Жизнь Степана Бандеры: терроризм, фашизм, геноцид, культ - Гжегож Россолински-Либе

(главному) руководству в изгнании и Краевой экзекутиве, руководители которой проживали в Польше189. Главной политической целью как УВО в двадцатые годы, так и ОУН в тридцатые была мобилизация «украинских масс» для их участия в революции, в результате которой будет дан старт вооруженному конфликту между украинцами и их «оккупантами». ОУН считала, что «только национальная революция способна освободить нацию от рабства» и предоставить украинцам возможность «обрести независимость и государственность»190.

Говоря об «оккупантах», украинские националисты в первую очередь имели в виду Польшу и СССР, считая врагами всех неукраинцев, которые проживали на «украинских этнических территориях», в частности евреев, поляков и русских. К украинцам, которые не поддерживали стремление ОУН к проведению государственной и ультранационалистической революционной политики этнической однородности, так же относились как к врагам, особенно если те сотрудничали с польскими властями. Одной из таких вражеских структур было УНДО - крупнейшая украинская партия II Речи Посполитой, которая ставила своей целью образование украинского государства законными средствами. Тем не менее мы не должны забывать о том, что между ОУН и правым крылом УНДО в это же время имело место и неофициальное сотрудничество191.

Для достижения своих политических целей ОУН взяла на вооружение две концепции: «перманентную революцию» и «национальную революцию». Эти два понятия были взаимосвязаны, но не были идентичными. «Перманентную революцию» понимали прежде всего как процесс подготовки украинского народа к «национальной революции», которая, в свою очередь, должна была стать восстанием или революционным актом, в результате которого ОУН победит своих врагов и создаст украинское государство192. Планируя революцию, ОУН рассчитывала объединить различные слои общества, которые и помогут ей захватить власть. В качестве образца ОУН использовала опыт различных революционных организаций: польских и русских (XIX-XX вв.) и современных фашистских и ультранационалистических. ОУН рассчитывала, что следом за захватом власти на «украинских этнических территориях» будет создана однопартийная система и ей будут подчинены все нелояльные элементы. Предусматривалось, что новая власть будет представлять все социальные слои украинцев (чья лояльность к ОУН будет усилена специальными мерами), а государство, которое ОУН образует после революции, будет диктаторским. Демократия была для ОУН враждебной и опасной политической системой, которой члены ОУН не доверяли из-за ее ненационалистического характера193.

Непосредственной мишенью деятельности УВО и ОУН была П-я Речь Посполитая, к которой они относились как к «незаконному вражескому оккупанту украинских этнических территорий»194. Чехословакия и Румыния не рассматривались ОУН как крупные враги. Ни УВО, ни ОУН не осуществляли свою деятельность на территории советской Украины, но они считали СССР самым опасным врагом украинцев и основным оккупантом украинской территории. 22 октября 1933 г. ОУН впервые предприняла нападение на представителя советской власти: оуновец Николай Лемик совершил во Львове (ил. 77) попытку убийства советского консула, по ошибке

застрелив секретаря консульства Алексея Майлова195. Следует отметить, что деятельность подпольщиков не оставалась без внимания соответствующих органов. Представительские среды УВО и ОУН, находившиеся в различных европейских странах, были плотно инфильтрованы осведомителями польской разведывательной службы196.

УВО и ОУН пропагандировали западноукраинскую (галицкую) форму национализма. Они считали, что советские украинцы одобрят их планы по «освобождению Украины». Однако во время Второй мировой оуновцы воочию убедились, что к этническому национализму, расизму и фашизму восточные украинцы испытывают неприязнь. Западноукраинская форма национализма была не вполне совместимой и с менталитетом волынских украинцев, которые также испытывали большие трудности с пониманием ее мистических компонентов197.

Разрыв между поколениями и преобразование в массовое движение

Изначально ОУН была разделена на два поколения: старшее (представители которого родились около 1890 г.) и младшее (тех, кто родился около 1910 г.). Представители обоих поколений отличались друг от друга по многим признакам. Наиболее важным из них был опыт насилия и жестокости, который представители старшего поколения приобрели на фронтах Первой мировой. У представителей молодого поколения этот опыт отсутствовал, и поэтому они романтизировали войну и в большей степени были склонны к использованию насилия. К старшему поколению относились, среди других, Евгений Коновалец (1891-1938), Андрей Мельник (1890-1964) и Рико Ярый (1898-1969). Военную подготовку эти люди получили еще в Австро-Венгерской армии, а затем сражались в боях за украинское государство. Некоторые из них после Первой мировой эмигрировали в Германию, Чехословакию, Италию и Литву, что было результатом либо давления со стороны польских властей, либо их собственного выбора198. Наиболее значительными представителями ОУН за пределами украинских территорий были: Рико Ярый (ил. 36) в Берлине, Евгений Онацкий (ил. 78) в Италии, Осип Ревюк («Иван Бартович») в Литве и Андрей Федина в Гданьске (Данциг)199.

Степан Бандера, Ярослав Стецько (1912-1986), Степан Ленкавский (1904-1977), Владимир Янов (1908-1991) и Роман Шухевич (1907—1950) были представителями молодого поколения ОУН. В двадцатые и тридцатые годы представители старшего поколения проживали в изгнании, однако их положение было более комфортным, чем у молодых членов ОУН200. Молодое поколение, позже прозванное «поколением Бандеры»201, будучи достаточно

юным, не принимало участия ни в Первой мировой, ни в создании УВО. Эти организации (УВО и ОУН) виделись молодыми людьми как интригующие своей секретностью структуры, в рядах которых могли оказаться только смелые украинцы, готовые умереть за независимость. Представители молодого поколения были склонны идеализировать войну и делали это в гораздо большей степени, чем те, кто был старше и опытнее. Они считали, что если одна война прошла без них, то перед ними открывается возможность принять участие в другой. Лидеры этого поколения выросли в патриотических и религиозных западноукраинских семьях. В двадцатые годы, во время учебы в гимназиях и университетах, они принимали активное участие в деятельности Організації вищих класів українських гімназій (ОВКУГ) и Союзу української націоналістичної молоді (СУНМ). Эти организации сотрудничали с УВО, а затем - и с ОУН; вместе с ними или самостоятельно, они организовывали различные националистические и религиозные коммеморативные мероприятия и демонстрации202.

Во второй половине двадцатых годов начался процесс знакомства галицкой молодежи с УВО и превращения этой организации в массовое украинское националистическое движение. С одной стороны, это было связано с приобщением к деятельности этих организаций украинцев из ОВКУГ, СУНМ и других молодежных объединений II Речи Посполитой203 (лидеры УВО также создали парамилитарные организации Доріст - для детей в возрасте от 8 до 15 лет, и Юнацтво - для молодежи в возрасте от 15 лет до 21 года204). С другой стороны, руководство УВО пыталось привлечь в свои ряды представителей других партий и политических организаций. На I конференції українських націоналістів, состоявшейся 3-7 ноября 1927 г. в Берлине, лидеры УВО основали Провід українських націоналістів (ПУН) и обратились к другим организациям и