Сама невинность для магната - Ольга Грон

— Да? И о чем же? — Пытаюсь рассмотреть выражение его лица в этот момент, но не выходит, потому как мы достигли темного участка между фонарями.

— О твоих родителях. Ты живешь с матерью и отцом?

— С мамой и бабушкой. Но бабушка летом живет на даче, — сообщаю Герману.

Вопрос не вызывает особого удивления. Надо же чем-то заполнить сложившуюся паузу. Но босс продолжает разговор:

— А где твой отец?

— В каком смысле? — слегка торможу я.

— Ну, у всех же есть папа. Он с матерью развелся?

— Ах, вы об этом…. Нет, он никогда с нами и не жил. Мама растила меня сама. Я с ним даже не знакома. Он сейчас в другом городе, кажется. Я так думаю.

— Ты ведь у матери одна?

Кратко подтверждаю его слова.

— Теперь понятно, откуда такая гиперопека, — хмыкает босс.

— Мама… просто она за меня переживает.

— И сегодня тоже?

— Сегодня — особенно, — после недолгих раздумий решаю не рассказывать, что сейчас ее как раз нет дома. Конечно, вряд ли босс напросится в гости. Но вдруг начнет предлагать что-то…

— А она знает, с кем ты сейчас?

— Конечно, нет! — закрываю ладонью рот, чтобы не сболтнуть лишнего, а потом добавляю: — Она думает, что я с подругами, — не уточняю, с какими именно.

— Ты ведь взрослая и можешь делать, что хочется, — усмехается Герман.

— Дело в том… что мне и не хочется.

— Да ну, — удивленно протягивает он. — У тебя вообще есть бойфренд?

— Сейчас нет. Мы расстались.

Я слегка преувеличиваю. Отношения с Вадиком трудно назвать настоящим романом, хотя в какой-то момент стало казаться, что мы действительно встречаемся. Я помогла ему закрыть хвосты, сделала за него курсовые, так как он сам ничего не успевал. Мы вместе подготовились к экзаменам. Он же увлекался компьютерными играми и тратил на это все свободное время.

Поначалу мне нравилось с ним общаться. Казалось, ему со мной тоже. Но с его стороны, как я вовремя догадалась, это был чисто потребительский интерес.

А затем он просто переключился на нашу с Лерой одногруппницу. Возможно, это случилось потому, что я отказалась остаться с ним на ночь, когда мы отмечали окончание сессии, сняв домик за городом. Но ведь он особо и не предпринимал усилий, чтобы влюбить меня в себя. А просто так отдаться по первому требованию… ради чего? Впрочем, уже год, как мы друг друга успешно игнорируем.

— Значит, ты свободный человек, — делает босс вывод.

— Если не считать работы и домашних обязанностей, — развожу руками.

— Понятно, — ухмыляется Касаткин.

А мне уже не очень понятно его любопытство. Ну да ладно. Проехали.

Тем временем мы добираемся до парка. Хотя это не совсем парк. Просто зеленая зона около набережной, где днем работают киоски с мороженым и шаурмой, а по дорожкам гуляют мамаши с колясками. Но сейчас здесь пусто и тихо, и торговые точки закрыты.

Всего в километре отсюда трасса, там гудят автомобили. Но их звук кажется совсем далеким, будто доносится из другого мира. Пахнет ночной город как-то особенно. Даже не знаю, чем именно. Вербеной, что растет неподалеку. Остывающим асфальтом. Или рекой, которая протянулась мимо черной лентой. А может, детством… Когда-то мы часто гуляли здесь с бабушкой.

— Никак не припомню, что же на другой стороне, — останавливается Касаткин около чугунного ограждения, глядя на реку свысока.

— Спортивный комплекс. А там — ресторан на воде, — указываю на светящиеся золотые огни. — Дальше база катеров. А за ней уже начинается спальный район.

Мне приходится подойти к боссу. И я опускаю руки, чтобы упереться ладонями в прохладную поверхность металла. Распущенные локоны свешиваются над водой. Ночной ветерок приятно треплет их, и все вокруг кажется особенным.

Чувствую на талии руку Касаткина и замираю. Его прикосновение волнует, хочется, чтобы он продолжал. Хотя и понимаю, ничем хорошим его внимание не закончится.

Он молча поглаживает мою спину. И от точек соприкосновения расходятся мелкие мурашки, проникающие в вены и разгоняющие кровь. В животе становится тепло, даже чересчур жарко. Кажется, что я вся горю изнутри от этих прикосновений.

Пальцы Германа горячие и очень чувственные. Босс знает, как сделать, чтобы хотелось продолжить — и в то же время не за что было его упрекнуть. Ведь это не совсем приставания, или…

— Черт, у тебя такая нежная кожа, — бормочет он, и я понимаю, что это уже не шутки.

Ладонь скользит под футболку, прощупывая каждый позвонок. Я инстинктивно напрягаюсь, в то время как Герман явно желает меня расслабить.

Внезапно он разворачивает меня к себе лицом. Не успеваю опомниться, как голова босса приближается к моей, а губы быстро накрывают мой рот. Горячий язык совершенно бесцеремонно и с легкостью проскальзывает между зубов…

Глава 12

Задыхаюсь от неожиданного поцелуя, даже не зная, как на него отреагировать. Привкус дорогого виски придает особую пикантность, запах одеколона кружит голову.

Герман сдвигает в сторону мои волосы, ладони ложатся на лицо, не позволяя отвернуться и отстраниться даже на миллиметр.

Мое сердце стучит как проклятое, не успокаивается. Губы босса кажутся такими манящими, умелыми, властными. И я робко отвечаю на его действия. Да что там, все тело откликается, а внизу живота завязывается тугой узел, вызывая томление! Я остро реагирую на близость мужчины, на его прикосновения.

Одновременно Герман умудряется ласкать пальцами мою шею и виск и . Захватывает по очереди то верхнюю, то нижнюю губу, то посасывая, то покусывая. Периодически покрывает легкими поцелуями щеки, шею. Я чуть откидываю назад голову, и изо рта вырывается тихий стон. Герман тут же ловит его губами.

Это похоже на пытку, но слишком сладкую, чтобы от нее отказываться. Все же он умеет целоваться так, как не целовался ни один парень за всю мою жизнь. Сразу чувствуется опыт. И соблазн сдаться слишком велик. В руках босса ощущаю себя маленькой птичкой во власти хищника. Хочется поддаваться искушению и дальше. Поцелуй будит во мне низменные инстинкты, о которых я прежде и не догадывалась.

Я вдруг осознаю, что стою, плотно прижатая к ограждению. В живот упирается твердый, пульсирующий за тканью брюк бугор. Касаткин сильно возбужден, и это можно понять не только по его эрекции. Его возбуждение отдается в каждом движении, в напряженном