Дед в режиме ведьмака - Евгений Валерьевич Решетов

— Гнилая крыса! — выпалила Миронова, впившись перепуганным взором в огромную чёрную тушу, бегущую позади обычных тварей.

Она была раза в четыре больше своих собратьев, а среди её свалявшейся шерсти сочились гноем фурункулы и истекали сукровицей струпья. Глаза же слезились, а взгляд обещал скорую смерть не только молодёжи, но и дедушке, то бишь мне.

— Мамочки, вот это монстр! — выдала задрожавшая Симонова.

— Хм, мне доводилось видеть и монстрее, — пробурчал я, прикидывая, как бы половчее убить Гнилую крысу.

Мой опыт ведьмака подсказал минимум три варианта, а алхимик во мне предложил сварить из внутренностей чудовища пару зелий и два литра отменной самогонки.

Глава 8

Лабиринт, студентка Миронова

Крысы вырвались из зала, пища, свистя и цокая когтями по мраморному полу. А за ними неслась огромная гнилая тварь. И один только взгляд на неё вызывал холодный страх в бурно вздымающейся груди Мироновой.

Девчонка судорожно посмотрела на Владлену Велимировну. А та закричала, хмуря брови:

— Успокойтесь! Наш главный враг — страх!

— А я думал, вон те крысы, — иронично усмехнулся Зверев-старший и швырнул в монстров «клинки».

Они развалили на окровавленные куски пятёрку самых шустрых крыс, заставив других заскользить по вывалившимся сизым кишкам и багровым лужам.

— Зверевы! — отчаянно закричал Павел и поддержал атаку деда.

Следом и остальные члены отряда обрушили магию на тварей.

Мелкие гадины полегли почти сразу, а вот Гнилая крыса оказалась не так проста. Да, очередные «клинки» старика вспороли её кожу и перебили рёбра, но она начала быстро регенерировать. Новая плоть шустро покрывала чудовищную рану, а от растущей клочками шерсти пошёл голубоватый призрачный свет. Он залил весь зал, выхватив даже трон у противоположной стены!

— Офигеть! Она регенерирует! — выдохнул Павел, высказав всеобщий шок.

Даже декан приоткрыла рот. Наверное, она не рассчитывала встретить в такой локации столь могучее существо. Только дед и бровью не повёл, будто каждое утро видел таких особей.

Он с профессиональным апломбом заявил:

— Не просто Гнилая крыса, а матка — довольно редкая тварь. А сейчас и папа-крыс явится. Уходите, дамы и господа. Все уходите. Я задержу их, а потом догоню вас.

— Дедушка, нет! Я останусь с тобой! — выкрикнул Павел.

Младший Зверев взволнованно посмотрел на деда и перевёл лихорадочный взор на верещащую Гнилую крысу. Её развороченный бок уже пришёл в норму, а позади, в соседнем зале, возник силуэт другой громадной крысы. Она умудрилась башкой сбить люстру, висевшую довольно низко.

— Нет, Павел, ты уйдёшь со всеми! — рыкнул Зверев, расправив плечи.

Его глаза загорелись яростным голубым светом, по окровавленной бороде побежали трещащие искры, а тень, будто живая, накрыла внука. Тот аж отшатнулся, дёрнув кадыком.

— Павел, пойдём! Твой дед справится! Идём же! — легла ему на плечо рука Велимировны, взглянувшей на старшего Зверева с мрачной признательностью.

Она понимала, что задержать этих тварей значило подписать себе смертный приговор. На то, чтобы их победить, у людей просто не было времени. Уже совсем скоро Лабиринт начнёт сводить их с ума.

— Да уведи ты этих бестолочей! — рыкнул на Владлену Игнатий, похожий то ли на героя, то ли на безумца.

— Павел! — потянула декан парня. — За мной!

— Идите! Я вам приказываю! — взревел старик и бросился навстречу монстрам, швыряя «шаровые молнии».

Крысы заверещали от боли, запахло палёной шерстью. И само время, казалось, на миг замерло, дабы взглянуть на старика. Его искрящиеся волосы разметались по плечам, а руки орудовали магией с умопомрачительной скоростью, буквально кричащей о десятках лет опыта.

— Твоё шампанское будет ждать тебя, Зверев! — хрипло выпалила Владлена, часто-часто дыша. — Студенты, за мной!

— Нет! Нет! — попытался возразить Павел, но декан потащила его за собой.

Она что-то яростно зашептала ему на ухо, сжимая плечо парня пальцами, окутанными зелёной магией.

— Декан как-то воздействует на него, — судорожно прошептала Миронова, всхлипнула и вместе с Симоновой ринулась за Владленой и младшим Зверевым.

Они выбежали из зала и помчались по коридору, слыша за спиной режущий барабанные перепонки писк крыс и яростные вопли старика:

— Вы на кого лапу подняли, сволочи шерстяные⁈ Пришла пора вам умереть! Сейчас я покажу, кто тут настоящий зверь! Думаете, если у дедушки не все зубы, то я вас не пережую⁈

Его крики становились тише с каждым преодолённым отрядом метром. И вскоре совсем затихли.

Миронова увидела лестницу, ведущую вниз в глубину замка. Люди почти скатились по ступеням, а затем на перекрёстке двух коридоров свернули налево. Промчались через круглый зал, усыпанный обглоданными костями, и выскочили в громадную пещеру. Та оказалась залита жёлтым светом, исходящим от облаков газа, клубящихся под потолком, оскалившимся сталактитами.

Вокруг рос мягкий голубой мох, а между стройными серыми деревьями с алыми листьями порхали слабо светящиеся бабочки. Они порой садились на ярко-оранжевые цветы, пахнущие мёдом.

Пещера напоминала дивный, почти нереальный сад, намекая, что Лабиринт — это царство контрастов.

— Не расслабляемся. Здесь всё может убить вас или покалечить. Доставайте свои зелья восстановления и пейте их, — прохрипела Владлена Велимировна, судорожно сглотнув.

По её виску скатилась капелька пота, а пышная грудь бурно вздымалась.

— А что потом? — просипел Павел, судорожно вытащив из сумки нужный флакон. — Мы подождём дедушку? Он же обещал только задержать крыс!

— Твой дедушка наверняка погиб, — дрожащим голосом выдала Симонова, смахнув слёзы с глаз.

— Павел, — мягко, но твёрдо произнесла Владлена, косясь на наручные часы, безжалостно отсчитывающие минуты. — Иногда людям приходится принимать сложные решения. Твой дед знал, на что шёл. Мы все запомним его как героя. Признаться, даже на меня его поступок произвёл впечатление.

— Да ты что⁈ — раздался знакомый голос, хриплый и насмешливый.

Все резко обернулись к проходу, утопающему во тьме. А из него, словно из самого Ада, вывалился Зверев-старший. Лоб рассечён, фонарик разбит, волосы поблёскивали от жёлтой слизи, борода слиплась от крови, щёки осунулись, но глаза… они весело сверкали. А на его плечах покоилось что-то длинное и кожаное, похожее на метрового розового питона.

* * *

Люди смотрели на меня, как на мертвеца, выбравшегося из гроба с мешком золота. Глаза выпучены, а рты раззявлены так, что в них уже птицы начали гнёзда вить и соседей приглашать на новоселье.

Миронова даже медленно протянула руку и тронула пальцем моё плечо, словно проверяя — не призрак ли?

— Вы чего? — картинно нахмурился я, дыша тяжело и надрывно. Хотелось упасть и свернуться в клубок, но гордость заставляла стоять. — Не рады меня видеть? Мы же договорились, что я вас догоню. Кстати, приношу