Личный мозг - Сергей Вячеславович Савельев

общения зависят от индивидуальной изменчивости мозга и часто приводят к очень неприятным последствиям. Одно из них - глубокое непонимание окружающих и острое желание избавиться от их присутствия. Это связано с тем, что уникальный мозг одного человека почти никогда не встречается со схожей конструкцией у других людей. Чем уникальнее мозг, тем глубже скрытое одиночество. Однако мы представляем собой один из видов общественных животных, что вынуждает нас взаимодействовать друг с другом. Любые взаимодействия среди людей легко разделить на вынужденные и произвольные.

Вынужденные привычные взаимодействия связаны с родственным окружением, работой и внешними контактами, необходимыми для простейшего существования. Вполне понятно, что их очень трудно регулировать. Находясь среди владельцев разных церебральных конструкций, каждому из нас приходится немного жертвовать собственными интересами. Стадная жизнь требует соблюдения правил, которые понятны и приняты самыми дикими членами сообщества. Чтобы договариваться между собой, нам требуется адаптировать уникальность своего мозга. В конечном счёте такое вынужденное социальное обременение мозга является постоянным источником личных конфликтов. Наш мозг, как может, приспосабливается к этим внешним условиям, проявляя недюжинное терпение и способность к вынужденному "взаимопониманию". У одарённых и талантливых людей затраты на никчёмные усилия по приспособлению к правилам жизни обывателей обычно очень высоки. Им приходится тратить гигантские ресурсы своего необычного мозга только для того, чтобы не нарушать сомнительных традиций в стае обезьян. К сожалению, такая бессмысленная, но очень социально-адаптивная деятельность обычно уничтожает все творческие желания и индивидуальность человека. Энергетические затраты на стабильную социальную жизнь всегда многократно превосходят расходы на самое сложное творчество.

Произвольные взаимодействия отличаются от вынужденных тем, что могут полностью регулироваться самим человеком. Каждый из нас выбирает себе друзей, подруг, компании по интересам или наклонностям. Нам кажется, что это происходит спонтанно, интуитивно и по не совсем ясным внутренним критериям. Эти красивые, но туманные психоделические рассуждения не стоят и выеденного яйца. Все существующие в человеческом обществе произвольные (не вынужденные) взаимодействия можно разделить на несколько групп, которые отражают различные степени структурного сходства головного мозга.

В основе притягательности межличностных взаимодействий лежат два типа сходств конструкции мозга: естественные и рассудочные. Требуется некоторое пояснение этой терминологии, поскольку такое лингвистическое противопоставление весьма условно и не отражает сути явления. Под естественными взаимодействиями следует понимать любые поступки, приводящие к энергетическим затратам мозга, которые приносят прямую, косвенную или отсроченную биологическую выгоду. Рассудочные взаимодействия предполагают отказ от приобретения биологических преимуществ, что делать крайне затруднительно. Попробуем разобраться в основах столь необычной классификации и найти критерии как для начала межличностных контактов, так и для их избегания. 

1. Естественные формы 

Любой здравомыслящий человек всегда скажет, что надо добровольно поддерживать отношения на основе общих интересов, пристрастий и повседневных привычек. В таком случае вполне естественен вопрос о природе общих интересов и наклонностей у довольно разных людей. Если двум людям очень нравится ловить рыбу, то они почти наверняка встретятся на сибирской рыболовной базе или на морской рыбалке в поисках тунца, акул или парусников. Чем больше сходство их характеров и пристрастий к типу рыбалки, тем вероятнее встреча. Аналогичные интересы к взаимному общению возникают при склонности к алкоголю, табакокурению, девицам с пониженной социальной ответственностью, рулетке или картам. В этой ситуации затрагивается набор интересов, крайне близких к фундаментальным инстинктам, лежащим в основе поведения любых при­ матов: размножению, еде или доминантности. Рыбалка и охота аналогичны примитивнейшему собирательству пищи, усиленной доминантностью, порождаемой трофеями. Казановы и роковые красавицы паразитируют на репродуктивных инстинктах, подкрепляя сексуальными победами ненасытную доминантность над окружающими. Собиратели марок, картин, брильянтов, вин, машин, мебели и монет поощряются древнейшими навыками собирательства корешков, когда большая и сочная находка приносила зависть и уважение родных австралопитеков.

Подобных архаичных занятий великое множество, но их объединяет естественность происхождения глубинных мотиваций мозга. Все они базируются на инстинктивно-гормональной активности лимбической системы. В этих структурах мозга спрятана вся незатейливая привлекательность этих увлечений, страстей или бытовой одержимости. Лимбическая система, как я многократно писал, потребляет около 10% всей энергии мозга даже при интенсивной работе. Она реализует свою деятельность через мощнейшие гормональные воздействия, подчиняющие весь организм. Вполне понятно, что небольшой расход энергии мозга и инстинктивные мотивации легко возникают у самых разных людей, что и приводит к естественным формам межличностных взаимодействий.

Не стоит объяснять, что необременённое разумом и социальными обязательствами поведение довольно точно отражает особенности конструкции мозга. Как правило, от таких естественных отношений немного проку, поскольку они являются отражением поисков решений простейших обезьяньих проблем.

Самым очевидным результатом лимбической активности является поиск пищи любым способом. Эта древнейшая эволюционная мотивация среди людей решается универсальным способом - любым. Тут мораль, совесть, религиозные представления и образование никакой роли не играют. Если хочется есть, то можно есть всё, что похоже на еду и пахнет едой. Родственные связи на вкус не влияют. Большую часть своей истории мы отлично закусывали если не ближними, то уж не очень дальними гоминидами (Савельев, 2023б). Не вызывает сомнения, что личное добывание всех видов ресурсов поощряется лимбической системой без ограничений.

Параллельно с ценной пищей лимбическая система обеспечивает простое самовоспроизводство и сексуальные развлечения. Размножение является очевидной целью любого обитателя планеты, что в значительной степени обеспечивается лимбической системой. Для этого занятия особо сложного общения не требуется, а получение приемлемого результата достигается минимальными затратами половых гормонов. Задача упрощается встречным стремлением обоих полов к сохранению и преумножению собственного генома.

Не менее значимы примитивные лимбические инстинкты для выращивания личной значимости. Это особенно заметно при изучении поведения крупных политиков мирового уровня. Они часто являют свету не замутнённые рассудком образцы абсолютной социальной доминантности. Их поведение очень хорошо предсказуемо из-за его инстинктивно-гормонального происхождения. Именно однотипность организации лимбической системы позволяет как предсказать планируемые действия, так и профилактировать возникающие государственные проблемы.

Фундаментальным свойством универсальности естественного общения являются конструктивные особенности инстинктивно-гормональных центров. Попробуем разобраться в причинах привлекательности общения на основе лимбической системы. Крайне важным для понимания пищевого и полового единения человечества является более низкая изменчивость центров лимбической системы по сравнению с корой больших полушарий. Количественные различия размеров ядер и центров лимбической системы не превышают 300%, тогда как индивидуальная изменчивость неокортекса намного больше и составляет 300-500%. В исключительных случаях различия между отдельными подполями могут достигать 42 раз (Савельев, 2024). Эти огромные количественные различия очень важны, но существует ещё одна важнейшая особенность коры, которая отсутствует у архаичных лимбических центров мозга. Дело в том, что многие подполя неокортекса могут различаться на качественном уровне. В мозге одного человека они есть, а у другого их нет ни в каком виде. О