Беспокойные боги - Кристофер Руоккио

"Ты..." заговорил я с ним. "Ты был одним из Мерикани?"

Лицо Монарха потемнело, на нем отразились болезненный гнев и печаль, которые я никогда не думал увидеть: "Нет!" - произнес он. "Я был их рабом". В наступившей тишине он продолжил: "Твоя империя не была построена за один день, мальчик, и Мерикани не пали в один день. Они пережили много жизней королей. Последний из них правил Воргоссосом… до того, как я пришел".

Я удивленно посмотрел на бессмертного короля. "Я всегда считал, что машины умерли вместе с Землей".

"Это тебе твоя Капелла сказала?" Улыбка Кхарна была подобна капле яда в моем сердце. "Многие мерикани пережили ваш Адвент. Потеря Земли обезоружила их, и осталась только одна из их великих машин, но дети их оптиматов, их правителей, выжили, чтобы унаследовать звезды. Или кем, по-твоему, являются Возвышенные?"

"Возвышенные?" Я сглотнул.

"Прямые потомки мерикани", - ответил он. "По крайней мере, в… некоторых случаях". Он снова рассмеялся. "Вы, имперцы… вы считаете себя хозяевами наших звезд, но вы забыли многое из того, что знали когда-то. Превосходство затуманило ваш разум. Теперь ваши силы иссякают, что и привело вас ко мне..."

"Что с ним случилось?" спросил я, возвращаясь к текущему вопросу. "С Наблюдателем, Селарним?"

"Уничтожен", - сказал он. "Вместе с похитителями".

"Ты уничтожил его?" спросил я. "Значит, это возможно".

"Я уничтожил одного одинокого Наблюдателя", - признал он.

"Ты сказал, что этого нельзя сделать".

"Я сказал, что мы не сможем победить их", - поправил Кхарн. "Их легион, мальчик. Это просто случайность, что остальные не нашли нас раньше. Человечество стало таким большим, таким жирным и глупым, распространяя свою цивилизацию во тьму. Как ты думаешь, почему я прятался на Воргоссосе все эти долгие тысячелетия? Ты можешь одержать победу в битве один раз. Дважды. Сто раз - неважно! Ты не сможешь победить их всех!"

Я знал это. Я видел глубокие времена, конец времен, видел черный город слуг зла - последние люди, сгрудившиеся вокруг последней звезды, как у костра в джунглях, в то время как львы кружили в темноте снаружи.

И леопарды. И волки.

И все же я сказал: "Я и не обязан. Моя задача - победить этих двоих, остановить Дораяику и сьельсинов. Мне нужно одержать победу только один раз. В этот раз". Когда Кхарн Сагара ничего не сказал, я снова двинулся вперед. "Мы можем помочь друг другу! Тебе нужна наша поддержка, чтобы вернуть Воргоссос. Мне нужен твой корабль. Ты поможешь мне?"

Черные глаза Сагары опустились на его колени, на рукоять из слоновой кости и иридия с навершием в виде крылатого льва. Тогда он превратился в своего предшественника - предшественника своего предшественника - и сидел молча, почти не двигаясь.

"Воргоссос, - сказал он наконец, когда я уже думал, что он никогда больше не заговорит, - это все, что имеет значение. Моя сестра - это все, что имеет значение..." Он посмотрел на меня глазами, подобными самым далеким звездам. "Она отняла у меня жизнь, Марло. Мою вечную жизнь".

"Ты можешь вернуть ее, милорд".

"Я думал убить тебя, когда услышал, что Аристид привел тебя ко мне", - сказал он и поднял мою рукоять в своей золотой руке. "Чтобы узнать, вернешься ли ты. Но может статься, что живой ты мне дороже". Вечный протянул мне меч.

Я шагнул вперед, чтобы принять его, как принимал от императора и от старого Алдии, когда тот восстановил разбитый меч Гибсона.

Но Кхарн Сагара отдернул руку. "Если ты расскажешь своим людям, если ты скажешь моему генерал-коменданту Аристиду, кто я такой… Я не убью тебя… или принцессу Селену. Я убью другую женщину. Ту, что так похожа на твоего доктора Ондерру".

Мое сердце стало холодным и твердым, как железо, а рука, которую я протянул, чтобы взять протянутый меч, сжалась в кулак и упала.

"Ваша дочь, я полагаю?" Одна бровь приподнялась.

"Да".

Та же злобная улыбка вернулась, обнажив квадратные зубы, когда Вечный бросил меч к моим ногам. Не подношение оружия от сеньора к вассалу, а бросание кости собаке. Я не наклонился и не встал на колени, чтобы взять его, а присел на корточки и поднял с пола.

ГЛАВА 51

МОНАРХ И ПРИНЦЕССА

"Что случилось, Абба?" спросила Кассандра, когда за мной закрылись двери приемной Монарха. "Что он сказал?"

Селена тоже встала, развернувшись и сцепив руки перед собой, изящные пальцы теребили кольца.

Я колебался лишь мгновение, угрозы Кхарна звучали у меня в ушах.

"Он нами займется", - сказал я.

На прекрасном лице Селены вспыхнула яркая, как солнце, улыбка, и она с облегчением вздохнула. "Мать-Земля!" - выдохнула она, - "Но это же хорошие новости! Мне следовало пойти с тобой".

"Он хотел встретиться со мной наедине", - сказал я и улыбнулся тонкой, фальшивой улыбкой. "Не сочтите за неуважение, Ваше Высочество, он знает, что я возглавляю нашу группу. И я думаю, он хотел встретиться с Полусмертным на своих условиях".

Энрик Гошал выпрямился на своем месте. "Возглавляешь? Ты?"

"Спокойно, сэр", - сказал Эдуард. "Какой он, этот Гарендот?"

Я на мгновение задержал взгляд на человеке из АПСИДЫ. Я хотел, чтобы он прочитал мои мысли, чтобы увидел, что мои мысли написаны на моем лице, как татуировки. Я должен был сказать ему, сказать Селене.

Сказать Лориану…

Лориан.

Я подумал о Лориане, так долго служившему этому королю нежити. Он не мог знать, и все же... изменит ли знание об истинной сущности его монарха чувство преданности Лориана ему? Сагара надел золотую маску Гарендота. Но было ли это всего лишь маской? Именно своими поступками он завоевал повиновение Лориана.

Повиновение из преданности.

Любовь.

"Он не палатин, если я не ошибаюсь в своих предположениях", - сказал я, наблюдая за реакцией остальных. Темные глаза Эдуарда сузились за стеклами очков. Гошал сердито посмотрел на меня. Ксенобиты - как ирчтани, так и сьельсины - просто слушали. "Я думаю, он из экстрасоларианцев. Возможно, он даже один из их Возвышенных. В нем много машинного, как мне кажется".

"Но мы можем ему доверять?" спросила Селена.

Ни слова.

Я опустился на ближайшую кушетку, измученный своим пребыванием в имитариуме. С момента своего воскрешения не помнил, чтобы чувствовал себя таким уставшим. До этого момента я не был уверен, что могу чувствовать усталость. Несмотря на всю странность, оказалось, что