Петербург на границе цивилизаций - Александр Владимирович Тюрин

проводя раз за разом массовую резню, сравнимую с кровожадным буйством Батыя. Также, как и Батыевой Орде, шведам не нужны города с живыми русскими. Однако западники по сей день стараются не заострять внимание на кровавых банях в шведском стиле.

17 сентября 1581 воевода А. Бельский сдает шведским войскам Ивангород — прямо скажем, патриотическое поведение было не свойственно этому славному роду литовского происхождения. Пушки Волк-1 и Волк-2 мастера Андрея Чехова, захваченные Понтусом Делагарди в Ивангороде, и ныне стоят во Грипсгольмском замке близ Стокгольма.

Помимо Ивангорода Делагарди берет Ям 28 сентября и Копорье 14 октября. В ноябре шведы берут Вейссенштейн (Пайде), поголовно истребляя там русских ратников и «бюргеров».

К концу 1581 г. русские были полностью отрезаны шведами от побережья Финского залива.

В том же году состоялся большой ногайский набег. Вместе с ногайцами во вторжении участвовали крымцы и азовцы. Численность нападавших доходила до 25 тыс. чел. В июне 1581 г. крымские послы уведомили шведского короля, что захватили в России 40 тыс. пленных. Ногайский князь Урус продал прибывшего к нему царского посла Девочкина в рабство в Бухару. Перед нами практически идиллическое единение христианейших королей Европы с азиатскими кочевниками.

Тем временем идет борьба и в дипломатической сфере. Боец не слишком видимого фронта, иезуит Антонио Поссевино ранее уже отличился на поприще уничтожения еретиков-вальденсов в Савойе и при организации шведско-польского взаимодействия. Папа Григорий XIII направляет столь испытанного бойца в Россию. 18 августа 1581, повстречавшись по дороге с Тедальди, весьма объективным наблюдателем русской жизни, Поссевино прибывает в Старицу. Отец иезуит, конечно, же на стороне польского короля — об этом свидетельствуют его записки, лежащие в Ватиканской библиотеке. Иное было бы странным, учитывая прямое вовлечение Поссевино в антирусские интриги. Одновременно он, как человек весьма умный, понимает, что продолжение войны принесет полякам только неприятности. И сейчас отец иезуит хочет добиться дипломатическими средствами того, чего не удалось достичь польскому королю при помощи войны.

Поссевино требует от царя передачи полякам Ливонии и выражает недовольство действиями православной паствы в Западной Руси. Оказывается, на Волыни, в Подолии, Литве и Самогитии православные жители, хотя имеют господ-католиков, публично молятся о даровании победы единоверцам-московитам. Ну, это же, конечно, происки царских агентов…

В декабре 1581 г. в деревне Киверова Гора — в 15 верстах от Запольского Яма, на Луцкой дороге между Порховым и захваченном поляками Заволочьем — начались переговоры России и Польши. С польской стороны участововали Януш Збаражский, кн. Альбрехт Радзивилл, секретарь Великого княжества Литовского М. Гарабурда. Посредничество осуществлял папский посланник Поссевино.

В это время и король осознает, что его «освободительный» поход в Россию окончательно накрылся, что ему противостоят не «рабы», а огромная страна, где будет сражаться каждый город и каждый житель— за веру, царя и отечество. Теперь уже и королю ясно, что с наемной армией, у которой «время — деньги», ему не хватит никакого европейского кредита для того, чтобы продвинуться хотя бы еще на двести миль.

По результатам переговоров было достигнуто соглашение о перемирии. Поляки должны были вернуть захваченные русские города — Великие Луки, Заволочье, Холм, Ржеву Пустую, псковские пригороды Остров и Красный, Воронеч и Вельи, а также Себеж. Русские войска и русские жители должны были покинуть 41 город в Ливонии.

Четвертого января 1582 была осуществлена успешная вылазка псковичей против поляков, стоящих станом у Пскова.

А пятого января в Яме Запольском было заключено десятилетнее перемирие между русскими и поляками.

Это не помешало хитроумным полякам девятого января совершить диверсию против псковского воеводы И. П. Шуйского. «Полонянник» приносит воеводе взрывное устройство, замаскированное под ларец с дарами от большого гуманиста пана Замойского. Русские проявляют предусмотрительность и теракт срывается. Но пана Замойского, столь почитаемого в Польше, стоит, хотя бы за это, переименовать в пана Помойского.

Четвертого февраля, несолоно хлебавши, интернациональные рати уходят от Пскова.

Польское завоевание России захлебнулось. Несмотря на финансовую поддержку Германской империи, на наличие мощных союзников в лице Швеции и Османской империи, король Стефан Баторий решил больше не освобождать русских от власти «тирана».

«Народ не только не возбуждал против него (царя) никаких возмущений, но даже высказал во время невероятную твердость при защите и охранении крепостей, а перебежчиков было вообще мало». Польский писатель-пропагандист Гейденштейн, написавший так много лжи о русских, тем не менее сообщил этот простой факт, потому что об эту твердость разбилось европейское воинство. Польский пропагандист удивлялся: «Как могла… существовать такая сильная любовь к нему (Ивану Грозному) народа». Ну да, до сочинения г-на Карамзина, оболгавшего первого русского царя, оставалось еще 240 лет. Не смог Гейденштейн не отметить другой важный факт: «В характере рассматриваемого нами племени (русских), кроме верности к князю, можно отметить еще крайнюю выносливость при всякого рода трудах, при голоде и при других тягостях, а также презрение к самой смерти».

Если бы Гейденштейн был хоть слегка мыслителем (а не только пропагандистом), то понял бы, что эти факты отменяют и многословную ерунду, которую он написал на тему «рабства», якобы присущего московитам. Никакой раб не будет сражаться до последнего, презирая саму смерть.

Польско-литовское поспольство в конце XVIII в. и не подумало защищать свою Речь Посполитую, так, как это делали русские во Пскове в конце XVI столетия. И гонористый польский пан во время «разделов Польши» не показал и десятой доли той силы духа, какую проявили русские служилые люди в конце Ливонской войны…

В июне 1582, для заключения уже не перемирия, а настоящего мира, в Москву приехала польско-литовская делегация. На состоявшихся переговорах условия Ям-Запольского перемирия были подтверждены.

Поляки покинули все занятые русские крепости. И согласно условиям мирного договора Россия выводила войска из Ливонии, вместе с ними должно было уйти и русское гражданское население, которое проживало во многих ливонских местностях уже более 20 лет.

Факт наличия многочисленного русского населения в ливонских городах показывает, что Иван Грозный ставил неизменной задачей освоение и заселение присоединенных земель представителями русских простых сословий. Не совсем так будет в постпетровское время, когда было достаточно инкорпорации в российскую знать аристократов из присоединенных провинций.

В феврале 1582 г., после замирения с поляками, русские, наконец, остались со шведами наедине.

Результат не замедлил себя ждать. Русские силы под командованием кн. Д. Хворостинина, думного дворянина М. Безнина и кн. Катырева-Ростовского разбивают шведскую армию в Вотской пятине (нынешняя Ленобласть).

На пути к Яму, близ деревни Лялицы, передовой полк Хворостинина столкнулся с неприятельскими войсками, которыми командовал европейский военный суперстар Понтус Делагарди. На помощь к князю поспешил большой полк, а «иные воеводы к бою не поспели».