«Практический работник» Георгий Маленков - Андрей Константинович Сорокин

очистить руководящие органы по углю. Бывших военнопленных проверить по чекистской линии. Металлокомбинат тоже проверить»116. Выводы внимательному читателю автор предоставляет сделать самостоятельно.

«Армянское дело»

Очевидно, что интерпретации роли Маленкова, имевшие хождение в партийной среде во второй половине 1950-х годов в период политической атаки на него, следует подвергать сомнению и проверке. Деятели высшего политического уровня, которые делали эти заявления, были политически ангажированы, и их главной задачей была компрометация Маленкова, а не установление истины. Тем не менее дыма без огня, как известно, не бывает. Наибольшее количество подробностей нам известно об «армянском деле», в которое окажется вовлечен целый ряд высокопоставленных партийных функционеров. Детализпрованную версию «армянского дела» сообщит в своих показаниях помощник Маленкова Суханов, который сопровождал его в этой поездке.

А.И. Микоян. 1930-е

[РГАСПИ]

В сентябре 1937 года Маленков в составе целой «бригады» (как это было принято во всех подобных случаях) отправится в Армению. Поводом к этой поездке, сообщит Суханов, стало известие о смерти во время допроса в НКВД бывшего председателя СНК Армении С.М. Тер-Габриэляна. Москву информировали, что Тер-Габриэлян якобы выбросился из окна здания и разбился. В связи с этим, утверждал Суханов, Сталин написал Маленкову записку следующего содержания: «Я не верю, чтобы Тер-Габриэлян сам выбросился из окна, его выбросили. Это дело надо расследовать». Записку эту Суханов, по его утверждению, видел собственными глазами. На основе этого поручения Маленков подготовил письмо за подписью Сталина в ЦК компартии Армении о командировании в Ереван себя самого117.

Внимание Сталина к факту гибели Тер-Габриэляна подтверждается сохранившимися документами. 15 сентября два руководителя командированной в Ереван «бригады»: начальник IV (Секретно-политического) отдела Главного управления госбезопасности НКВД СССР М.И. Литвин и Маленков – получат телеграмму за подписью Сталина и Молотова. Им предписывалось: «Доложите Пленуму об убийстве Габриеляна, о виновниках убийства и о том, что секретари ЦК Армении несут ответственность за это безобразие. Сделайте центром этот вопрос. Пусть Маленков вызовет к себе Агрба, сделайте ему небольшой опрос и арестуйте немедля. Пусть Маленков вызовет к себе второго секретаря ЦК Азербайджана Акопова, учините легкий допрос и арестуйте. Мы не доверяем Аматуни, считаем его троцкистом, но пока не стоит его арестовать, а нужно собирать о нем материалы»118.

17 сентября Наркомат внутренних дел республики получит еще одну телеграмму Сталина, адресованную Литвину и Маленкову. Сталин сообщал им о приезде 20 сентября в Ереван А.И. Микояна и рекомендовал поговорить «с ним о необходимых изменениях в составе руководства Армении и о новых кандидатурах». После этого Маленкову предписывалось вернуться 25–26 сентября в Москву, а Литвину – «пока задержаться в Ереване и ждать распоряжения Ежова»119. Из этих документов вполне очевидно, что в Армении Маленков не действовал самостоятельно, а выполнял конкретные поручения Сталина. Микоян, представивший собственную версию ереванских событий в своих мемуарах, подтвердит: «В Ереване все шло по сценарию Сталина»120.

22 сентября в Москву на имя Сталина и Ежова из Еревана уйдет телеграмма, подписанная Микояном, Маленковым и Литвиным. Они сообщали: «Вскрывается все большее количество фактов свободного разгула дашнаков и других антисоветских элементов в Армении. Поэтому для действительной очистки Армении просим разрешить дополнительно расстрелять 700 человек из дашнаков и прочих антисоветских элементов. Разрешение, данное на 500 человек первой категории, уже исчерпывается»121. Об этой инициативе Микоян в своих воспоминаниях не обмолвился ни словом.

Судя по всему, из Москвы в Ереван Микоян привез либо прямую установку Сталина на расширение репрессий в Армении, либо эту установку сформулировал, уловив настроения вождя. Важно подчеркнуть, конечно, что в период «хрущевских проработок» Маленкова фамилия Микояна, как причастного к репрессиям в Армении, не прозвучит ни разу. Микоян в тот момент – один из союзников Хрущева, и он по определению не должен был быть скопрометирован. Показательно, что и Маленков не стал раскрывать его роль, вероятно, не желая раздувать политический скандал и приобретать себе еще одного яростного противника в лице Микояна, который не находился в первых рядах гонителей Маленкова.

Столь же наглядным является отсутствие упоминаний о приезде Микояна в свидетельствах Суханова. Суханов, излагая в частных деталях в целом правдоподобную картину происходившего в те дни в Армении, вероятно, стремился при этом выполнить поставленную перед ним задачу и все «армянское дело» представил как дело рук исключительно Маленкова и Берии. Сам факт вовлеченности Берии в «армянское дело» подвергать сомнению не приходится, поскольку в этот период Армянская ССР входила в состав Закавказской Советской Федеративной Социалистической Республики, первым секретарем компартии которой был Берия. Так что нет ничего удивительного в рассказах Суханова об остановке на полдня московской «бригады» в Тбилиси на пути в Ереван, о встречах Маленкова и Берии, приезде Берии в Ереван и других подобного рода фактах. Вероятно, в значительной мере Суханов прав и в том, что Берия и Маленков «сблизились… на почве произведенных совместно арестов очень большого числа членов КПСС в Армении в период пребывания их там». Нет сомнений, что консультации эти деятели между собой вели, а вот указание на прямое участие Берии в арестах приходится считать лишь фигурой речи, поскольку сам же Суханов не раз говорит о том, что аресты производились специально приехавшим для этого из Москвы Литвиным и его сотрудниками. И знать, что «московская бригада» выполняет указания высшего руководства, Суханов тоже не мог. Телеграммы Сталина с грифом «совершенно секретно» не предназначались для знакомства с ними сотрудников такого уровня. А вот детали исполнения указаний Сталина Суханов воспроизвел довольно подробно и, вероятно, относительно точно. «Маленков вызвал к себе в кабинет первого секретаря ЦК КП Армении приехавшего Агрба и после краткого разговора с ним дал указание Литвину арестовать Агрба… помню, что работники НКВД схватили Агрба при выходе из кабинета от Маленкова. Что явилось основанием для такого неожиданного ареста Агрба, я не знаю». Зато знаем мы: причиной стала телеграмма Сталина, указания которого в точности выполнили Маленков и Литвин. Чего не мог не знать Суханов, так это о приезде Микояна, о котором он «по забывчивости» даже не упомянул.

В тот же день, когда была получена процитированная выше телеграмма Микояна, Маленкова и Литвина, Ежов направит Сталину докладную. Он сошлется на эту телеграмму, авторство которой припишет одному Микояну. Ежов в своей докладной еще увеличит заявку на расстрел против квоты, запрошенной в телеграмме тройки, и предложит «расстрелять дополнительно 1 500 человек, а всего с ранее утвержденной цифрой 2 000 человек»122.

Микоян не будет ни разу упомянут и