История степей: феномен государства Чингисхана в истории Евразии - Султан Магрупович Акимбеков

вынуждены были начать свою экспансию на запад с целью достичь оседлых районов Средней Азии. Целью экспансии была попытка компенсировать им потерю рынков Китая. В этой борьбе им противостояли казахи. К этому моменту Казахское ханство осталось единственным крупным кочевым объединением исповедовавших ислам тюркоязычных племён. В ожесточённой борьбе ойратов и казахов между собой по большому счёту и решалось, кто останется в итоге хозяином степных пространств Восточной Евразии.

Несомненно, что начало экспансии Джунгарского ханства на запад, было тесно связано с поражением хана Галдана в войне против империи Цин. Галдан был разбит в 1696 году на территории Халхи. В следующем году он покончил жизнь самоубийством. Ещё через год, в 1698-м, его преемник и соперник в борьбе за власть в государстве Цэван Рабдан переносит своей центр политической активности на запад. С большой долей вероятности можно утверждать, что в тот момент, когда ойраты/джунгары под руководством Цэван Рабдана начали своё наступление на запад, жузы у казахов уже существовали. К этому моменту Казахское ханство возглавлял хан Тауке, при котором жузы были составной частью организации казахского общества.

Следовательно, возникает естественный вопрос: какие именно события в XVII веке могли привести к появлению этого социально-политического феномена? На протяжении большей части XVII века самые грандиозные события в истории региона были связаны с усилением ойратов/джунгар. Следствием их усиления стали победы ойратов над основными объединениями тюркоязычных кочевников восточной части Евразии — казахами, моголами и ногайцами. Каждое из этих объединений обладало собственной идентичностью и историей существования. Однако моголы и ногайцы под давлением со стороны ойратов сошли с политической сцены. Это произошло примерно в промежутке между двадцатыми годами XVII века, тогда ойраты/калмыки вышли на Волгу и подчинили себе оставшиеся здесь ногайские племена, и второй половиной этого же века, когда ойраты/джунгары окончательно подчинили себе Восточный Туркестан.

Важно, что в предшествующую эпоху моголы и ногаи являлись весьма устойчивыми этнополитическими объединениями с собственной идентичностью. При этом они активно конкурировали с другими надплеменными объединениями кочевников Евразии, одним из которых были казахи. Характерно, что моголы свою идентичность приобрели ещё в середине XIV века в период кризиса в улусе Чагатая. В то время как идентичность казахов и ногаев появилась позже, в середине XV века, во время кризиса в улусе Джучи. Несмотря на всю родственность казахов, моголов, ногаев, а также узбеков и сошедших немногим раньше с политической сцены чагатаев, политическая конкуренция между всеми ними носила весьма жёсткий характер. В XV–XVI вв. они оспаривали друг у друга контроль над степью и доступ к оседлым регионам для ведения с ними торговли или организации прямой эксплуатации.

Очевидно, что в XVII веке уход с политической сцены таких ранее влиятельных государств, как Ногайская Орда и могольские ханства в Восточном Туркестане, было чрезвычайно масштабным событием. Особенно значительные последствия это имело для племён, как для ногаев, так и для моголов. В последнем случае ситуация была более сложной, чем в случае с ногаями, для которых племенная структура была естественной формой самоорганизации.

Выше указывалось, что в Восточном Туркестане природные условия не позволяли размещать кочевые племена по соседству с оседлыми оазисами, так, как это происходило, например, в Средней Азии или Иране. Однако и здесь моголы сохраняли свою племенную идентификацию. Это было связано с тем, что они составляли изолированное военное сословие. Мирза Хайдар Дулати называл их каучинами в противоположность исламскому духовенству и податному сословию — райатам. Соответственно, у моголов даже в условиях Восточного Туркестана сохранялась племенная организация как способ поддержания организации военной. Естественно, в случае если представители военного сословия не могли выполнять свою основную функцию, то это означало снижение их социального статуса и потерю связи с племенем как основной формой организации военной элиты могольских государств.

Несомненно, что подчинение ойратами оазисов Восточного Туркестана автоматически вело к резкому снижению социального статуса представителей военного сословия могольских государств. Это было связано с тем, что доходы от эксплуатации податного населения теперь поступали в пользу новой доминирующей силы — ойратов. В новых условиях моголы должны были либо согласиться с этим, что означало потерять прежнее положение в обществе, либо покинуть территорию Восточного Туркестана. Напомню, что аналогичная история на рубеже XV и XVI вв. произошла с чагатаями. Они были представителями военного сословия в государствах Тимуридов и после поражения от узбеков должны были покинуть Среднюю Азию. Если же они оставались, то теряли прежние привилегированные позиции в обществе. Такая же ситуация была и в Восточном Туркестане. Часть моголов остались, но потеряли прежний высокий социальный статус. Другие были вынуждены отступить под давлением ойратов.

Кроме того, уход отдельных племён и из Восточного Туркестана и из Ногайской Орды был широко распространён ещё до их завоевания ойратами. Обычно это было связано с внутриполитической борьбой. Так, например, в XVI веке хан Абд ар-Рашид в целях усиления ханской власти нанёс удар по элите крупного племени дуглатов. Дуглаты доминировали среди моголов с самого начала их образования на руинах улуса Чагатая в середине XIV века. В XVII веке при Тимур-султане аналогичным образом были разгромлены эмиры чурасских племён[920]. При этом проигравшие во внутриполитической борьбе эмиры племён покидали Восточный Туркестан и направлялись либо в Индию, либо в Среднюю Азию, либо в Казахское ханство. Аналогичная ситуация была и у ногаев. В конце XVI — начале XVII века междоусобная борьба в Ногайской Орде создавала условия для постоянной миграции части ногайских племён на восток в Казахское ханство.

Казахское ханство было центром притяжения для моголов и ногаев в связи с тем, что в начале XVII века оно представляло собой конгломерат улусов отдельных чингизидов, политически слабо связанных между собой. В этот период у казахов было несколько правителей, которые называли себя ханами. Тогда же казахский хан Есим был вынужден временно направиться в Восточный Туркестан к моголам. Об этом подробно рассказывалось в соответствующей главе. Очевидно, что в такой ситуации выходцам из Ногайской Орды и могольских государств Восточного Туркестана было проще найти свою нишу среди казахских племён. Однако это не могло радикально изменить систему отношений, так как по-прежнему существовали и Ногайская Орда и могольские государства.

Всё изменил политический разгром этих государств. Сначала Ногайская Орда была вытеснена с левобережья Волги, а часть племён, так называемые алтыульцы, подчинились ойратам. Затем, несколько позднее, во второй половине XVII века Джунгарское ханство подчинило себе Восточный Туркестан. Соответственно, моголы и восточные ногаи потеряли государственность. Однако в большей или меньшей степени сохранили племенную структуру организации. При этом они оказались с запада и востока прижаты к