Прости, если любишь... - Айрин Лакс

- Я тоже не в восторге, до-ро-га-я! Ну? - спрашивает он. - Будут ещё сюрпризы? Или на этом закончим?

- Скажи спасибо своему сыну. Если бы не он, я бы и.…

- Да-да, я в курсе. Ты бы и срать на одно поле не села! - выпаливает, взмахнув рукой.

Долгий, пронзительный взгляд мне в глаза. Губы дергаются, словно он собирается сказать что-то.

Я узнаю эти взгляды и мелкие жесты, по которым понимаю: сейчас новость, которую Евгений скажет, будет похожа на разорвавшуюся бомбу, не меньше.

Мне заранее страшно, потому что после этого наша жизнь никогда не будет прежней…

Глава 2

Виктория

Волна сильной, мощной дрожи сотрясает мое тело. Бывший муж, словно охотник, почуявший след дичи, тянется ко мне.

За эмоциями?

Стараюсь отступить и вырвать, но коридор слишком узкий.

Единственное, что мне остается, это выставить ментальный барьер и провести невидимую границу.

В надежде на то, что этого будет достаточно.

Но я не могу быть в этом уверена.

Евгений - мужчина с очень сложным, тяжелым характером. Если он выбирает давить на оппонента, то у собеседника появляется ощущение, будто попал под многотонный пресс.

- Что ты творишь? - злюсь. - Отпусти! Что о нас люди подумают?

- А тебе не плевать, что о нас люди подумают? - спрашивает Евгений. - Тебе было плевать, что люди подумают, когда ты на разводе настаивала, а все кругом качали головой и говорили: «Вик-Жень, вы такая пара чудесная, зачем вы расходитесь? Пожалеете!»

- Плевать! Мы разошлись, потому что ты мне изменил! - повышаю голос.

Я напоминаю ему, с чего все началось. Евгений шумно и размеренно дышит, его грудная клетка вздымается и опускается. Он контролирует дыхание, но все равно заметно, что он на эмоциях, как спящий вулкан, который начинает просыпать и глухо воркотать.

Хочет поднять тему прошлого?

Вот только я не хочу!

Это пройденный этап.

Все.

Мы разошлись, разбежались, живем каждый - своей жизнью.

Здесь не о чем разговаривать.

Единственная причина, по которой я согласна терпеть его присутствие рядом - это то, что его пригласил сын.

Тайком.

Об этом я ещё поговорю с Никитой, а пока нужно держать себя в руках.

- Давай вернемся в ресторан. Если ты не заметил, то Никита хочет познакомить нас со своей девицей!

Я с трудом сдерживаю истинное настроение. Эмоции все-таки прорываются сквозь безразличную маску.

Евгений отлично меня знает, потому что ловит эту искру недовольства во мне и говорит:

- А! Ты тоже не в восторге от этой… девушки.

Последнее слово он не просто говорит, но выплевывает!

Ого!

Что это с ним такое?

Впервые вижу, что он так открыто выражал свое пренебрежение.

- Что значит, тоже? - цепляюсь к словам. - Евгений. Отвечай.

- Ответ предполагает диалог, но ты не очень настроена со мной говорить, не так ли?

Он отстраняется.

Евгений прижимается спиной к стене, между нами совсем немного расстояния, которое я не спешу увеличить. Бывший смотрит сверху вниз и обратно, снова пялится на мои ноги.

Он их обожал, в моей памяти, к сожалению, слишком живы воспоминания о том, как он целует мои ноги, начиная с пальчиков и ступней, поднимается выше, лижет языком под коленом и забрасывает мои ножки себе на плечи, широко раскрывая: «Ццццц, какая отзывчивая, розовая девочка… Для меня потекла, красивая?»

Стараюсь держаться ровно, но жар все равно просачивается через поры моей кожи.

Такое чувство, будто Евгений читает меня, как раскрытую книгу.

Его взгляд опасно мерцает в темноте. Качнувшись, он делает шаг вперед. Крупный нос щекочет мою щеку, задевает скулу.

- Ты все такая же голенькая под трусиками? Как девочка? Или оставляешь немного пушка?

Вот это вопросики!

Если бывший муж хотел сбить меня с толку и ввести в ступор неожиданной сменой темы, то ему это удалось.

Я настолько растерялась, что не успела ничего сделать, он уже прижимается ко мне. Горячая большая ладонь с крепкими мужицкими пальцами тянется вверх.

От моей талии, выше, под грудь.

Сердце предательски екает. Дышать совсем нечем!

Отталкиваю бывшего мужа за плечи, но он никуда не движется.

Он - твердая скала, которая даже не пошатнулась от того, что ее коснулся маленький мотылек.

Горячие губы задевают мое ушко.

По шее ползут мурашки.

Водопадом стекают вниз по спине, теряясь где-то в трусиках.

- Возбудилась,- тихо рыкает. - Вика, девочка моя…

От таких нежных и в то же время снисходительных интонаций по привычке тянет закрыть глаза.

Некоторые привычки до того твердо вжились под кожу, что выгнать их оттуда - вопрос длительного периода времени. На это потребуется больше, чем несчастные полтора года в разводе.

Жаль, что я всё ещё помню, как хорошо нам было вдвоем с Евгением.

И в миллион раз хуже, что мой твердый панцирь на деле оказывается лишь хрупким ледком.

- Ты вся дрожишь, - продолжает бывший.

В его голосе сочится наслаждение. Он не отказывает себе в удовольствии потискать меня за талию, чуть-чуть коснуться груди.

Если он сожмет меня и начнет трогать за соски, я врежу ему между ног!

- Что за мужик у тебя сейчас? Хреновый, однозначно! Не справляется. Едва дышишь от меня.

- Да пошел ты… - отвечаю хрипло. - Ты здесь ни при чем.

- А кто?

Он удивлен.

Недоумевает.

- Господи, какой ты нарцисс, Женечка.

Бывший задышал чаще, даже зубами скрипнул: он терпеть не мог, когда его называли «Женечка». Он, в целом, не любил свое имя, которым можно было называть и девочек.

- Прошло полтора года! Думаешь, за это время у меня не было никого, кроме тебя, м? - щелкаю языком. - Какой ты…

- Какой?!

- Недалекий. Самовлюбленный.

Делаю паузу и припечатываю, глядя в глаза:

- Жалкий в лживой уверенности, будто ты для меня остался номер один во всем.

Он смотрит на меня так, словно вот-вот сожрет.

Вонзит клыки мне в шею, сомкнет челюсти и будет рвать кожу, мышцы, пить ещё горячую кровь.