На изломе осени - Дарья Андреевна Кузнецова

— Да, — без колебаний ответила Каиса и теперь отчетливо видела довольство мужчины. — В чем дело?

— Ты удивительная, — ответил он, направляя ездового в нужную сторону.

— Чем же я успела вас удивить?

— У меня нет четкого ответа на этот вопрос. Это не какая-то конкретная деталь, слова или действия. Общее ощущение. Осознание и принятие чужой силы духа, созвучных мыслей и схожих стремлений. Я вижу в тебе отголоски собственных эмоций и желаний. Чувствую непривычное родство. Это завораживает и волнует.

Вроде бы в словах мужчины не было ничего смущающего, но Каиса снова покраснела. В его присутствии она вообще удивительно много краснела. А еще позволяла к себе прикасаться.

В той жизни, что теперь казалась какой-то далекой, она сторонилась мужчин. Воспринимала их как боевых товарищей, но закрывалась от ухаживаний. Всегда держала дистанцию, чтобы не давать ложной надежды.

Со Сверром все было иначе. С первого мгновения, с первого взгляда. Она никогда не признается в этом, но… маг тоже завораживал и волновал. Северянка всегда считала себя выше глупых чувств, рассчитывая лишь на холодный разум. Но этот мужчина что-то сделал с ее чувствами. И девушка пока не могла понять, как к этому относиться.

Сверр

В крови клокотала беспощадная темная ярость. Она жаждала аромата смерти. Сладковатого вкуса чужого страха. Криков боли и мольбы о пощаде.

В другой ситуации князь Запретного леса дал бы волю своим эмоциям, уничтожая тех, кто пришел на его земли и принес с собой погибель. Загонял их, как диких зверей, упиваясь своей властью. А затем… сделал ответный ход, сметая с лица земли пограничные крепости вместе с их стражами.

Но девушка в его руках — хрупкая с виду и такая сильная внутри — сдерживала. Он не врал, когда сказал, что Каиса его волнует. Не просто как красивая женщина, а как достойная спутница по жизни. Теперь он точно это знал — божественная интуиция отца никогда не ошибалась.

Она просыпалась крайне редко, но всегда была права.

В этот раз все чувства буквально кричали — мое!

Хотелось направить ездового лиса в сердце запретного леса. К белоснежному замку с радужными камнями, каменными деревьями и висячими садами. Показать все эти красоты нежной северной деве, а затем спрятать ее за высокими стенами.

Но Сверр понимал, что давить нельзя. Она не поймет и не простит. А значит, нужно было действовать постепенно. Приручать, обольщать и привязывать к себе всеми возможными способами.

Что же касается ее жизни — Беспокойный король больше не переживал по этому поводу. Если сначала он хотел лично догнать волдлаков и обезглавить вожака в назидание другим, то теперь появились более важные дела. Непокорную тварь уничтожит один из советников, тем самым разрушая проклятие и изгоняя яд из драгоценной крови его женщины. Почти его женщины…

Каиса

Через несколько часов нам пришлось остановиться на привал.

Смеркалось. На изломе осени солнечный свет просачивался сквозь свинцовые облака лишь на несколько часов. Затем приходили холодные сумерки и стылая ночь.

Пока Сверр занимался костром, я собрала снег в котелок и превратила в воду. Затем водрузила его на весело пляшущий огонь и заварила травяной сбор. В качестве ужина у нас были сухари, вяленое мясо и слегка подмерзший сыр. Но я не жаловалась — готовить не хотелось. Есть — тоже, но я заставляла себя жевать.

— Нас разделяет всего несколько часов пешего пути, — произнес маг, разрушая звенящую тишину.

— Догоним их сейчас?

— Тебе нужно отдохнуть.

— А если они нападут на другое селение?

— Ближайшее поселение живых людей в трех сутках пути.

— А неживых? — неожиданно спросила Каиса, почувствовав в словах мужчины оговорку.

— Если решат напасть — это будет их выбор и их ошибка.

— Кто там?

— Упыри. Старое гнездо, большое. Маги смогут отбиться от десятка тварей, но затем их задавят массой.

— Значит, мы идем их спасать? — уточнила девушка хмуро.

— Да. Их должны судить по закону, а не мы с тобой. И тем более не существа Запретного леса.

Северянка задумалась. С одной стороны, Сверр был прав — нельзя заниматься самоуправством. Маги заслуживали суда и самого жесткого наказания. С другой — зачем это ее спутнику? Как он собирался призвать отряд боевиков к ответственности? И откуда знал, что впереди гнездо упырей?

— Я частый гость в этих землях, — словно прочитав ее мысли, ответил маг. — Многое знаю, многое вижу. Но вот нападение боевиков пропустил и теперь буду расплачиваться за это.

— Что вы планируете сделать?

— Напасть. Связать. Переправить через границу и дождаться суда.

— Но… — девушка задумалась. — Как мы докажем, что маги убили невинных?

— Мое слово против их.

— Слово одного мага против дюжины.

— Не сомневайся, они поверят мне, — слегка улыбнулся мужчина, и в голове северянки в очередной раз проскочила мысль, что ее новый знакомый не так прост, как кажется.

— А что, если упыри нападут на нас?

— Не бойся, Каиса, тебя никто не тронет. Я поставил защиту.

— Странно, я не почувствовала, — нахмурилась девушка.

— Это из-за проклятия. Как только оно будет разрушено, все придет в норму.

— Скорее бы, — невольно вырвалось у магианны, и она тут же смущенно отвернулась, потирая раненую руку.

— Иди сюда, — позвал ее тихо Сверр. — Нужно сменить повязку.

Девушка хотела было отказаться, стесняясь беспокоить спутника, но красноречивый взгляд сбил весь настрой. Встав с воздушной подушки, она приблизилась и опустилась на поваленное дерево. Удивительно, но оно было теплым. Вскинув голову, северянка заметила легкую улыбку на красивых губах. Даже в этом мужчина о ней позаботился, подогревая место.

Протянув руку, Каиса слегка дрогнула, когда горячие мозолистые пальцы коснулись тонкого запястья и принялись за перевязку. Но девушка почти не замечала этого, тайком рассматривая лицо спутника. И чем больше вглядывалась, тем большее убеждалась — ее тянуло к Сверру. Этот большой и страшный на первый взгляд мужчина был невероятным. Чутким, обходительным, заботливым. Она могла бесконечно перечислять его качества, но смысл, если и так все ясно. За столь короткий, даже смешной срок магианна умудрилась влюбиться.

Это открытие обескуражило. Она влюбилась!

И в кого? Мага, которого почти не знала!

И одновременно знала всю жизнь. Словно это была не первая встреча, а