвучал.

Глава 7

Миор. Герцогский замок. Виконтесса Анна. Продолжение.

У восточной стены, между ней и искусственным водоёмом, который помимо пруда служил для обеспечения питья гарнизона на случай осады, за всю историю герцогского рода случившихся всего три раза, располагалась беговая дорожка для разминки находившихся в крепости лошадей. Однако бега по кругу боевым коням недостаточно, поэтому поочерёдно их выводили за город, где они могли порезвиться в волю, носясь галопом по дорогам и пугая крестьян. Разумеется, не сами по себе, а под присмотром герцогских конюхов, одним из которых был Алексей Тиртов, двадцатилетний парень из Кранца, около двух лет назад воевавший в составе егерского полка армии южного королевства и угодивший тогда в плен.

Ему повезло, командовавший виргийскими отрядами герцог Гуннар Миорский отделил его от группы пленных, отправляемых в шахты, и забрал к себе, вместе с парой других таких же молодых егерей обратив в рабство сроком на пятнадцать лет. Так солдат Тиртов и попал в замок, а уж виконтесса Анна его заметила, к нему присмотрелась и решила, что он хорошо ей подходит в качестве помощника при реализации нового и на этот раз, как она очень надеялась, успешного побега.

Час назад Анна отсюда, из узкого окна своей учебной комнаты видела, как помощники вывел четырёх коней и отправился с ними за пределы городских стен Миора. Осёдланной была только одна из лошадей, иначе могли бы возникнуть ненужные вопросы, но на выезде из ворот чуть в стороне имелись целые торговые ряды, где продавали всё, необходимое караванщикам и путешественникам, включая конскую упряжь. Деньги на второе седло и необходимое в побеге имущество виконтесса Алексею дала, парень толковый, так что, на постоялом дворе «Большая сова» он будет ждать полностью готовым. Она в этом не сомневалась, не зря внимательно приглядывалась к бывшему воину-егерю.

— Линда! — крикнула громко, стараясь придать голосу наибольшее раздражение. — Ты где там, толстуха! — тридцатилетняя служанка, несмотря на свои действительно большие стати, прибежала из своей комнатки почти мгновенно. — Убери поднос. — приказала виконтесса, показав подбородком на остатки своего ужина, она приучила всех, что вечернюю трапезу совмещает со своими магическими практиками или чтением. — И я сейчас займусь изготовлением сложного амулета, а как устану, сразу же лягу спать. Если вдруг меня кто-то отвлечёт, хотя бы скрип за дверью услышу, то как в прошлый раз превращу твою задницу в кусок кровавого мяса. Хочешь этого?

— Нет! — толстушка в испуге вытаращила налившиеся слезами глаза. — Не надо, госпожа! Вас никто не побеспокоит!

— Надеюсь. — поджала виконтесса губы. — Пошла вон.

Анна не была ни хамкой, ни жестокой. Её скверное обращение с Линдой носило сугубо практичный характер и являлось частью давно осуществляемого плана. Она хотела, чтобы служанка боялась её плётки больше гнева герцога и герцогини. Нет, виконтесса понимала, что Линда продолжает обо всём доносить, но любые мысли плохо исполнять приказы хозяйки или хотя бы их обсуждать опозорившаяся дочь Миорских из неё выбыла почти сразу же.

Да, опозорившаяся. Девушка усмехнулась над этим словом, которое стали к ней применять. А её-то такое оскорбление ничуть не цепляло. Пусть говорят, что хотят. Она не мыслит себя ничьей женой. Ах, если бы папа мог её понять и дать свободу выбора, вон хоть как сестре того выродка, с которым её хотели сочетать. Говорят та Агния Неллерская прославилась в битвах и походах и тем вполне счастлива.

Виконтесса тяжело вздохнула, вот бы и от неё отстали. Герцог Гуннар Миорский любил всех своих детей, и даже после побега Анны, хоть и злился, но, она видела, продолжал любить свою опозорившуюся дочь. Вот только отцу досталось от её деда очень плохое наследство, тяжелое. В провинции более пяти лет шла война между сюзереном и вассалами, дед умудрился настроить против себя всех графов герцогства, и положение спасло лишь вмешательство короны. С тех пор прошло более пятнадцати лет, но последствия той разрушительной междоусобицы ощущаются до сих пор.

Новый герцог пытается исправить ситуацию в том числе и за счёт заключения брачных союзов. Для него Анна не просто дочь, а ещё и инструмент укрепления пошатнувшегося влияния. Её расстроившийся брак в этом плане мало что поменял. Вместо одного жениха нашёлся другой. Что уж там обещали Неллеры за своего незаконнорожденного ублюдка, виконтесса не знала — деньги, наверное, много денег, говорят Неллеры очень богатый род — только Анне было всё равно. Что Неллеры, что Ронеры, что ещё кто-то,