Измена. (Не) чужой ребенок - Аня Вьёри

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю дрожащим голосом.

– К жене приехал, – отвечает он, невинно вскинув брови.

– А ты не должен быть на работе? – выдаю я полную чушь.

– Не-а, – а он расплывается в улыбке. – Я уволился! А все имущество, прикинь, на корпорацию записано! Так что я теперь нищий безработный бомж! – он строит невинные жалобные глазки, разводит руками. – Примешь блудного мужа? Как там у нас было? В горе и в радости, в богатстве и в бедности…

П

13.03

Глава 22

Маша

С силой толкаю дверь!

Пытаюсь закрыть!

Он подставил ногу, и дверь не захлопнулась. Но прищемила я его знатно!

– Ай, Машка! Больно же! – аж подпрыгивает, но уже у меня на пороге. – Слушай, мне и правда некуда идти!

– Полянский, ты совсем оборзел? – ору на него. – Я вообще-то от тебя уходила!

– Ты уходила не от меня, ты уходила от идиотизма семьи Полянских, – напирает на меня, неумолимо шагает вперед. – А у меня вообще-то имя есть.

– Егор!

– Точно. Егор. С утра был.

Этот нахал уже зашел в мою уютненькую квартирку и даже захлопнул за собой дверь.

– Маш, – смотрит на меня одновременно нежно и озорно, – ну куда мне еще идти? Не на вокзал же!

Я хмурюсь, сжимаю губы.

– Маш, а где в этом городе вокзал? – он ставит бровки домиком.

Я молчу, дышу тяжело!

– Маш, – эта сволочь падает передо мной на колени, – я могу спать на придверном коврике!

– Да иди ты! – я не выдерживаю, слезы брызжут у меня из глаз. Фыркаю, отступаю в комнату, а Егор сидит на полу у меня в коридоре и почему-то ржет.

– Егор, – я выбегаю в коридор еще раз в надежде выкинуть его за дверь.

– Маш, – он в одно мгновение становится серьезным, обхватывает мои колени, тычется носом куда-то мне в живот.

– Не трогай меня! – кричу.

– Не буду, – тут же размыкает руки, но по-прежнему стоит на коленях, – Только, пожалуйста, не гони меня, Маш, – я молчу, а он тихо продолжает: – Я умоляю тебя, позволь мне остаться.

Не выдерживаю. Опять убегаю в комнату.

Слезы текут по щекам, рыдания рвутся из груди.

Егор, ну что же ты за сволочь?!

– Маш, – он встал, замер в дверях, смотрит на меня так, будто от моего решения сейчас зависит его жизнь. – Марусь, я прошу тебя, давай попробуем… Без корпорации, наследства и всего остального.

– И без измен? – всхлипываю я.

– Маш, – он закрывает глаза. Выражение лица такое, будто я его ударила.

– Не выйдет, Егор! Ничего не выйдет! Тебя все равно достанут твои австрийцы, директора, компаньоны и…

– Маш, я не в рабстве! – перебивает меня он. – Нищий, правда, абсолютно, но зато свободный, – произносит он почти самодовольно, а потом вдруг смотрит на меня с озорной хитринкой. – Или тебе от меня только деньги нужны были?

– Егор! – отвечаю я, вкладывая в его имя все, что хочу ему на это ответить.

– Ну и отлично, – он расплывается в широкой улыбке. – Потому что это, – достает несколько пачек пятитысячных купюр, – все, что у меня есть, – а потом поднимает на меня виноватый взгляд. – На сколько этого хватит? Пару месяцев протянем?

– Должны, – на самом деле я бы прожила на эти деньги с полгода, не меньше.

– Ну и хорошо! За это время я точно найду работу!

– Ты? – поражаюсь я. – Работу?

– Ага, – он самодовольно выпячивает грудь. – У меня вроде какое-то там российское образование есть, – вижу, что еле сдерживает усмешку. – Я в электричке пока ехал, даже почитал, как люди вакансии ищут!

– И как? – спрашиваю я, потеряв всякую надежду от него избавиться.

– Ниче, нормально! Уже даже резюме составил, – смотрит на меня смеющимися глазами. – Только вот не знаю, что писать о стаже и последней занимаемой должности…

Я падаю на стул, закрываю лицо руками, всхлипываю… Только… Вот, наверное, я ненормальная… Я всхлипываю не от слез.

Егор

Да!

Черт возьми!

Да!

Да и еще сто раз да!

Смеется!

– Полянский, будешь спать на кухне! – она аж покраснела пытаясь сдержаться.

– Oui, mon général! – карикатурно рапортую я на французском.

А она хохочет еще сильнее.

Боже, спасибо тебе, ты все-таки есть! Хоть в храм иди свечку ставь! Я же уже не знал, кому молиться, пока сюда ехал.

Маша, Машенька, Маруська.

Смеешься.

Да за это можно было три корпорации Полянских отдать!

Маруся.

– Егор, – она всхлипывает, утирает слезы, – то, что ты сделал, забыть нельзя. Я не хочу с тобой жить. Но пока не поймешь, как люди обходятся без пары десятков миллионов на черный день, можешь тут оставаться.

Конечно, дорогая! Как скажешь! Никогда не пойму!

– Пойдем, я в магазин собиралась, – она поднимается, берет люльку с Сашкой, на которого я все это время старался не смотреть. – Надо же купить тебе хотя бы матрас с одеялом.

Послушно следую за ней к выходу из квартиры, распахиваю дверь, помогаю вынести шасси. На сына намеренно не смотрю. Не дай бог она сейчас решит, что он для меня хоть что-то значит.

Нет, Марусь. Я здесь из-за тебя.

Парень вскидывает ручки, призывно глядя на мою жену.

– Ну что, – она склоняется, целуя макушечку, – пойдем погуляем? – с нежной улыбкой спрашивает она агукающего младенца. Не меня.

А я вдруг забываю, как дышать.

Кажется, я сейчас снова буду молиться.

Господи, наверное, ты все-таки где-то действительно есть.

И за что-то ты меня балуешь.

– У тебя что из вещей с собой? – начинает она будничным тоном.

– В смысле? – пожимаю плечами. – Пара смен белья, кроссовки… Ноут маленький взял.

– Станок, зубная щетка? – смотрит на меня критически.

– Эммм…. – закатываю глаза, а Маруська тяжело вздыхает.

Мне опять смешно. Да и она улыбается.

– Ты на какие деньги живешь? – спрашиваю я отнюдь не из праздного интереса.

– Ну, – она замирает, смутившись, – мой студенческий счет.

– Понятно, – киваю, – я так и подумал. Маш, надо обналичить.

– В смысле? – вскидывает брови. – Зачем?

– Если мой отец узнает, что я рванул к тебе, то легко его заблокирует.

– Подожди, это же мой счет! Вообще до брака создавался! – она с такой детской искренностью возмущена.

А я просто молча на нее смотрю.

– Блин! – ругается моя Машка.

– Там много? – я не ее деньги считаю, я думаю, выдаст банк это за раз или нет.

– Чуть больше семисот тысяч, – тихо отзывается моя жена.

– Это и в банкомате снять можно, – мы как раз выходим на городской пятачок, на котором сконцентрированы крохотное отделение одного из ведущих банков и все дешевые сетевые магазины. – Так что нам купить надо?

П