Свинцовые семидесятые. Национал-большевизм в Европе - Рикардо Альварес

Мы видим, как олигархическая группировка, с улыбкой наблюдающая за результатами своей деятельности, в сговоре с американским империализмом, набивает свои карманы деньгами, уничтожая нашу экономику, наши свободы, наше национальное достоинство. (…)

Мы должны отвергнуть все те схемы – политические, экономические, социальные, – которые навязала нам власть. Никаких «правых», никаких «левых», никаких «центристов»! Никакой «буржуазии», никакого «пролетариата»! Только люди. Свободные люди Италии, объединенные в общей борьбе.

Наша позиция – нет красному фронту, нет реакции! Нам не нужна большевистская демократия, с ее утопическими идеями коммунизма и всеобщего братства. Нам не нужен фашизм или национал-социализм, с его преклонением перед властьимущими и вождями. Нам не нужны режимы, которые душат индивидуальные импульсы, развращая дух и отдаляя человека от самого себя. Мы против коммунистических партий, порабощенных СССР. Мы против псевдо-фашистских консервативных партий, порабощенных США».

Не забыл Дзани и упомянуть о самой сущности «легионера-героя». В этом он практически дословно повторяет Марио Тути с его «ежедневной борьбой внутри самого себя»:

«Легионерский дух действия должен быть образован путем роста революционной напряженности и создания новых революционных идеалов и ценностей, новой революционной культуры. (…)

Наша борьба носит не физический, а, прежде всего, духовный, моральный, этический характер. Главная ее суть заключается в освобождении каждого человека, каждого активиста, от оков буржуазного рабства, изгнание из самого себя тех чуждых сил, которые в дальнейшем склоняют человека к отвратительному потребительскому образу жизни. (…) Каждый из тех, кто готов встать на путь борьбы, должен помнить, что впереди его ждут четыре тяжелых этапа, пройдя которые, он сможет встать в ряды аристократического авангарда Легионерской революции: человек – боевик – новый человек – легионер. (…)»

Под конец манифеста Дзани выдал уж совсем не свойственный прошлому неофашистскому движению памфлет:

«Мы провозглашаем сотрудничество между народами, борющимися за свободу самоопределения, за свои традиции, за свою культуру. Мы полностью поддерживаем все движения национального освобождения, сражающиеся сегодня против военной и экономической агрессии так называемых сверхдержав: баски в Испании, сандинисты в Никарагуа, афганские моджахеды, иранские шииты, ливийские националисты Каддафи, аргентинские перонисты и многие другие – все они сегодня наши братья по оружию».

После выхода «Теоретической позиции» к организации приходит шумный успех: десятки молодых товарищей, привлеченные новой риторикой, валом валят в ряды «Третьей позиции». Образованы «гнезда» в Палермо, Венеции, Падуе, Марке, Базиликате, небольшие группы существуют в Милане, Турине, Неаполе, Болонье и Генуе. Римское «центральное ядро» всего лишь за год вырастает с исходных 50 до 500 человек. Группа наконец-таки принимает очертания серьезной политической организации.

Естественно, что такое бурное развитие не по душе руководителям главной партии страны MSI и, конкретно, лидеру ее молодежной секции «Fronte della Gioventu» Джанфранко Фини, от которого, в результате популярности нового движения, начал банально разбегаться электорат. Недовольство Фини новой группой летом 1979 года дошло до того, что он попытался нанять банду молодых неофашистов для расправы с руководством «Terza Posizione», однако заговор был раскрыт, что еще больше скомпрометировало и так непопулярное «Общественное Итальянское Движение».

* * *

Главной оперативной единицей «Третьей Позиции» становится, как и было проанонсировано в манифесте «Теоретическая позиция», «nido» – «гнездо» – первичная ячейка.

«Гнезда» одного района, в свою очередь, составляют «Зону». Районные «зоны» составляют одну городскую группу, имеющую название «distaccamento». И над всем этим парит высшее руководство «Terza Posizione», которое составляют Димитри, Адинольфи и Фиоре. Имелся также и так называемый «оперативный руководящий комитет», в который входят Вальтер Спедикато, братья Нацарено и Марчелло де Анджелис, Роберто Нистри, Энцио Пизо, Джорджио Вале и другие.

Таким образом выходит, что, несмотря на заявленные в манифесте намерения («Наше движение должно стать движением действия, где иерархия закладывается не за канцелярскими столами (как в прочих «организациях»), а на поле битвы»), «Третья Позиция» совершенно им не соответствует. Позднее, во время процесса по делу NAR, судьи Римской прокуратуры, ознакомившиеся с внутренними документами организации, были крайне изумлены количеством руководителей «Terza Posizione».

Действительно, труднопостижимая иерархическая вертикаль, на первых этапах не столь очевидная, к 1980 году инспирировала процесс смерти организации: к тому моменту руководители «гнезд» (capocuib) уже не могли принимать самостоятельные решения. Для санкционирования какого-либо действия (не обязательно нелегального) необходимо было разрешение главаря «зоны» (capozone), который, в свою очередь, получал его от руководителя городской группы (capo di distaccamento), который должен был сообщать всю информацию о будущей акции какого-либо «гнезда» высшему руководству или оперативному комитету.

В ноябре 1978 года внутри организации усилиями Джанкарло Ланганб организована команда «Lotta e Vittoria» (Борьба и Победа) – прообраз будущего «Nucleo Operativo» (Оперативное Ядро).

Командовать группой руководством поставлены Джузеппе Димитри и Роберто Нистри («Коммунист»). Изначально «LeV» представляла собою довольно серьезную силу – около 30–40 боевиков отбирались командирами по всей стране. Первые учения группы состоялись в том же месяце на арендованной Вилле Ада, расположенной в 40 километрах от столицы: изнурительные марш-броски, рукопашный бой, стрельбы из мелкокалиберного оружия, горный треккинг и спортивное ориентирование.

Несмотря на то, что, на тот момент команда не имела никакого оружия, именно боевики «Lotta e Vittoria» составили охрану Марио Фирменича – лидера вооруженной перонистской оппозиции, тайно прибывшего в Рим для вербовки людей с целью убийства аргентинского диктатора Виделы. Кроме того, на совести команды первые «революционные» акции «Третьей Позиции»: нападения на посольства Никарагуа (в поддержку сандинистов), Великобритании (в поддержку боевиков ИРА) и Израиля, состоявшиеся осенью и зимой 1978—79 гг.

Как это не смешно звучит, но на первых этапах финансирование организации шло за счет 25-летнего «бизнесмена» из «гнезда» столичного района Париоли Коррадо Бисини, который на деньги, собранные товарищами по всей стране, открывает в Риме сеть фруктово-овощных ларьков. Изначально, организовав всего 5 точек, к 1980 году Бисини владеет более 30 магазинчиками. Эти торговые палатки вскоре очень пригодились вооруженному крылу организации, которое превратило фруктовые киоски в оперативные склады оружия и точки распространения героина и амфетамина.

* * *

С самой середины 78-го «Terza Posizione», обросшая большим количеством активистов, развивает бурную деятельность: взяв на вооружение концепцию левых автономов «оккупация и контроль территории», товарищи делают попытки проникновения в муниципальные советы, гражданские инициативные группы, руководство студенческих кампусов. Открываются отделения в исторически красных районах Рима Мильвио и Трионфале, незаконно захватываются здания в районах Прати, Париоли и Бальдуина, ведется агитационная работа в школах и студенческих городках… Но, наверное, самой известной легальной акцией «Третьей Позиции» в тот период, становится организация протеста в Пальмароле.

Пальмарола – большой поселок, насчитывающий до 40 тысяч жителей, расположенный в северной пригородной части Рима Монтемарио. Изначально, будучи «красной зоной» столицы (практически половина жителей городка состояла в Коммунистической партии), к 1977 году коммунисты утратили