Весь Карл Май в одном томе - Карл Фридрих Май

показываться на открытой местности. Предосторожность была явно нелишней: у краснокожих очень зоркий глаз, а кроме того, во время моих путешествий я не раз видел у индейцев подзорные трубы. Цивилизация наступала на примитивный быт коренных жителей Америки, оттесняла их в глушь, но и давала им более совершенные средства для борьбы с белыми. Ружья и револьверы уже не были редкостью, да и другие дьявольские выдумки белого человека все чаще попадали в руки краснокожих.

Приблизившись незамеченными к индейцам на достаточное расстояние, я попросил Виннету подождать меня, а сам, скрываясь в густой высокой траве, пополз на разведку. Мне удалось подобраться к ним так близко, что я смог сосчитать их: тридцать краснокожих в боевой раскраске притаились за холмом у самой железной дороги. Лошадей у них было значительно больше, из чего не составляло труда сделать вывод, что они собирались напасть на поезд и взять богатую добычу.

Внезапно за моей спиной послышалось чье-то тихое дыхание. Выхватив нож, я молниеносно повернулся, готовый схватить противника за горло и всадить клинок ему в сердце. За мной лежал Виннету — он не выносил бездействия и решил прийти мне на помощь.

— Уфф! — еле слышно прошептал он. — Мой брат осмелился подобраться очень близко, но зато он своими глазами увидел индейцев понка[15] из племени суиксов, с их белым вождем Паранохом.

Я с неподдельным удивлением уставился на Виннету.

— Белый вождь?

— Разве мой брат никогда не слышал о Паранохе, жестоком вожде атабасков? Никто не знает, откуда он прибыл к ним, но он был отважным воином, и совет старейшин решил принять его в племя атабасков. А когда поседевшие вожди ушли в Страну Вечной Охоты, ему отдали трубку мира племени. Он снял скальпы с многих врагов, но затем потерял рассудок, стал обращаться с воинами атабасков, как белые люди обращаются с черными, и вынужден был спасать свою жизнь бегством. Теперь он сидит у костра старейшин индейцев понка и водит их отряды за добычей.

— Мой брат видел его лицо?

— Виннету бился с Паранохом на томагавках, но вероломный бледнолицый сражается нечестно и сумел избежать смерти.

— Я сразу понял, что он предатель. Ведь он собирается остановить огненного коня, чтобы ограбить и убить моих белых братьев.

— Убить и ограбить белых людей? — удивился Виннету. — Но ведь он из их племени! Что сделает мой брат Сэки-Лата?

— Мы подождем и посмотрим, разрушит ли он дорогу огненного коня, а потом поедем навстречу моим братьям, чтобы предупредить их об опасности.

Виннету кивнул в знак согласия. Тогда нередко случалось, что краснокожие и белые грабители пускали под откос поезда, чтобы потом обобрать до нитки их пассажиров. Темнело, и наблюдать за индейцами становилось все труднее. Я попросил Виннету вернуться к лошадям и ждать меня там, он согласился.

— В случае опасности позови меня криком лисицы, и я сразу же приду на помощь.

Он ушел, а я решил воспользоваться темнотой и подкрасться к краснокожим поближе. Медленно и осторожно, прислушиваясь к каждому шороху, я пополз к насыпи, пересек железнодорожное полотно и вскоре увидел тени индейцев. Они тащили к железной дороге большие камни, до меня долетали глухие удары каменных глыб по рельсам и сопение краснокожих.

Не оставалось никаких сомнений, что шайка готовит нападение на поезд. Нельзя было терять ни минуты. Я отполз подальше, вскочил на ноги и помчался к Виннету, на ходу пытаясь определить, откуда появится поезд. К сожалению, я не знал, где мы находимся и когда можно ждать его появления здесь, а чтобы предостеречь машиниста и пассажиров, надо было удалиться на безопасное расстояние.

В волнении я забыл подать Виннету условный знак, и он, не ожидая меня, в последний момент опустил руку с ножом. Мы поняли друг друга с полуслова и мгновение спустя уже сидели в седлах и ровным галопом мчались на восток. Луна еще не взошла, и только бледно мерцающие звезды освещали нам путь.

Следовало отъехать подальше, чтобы грабители не увидели огни приближающегося поезда и не поняли, что их замысел раскрыт. Наконец мне показалось, что мы достаточно удалились от места засады. Спешившись и стреножив лошадей, мы из пука сухой травы приготовили фитиль, посыпали его порохом и, расположившись на одеялах, принялись ждать, напряженно всматриваясь в темноту.

Вдруг вдали показался отблеск огня, вскоре превратившийся в яркий свет, и мы услышали стук колес на стыках. Я вытащил револьвер и выстрелом зажег порох на фитиле. Размахивая горящим факелом, я встал у самых рельсов, пытаясь привлечь внимание машиниста.

Поезд несколько раз пронзительно свистнул, заскрежетали тормоза, цепь вагонов, теряя скорость, остановилась. Я сделал Виннету знак следовать за собой и, не обращая внимания на кондукторов и пассажиров, выглядывающих в окна и двери, побежал к паровозу и громко сказал:

— Немедленно погасите свет!

Служащие железнодорожной компании «Пасифик» — люди сообразительные и наделенные здравым смыслом, они сначала выполняют то, что от них требуют, и только потом задают вопросы. Огни погасли, а из окошка локомотива спросили:

— Какого черта вы нас остановили, сэр? Мы не берем пассажиров в прерии!

— Может быть, когда-нибудь мне и захочется прокатиться с вами, но только не сейчас, когда впереди вас поджидает шайка краснокожих, готовых пустить поезд под откос.

— Что? Тысяча чертей! Если это правда, то лучше парня, чем вы, не найти во всей стране! — воскликнул машинист и спрыгнул на землю. Это был огромный, звероподобного вида усатый мужчина, который, выражая свою благодарность, пожал мне руку так крепко, что я едва не вскрикнул от боли.

Вокруг нас собрались пассажиры.

— Что случилось? Почему стоим? Кто вы? — сыпались со всех сторон вопросы.

Я вкратце рассказал им, что впереди их ждет засада.

— Прекрасно! — рокотал басом машинист. — Мы, правда, выйдем из графика, а может быть, нарушим движение на целые сутки, но зато проучим как следует краснокожих негодяев. Нас не так уж много, но все не робкого десятка и с шайкой справимся. Сколько там краснокожих?

— Тридцать индейцев понка.

— Хорошо! Мы с ними расправимся в один момент. — Он победно огляделся вокруг и вдруг увидел Виннету. — Боже мой, да ведь это краснокожий!

И машинист, пытаясь на ходу достать револьвер, бросился к Виннету, с гордым видом стоявшему в полный рост поодаль.

— Остановитесь! Это мой друг, который с удовольствием познакомится со смелыми всадниками огненного коня.

— Это другое дело! Позовите его сюда. Как его имя?

— Виннету.

— Виннету? — воскликнул кто-то из толпы, и какой-то мужчина, расталкивая зевак, протиснулся вперед. — Разве Виннету, великий вождь апачей, здесь?

Перед нами встал высокого роста человек, крепкого