Уральский следопыт, 1958-04 - Журнал «Уральский следопыт»

Город в горах – так можно сказать о Златоусте. Летом горы манят к себе гулким эхом, дымкой, за которой, кажется, скрывается что-то необыкновенное, щедрой прохладой на лесистых вершинах. Зимой, в солнечный день, горы сверкают серебряным блеском и влекут лыжников прокладывать первые тропы.

У одной из гор – Косотур – два века назад был заложен механический железоделательный завод. Первые жители селились поблизости от него. Дома старого

Златоуста лепятся от подножия гор до самых вершин. Оттуда они смотрятся в зеркальную гладь пруда. Оттуда видят они горную реку – красавицу Ай.

И опять, если захочешь узнать, почему такое странное название, услышишь легенду. Ай – по-башкирски луна. Ее, луну, ловили сетями в реке древние рыбаки и никак не могли поймать…

Может быть, эти легенды и виноваты, может, они и настраивают на взволнованный лад. Когда идешь по улицам Златоуста, мелькает мысль: здесь история начинается с камня. Да-да! По каменистым тропам уходили в 1774 году работные люди Косотурского завода в отряды Емельяна Пугачева. По ним, наверное, хаживал более ста лет назад великий русский металлург Павел Петрович Аносов – творец булатной стали, неутомимый искатель в науке, воспитатель мастеров высококачественной стали. Благодарные потомки, советские люди, воздвигли П. П. Аносову памятник на центральной площади.

На булыжную мостовую лилась в 1903 году кровь рабочих завода, когда они выступили против эксплуататоров. Многие пали тогда под пулями царских опричников, многие, звеня кандалами, ушли в Сибирь, на каторгу. «Уральским кровавым воскресеньем» назвали позднее большевики 13 марта – день расправы над рабочими Златоуста.

А если вы пройдете в сквер, напротив здания бывшего горного начальника, то среди тополей увидите мраморный обелиск – памятник тем, кто боролся за Советскую власть и погиб от рук белогвардейцев. Среди имен погибших вам встретится имя семнадцатилетнего подпольщика Виктора Геппа, имена его молодых товарищей. Здесь же похоронен известный уральский большевик Иван Михайлович Малышев.

Непреходяща и трудовая слава Златоуста. Эту славу создавали выученики Аносова, отлившие первые пушки из русской стали. Ее приумножили мастера злато-устовской гравюры на стали – И. Бушуев, И. Бояршинов и другие умельцы. Златоустовскую гравюру хорошо знают за рубежами нашей Родины по международным выставкам в Лондоне, Париже, Вене, Стокгольме. И на Всемирную выставку этого года граверы Златоуста отправили в Брюссель немало изделий.

Все знают, как страшна для металла ржавчина. Недаром в каждом доме ценят предметы из нержавеющей стали, а при операциях применяют хирургические ножи, пинцеты и другие инструменты только из этого металла. Нержавеющую сталь в Златоусте начали варить уже в 1921 году. Сейчас металлурги Златоуста плавят сотни различных марок благородной стали.

Город стал неузнаваем…

А сам город? Он, конечно, изменился неузнаваемо. На месте прежних пустырей вырос Ново-Златоустовский район. Город застраивается красивыми много-этажными зданиями. Появились десятки новых школ. Сотни учащихся обучаются в техническом, медицинском, педагогическом училищах, в техникумах советской торговли и сельскохозяйственного машиностроения имени П. П. Аносова.

Кинотеатр «Урал».

Строится новый цех.

Гора Таганай.

Библиотеки, кинотеатры, клубы – это и есть новый Златоуст. По улицам, где раньше дребезжали пролетки извозчиков, теперь бегут трамвайные вагоны и автобусы.

Быстро, почти на глазах преображается все. Неизменной, пожалуй, остается природа – прекрасная, щедрая уральская природа.

Уголок старого Златоуста.

СЛАВНЫЕ ИМЕНА

Продолжаем рассказы о знаменитых уральцах. Следующий барельеф на здании Свердловского городского Совета – Леонид Исаакович Вайнер.

ОН БЫЛ ТАКИМ

Из здания Пермского горнозаводского училища вышел юноша…

– Все. Возврата назад нет. Исключен.

Но ни сожаления, ки раскаяния не было. Жаль только, что все так быстро кончилось,,. Маркса успел мало прочитать: кружок раскрыли.

Как же дальше? Вернуться домой, в Екатеринбург? У матери и без него много ртов..

– Пойду к рабочим, буду учиться у них и учить их, звать на борьбу!

Вскоре на Теплогорском руднике появился новый шахтер. Тяжело давалась парню горняцкая профессия: раньше он никогда не занимался физическим трудом. Но он старался, и шахтеры приняли его в свою среду.

И вдруг – неудача: он сорвался и упал в шахту, сломал позвоночник. Длительное лечение – и прощай горное дело, прощайте друзья-рабочие.

Но осталась партийная работа. 1905 год. Пермь. Леонид Вайнер уже не прежний учащийся, делавший первый шаг к марксизму. Это «товарищ Валерий» – один из руководителей подпольной большевистской организации.

Первая русская революция потерпела поражение. Но деятельная натура революционера не могла смириться с этим. Однажды к владельцу маленькой типографии в Вятке (ныне г. Киров) вошел среднего роста плотный человек.

– Возьмите меня в ученики наборщика. Мне 28 лет… Окончил реальное училище… Учился год в горнозаводском…

«Из образованных, уже немолодой… А идет в ученики?» – подозрительно думал хозяин, рассматривая документы.

Но «образованный» человек пообещал работать за ничтожную плату. Скудного заработка ему едва хватало на оплату угла в сырой комнате, есть удавалось не каждый день. В наборной, почти без света и воздуха, он глотал свинцовую пыль по 10 – 12 часов в сутки. Кончилось тем, что он заболел туберкулезом и уехал.

В 1908 году Вайнер в Екатеринбурге. Он установил связь с местными большевиками, уцелевшими после поражения революции. Пусть он и нажил в Вятке туберкулез, зато у него теперь профессия наборщика. Она ведет его в рабочую среду, к печатникам…

При участии Вайнера снова начинает работать Екатеринбургская партийная организация. В 1909 году даже созывается Уральская областная партийная конференция. И снова неудача. Все ее участники, выданные провокатором, были арестованы.

В тюрьме обостряется болезнь Вайнера. Не раз казалось, вот-вот он задохнется от кашля. От него произошло кровоизлияние в глаз.

Вайнера выпустили из тюрьмы.

– Чего его судить, и так уж с одним глазом остался. Скоро богу душу отдаст, – цинично объясняли свою «доброту» тюремные чиновники.

Жандармы его не трогали, и это настораживало. Вскоре обнаружилось, что за Вайнером наблюдают шпики.

«Хотят меня использовать как приманку? Думают, на живца поймается рыбка покрупнее?» – посмеивался Вайнер. Незадачливых шпиков он знал в лицо, с некоторыми даже здоровался. Несколько лет в Екатеринбурге Вайнер вел пропагандистские кружки, выступал на