Письма. Том первый - Томас Клейтон Вулф

они занимаются перепродажей, и приходят сюда, чтобы купить свой товар. Здесь есть чудесная старая улочка, называемая улицей евреев, – сотни лет они живут здесь, – они толпами стоят перед своими маленькими магазинчиками и почти затаскивают покупателей внутрь. Такого ажиотажа не увидишь даже на Ист-Сайде.

Алине Бернштейн

[Пятница, 30 ноября 1928 года]

Сегодня я ходил в Академию изящных искусств – туда, где студенты рисуют. Однажды мы были там вместе, но я забыл какие там картины. Там есть несколько хороших, но нет великих. Большинство из них – маленькие полотна; а я чувствую, что не понимаю слишком маленьких картин. Я ненавижу картины высотой в сорок футов и шириной в пятьдесят – Рубенса, Веронезе и так далее. [Итальянский живописец Паоло Веронезе (1528–1588), известный своими огромными потолочными росписями и алтарными образами] Правильный размер – это размер картин тех художников, которые нам нравятся: Брейгеля, Пакера, Кранаха, Дюрера, Грюневальда. Сегодня днем я купил тебе великолепную поваренную книгу – помнишь человека, который подарил жене на Рождество раковину для мытья посуды. Это прекрасная книга, в ней с точностью до декаграмм указано, сколько всего нужно пускать. Я люблю тебя и хотел бы привезти тебе что-нибудь замечательное. Меня распирает от того, чему я научился, в том числе и немецкой литературе, но я также унижаюсь перед своим жалким невежеством. Что я знаю об этих великих немецких авторах – Уэллсе, Драйзере, Голсуорси, Синклере, о господине Оскаре Уайльде (Вельде – так они его называют). И молодых писателей Уайлдера и Жюльена Грина [французский романист (1900-?) американского происхождения, сразу же завоевавший признание своим первым романом «Мон-Анэр» (Дом злословия) в 1926 году, повествующим о доме его тети в Вирджинии. Его второй роман, Adrienne Mesurat [«Закрытый сад»] (1927), был выбран Клубом как «Книга месяца»] и судьей Беном Линдсеем. [Бенджамин Б. Линдсей (1869–1943) адвокат, судья, писатель. Будучи полноправным прогрессистом, Линдсей выразил свои взгляды против привилегированных в книгах «Зверь» (1910), «Возвышение плутократии в Колорадо» (1908) и «Брак со спутницей» (1927).] Витрины [книжных магазинов] заполнены их книгами. Совершенно верно, что порой я испытываю недоумение, глядя на эти знакомые имена. Увидев в витрине десять солидных комплектов Шекспира с его именем, написанным готическим шрифтом, почти забываешь, что он один из наших, а немцы, как мне кажется, и вовсе забыли об этом. В Королевском театре играют Шекспира – разные пьесы – два-три раза в неделю, Шоу – один-два раза. То, что остается, достается «Козлику» и нескольким скучным собакам по имени Грильпарцер и Хеббель, Шиллер и Клейст [Франц Грильпарцер (1791–1872) – первый австрийский писатель, добившийся международной известности и пользовавшийся большой популярностью у себя на родине. Фридрих Хеббель (1813–1863) писал исторические трагедии, в которых речь шла о новых моральных ценностях, присущих процессу перемен. Фридрих фон Шиллер (1759–1805) был известен своими классическими драмами, а его великая историческая драма «Валленштейн» (1800) была вдохновлена Тридцатилетней войной. Генрих фон Клейст (1777–1811) на протяжении всей своей жизни был сложным и мучительным человеком; его драмы свидетельствуют не только о его собственных переживаниях, но и о проблемах его эпохи.] (который был интересным человеком). Шекспир причинил много вреда, но его величайшее преступление привело к тому, что половина немецких классиков – Котцебуэ [Август фон Котцебуэ (1761–1819), плодовитый драматург и политик, написавший около двухсот пьес и либретто, многие из которых были положены на музыку такими художниками, как Бетховен, Шуберт и фон Вебер], Грильпарцеров, Шиллеров и так далее (это гипербола) – я узнал это, и ты не знаешь, как меня это радует. Они поглощают мир своими книгами о путешествиях, своими книгами о химии, горном деле, олеомаргерине, подагре, диабете, полетах, архитектуре, силе и красоте, рекламе и так далее, но мы побеждаем их в рассказывании историй. Существует бесчисленное множество изданий знаменитых рассказов – и буквально девять из десяти – это французские, английские, русские, скандинавские и американские рассказы.

Сегодня вечером я иду на спектакль «Карьер Иды Поппер» и боюсь худшего. Пьеса была написана примерно в 1904 году. Чикаго» [популярная сатирическая комедия Маурин Уоткинс, открывшаяся на Бродвее в театре «Мьюзик Бокс» в декабре 1926 года] шла на днях вечером и, очевидно, стала хитом здесь – это подтверждает их худшие подозрения о нас. А на Пратер-стрит, где я видел Стриндберга [Вулф ходил на великую пьесу Стриндберга «Отец» в пятницу, 23 ноября 1928 года] на прошлой неделе ставят пьесу другого великого немецкого драматурга – Элмера Райса. Пьеса называется «На суде, 1914. немец Роберт Паркер виновен?». По всему городу идут старые американские фильмы, в опере – «Богема», а в Королевском театре – «Превращение капитана Брассбаунда» Джорджа Бернарда Шоу. Но у них дома нет ни Брейгеля, ни волшебных старых улиц, ни людей, таких прекрасных и таких обветшалых, как эти.

«Кукс» связался со мной – слава Богу! Я возвращаюсь домой на корабле, идущем либо 12, либо 20 декабря из Неаполя. Отправлю свои книги на корабль либо в Триесте, либо в Генуе – зависит от того, что я возьму, но я думаю, что последнее, так как времени слишком мало, я хочу посмотреть картины во Флоренции и купить костюм. Уезжаю отсюда во вторник утром. На этом заканчиваю – да благословит тебя Бог, дорогая. Надеюсь, ты прочтешь мое стихотворение. Том

(Я заполняю блокнот за блокнотом)[.] Написано в пятницу

Это мое стихотворение. Не знаю, как его назвать. Оно для тебя.

Кто видел только звезды

Но никогда не знал их

На взгляд они так рядом

Но далеки, что б взять их

Бог создал для нас звезды

Что б мы на них смотрели

Видение небес далеких

И не постичь нам небо

Наш разум так печален

Отяжелело сердце

Тяжелый труд и горе

Бесплодная земля

И лишь горит желанье

Разжечь его, дано нам

Здоровье лишь бы было

Наш дух велик для тела

И слишком мал, для земли

Он так велик для клетки

И так он мал для звезд

Но превращает сердце,

Надежда стала пеплом,

А молодость – стара

Ведя войну вслепую

Пока он не ослепнет

Бесплодные пещеры

Он поедает землю

Чтобы найти звезду

Могущественны люди

Но меньше чем их души

Взлетают в небеса они

Что б тут же пасть с небес

Мы голодаем в джунглях

Равнина – наш покой

Мы вновь глядим на небо

Не можем мы летать

Создатель звезд нас создал

Мы словно пыль земная

Как мы малы и слабы

Чужие в этом мире

Так одиноки люди

Но видят все вокруг

Мудрость приходит поздно

Постель всех ждет под