Чужой Владыка - Юрий Корчагин

Вперёд выехал Роланд, и, начав вращать новенькой пикой, заставил строй расступиться. Рыцари, поняв к чему всё идёт, образовали круг и даже перестали добивать орков, что были всё ещё живы, сосредоточившись на будущей схватке. Открытый шлем орка давал прекрасный обзор на его богатый набор клыков, что он оскалил в предвкушении хорошей схватки.

Первым начал действовать Роланд, пришпорив монструозного скакуна. Изменённое магией животное, без малейших сомнений бросилось вперёд, стремясь добраться до врага хозяина, но и орк на стоял на месте, начав смещаться влево, уходя из-под таранного удара. Варвар допустил ровно одну ошибку, недооценил тех скакунов, на которых разъезжает верхушка знати Талдора.

Таранный удар оказался почти удачным, но и орк был не промах. В последний момент он успел не только уклониться от наконечника пики, но и успел рубануть по спине Роланда. Вот только в отличие от брони рядового рыцаря, что распалась под могучим ударом вождя, племянник был облачён в намного лучший доспех. Многослойный пирог из адаманта и мифрила, сдобренный чарами крепости с достоинством выдержал испытание на прочность, жаль, только, этого нельзя было сказать о плаще.

Проскакав дальше, Роладн пошёл на следующий заход, плотнее сжимая пику подмышкой, скорость он набрал меньшую, чем при первом ударе, для лучшей точности. Орк же, в этот раз решил не кружить, а принять прямой удар, благо длина его тесака позволяла. Прямо перед столкновением, огромный орк отпрыгнул вправо, и нанёс вертикальный удар по шее коня, в надежде лишить рыцаря его скакуна, но снова недооценил противника. Мало того, что кожа скакуна племянника по твёрдости мало чем уступает шкуре виверны, так ещё и дополнительная пластинчатая защита шеи, скрытая попоной, прекрасно выдержала удар. Сумев вовремя среагировать, Роланд изменил положение копья, и одновременно с ударом орка по шее скакуна, вонзил противнику наконечник пики точно в центр груди.

Неверяще посмотрев на торчащее из своей груди древко, вождь, покачиваясь, развернулся и, выпустив из ослабевших рук оружие, начал заваливаться вперёд. Оперившись пяткой пики в землю, он продолжал стоять и даже нашёл в себе силы поднять голову, чтобы в последний миг жизни увидеть летящий к нему клинок.

Идеально срезав голову вождю орков, Роланд поднял окровавленный меч к небу, собравшиеся же вокруг рыцари начали громогласно славить победителя. Спустя несколько минут, уничтожение остатков лагеря продолжилось, рыцари и всадники добивали выживших, и освобождали немногочисленных пленников, что пережили этот день. Гиппогриф улетел к Каменному Молоту, для сопровождения трофейной и похоронной команды, а наша кавалерия встала лагерем недалеко от уничтоженного стойбища. Нужно было залечить раны, восстановить силы и почтить память убитых, а завтра снова в бой, последнее племя должно быть неподалёку.

— Что по потерям? — подъехав на лошади к той части лагеря, где расположились войска Залива, я развеял фантомного скакуна, аккуратно приземлившись на землю.

— Среди гвардии погибло шестеро, — тут же ответил Максимус, до этого занимающийся размещением войск, — если бы не Фрэки, — потрепал он стоящего рядом с ним волка, — всё было бы намного хуже.

— Ездовые волки и варги, — тут же пояснил Георгий, что был недалеко от брата, — орки успели сформировать кулак и ударить. И да, моих парней погибло в шесть раз больше.

— Вот что значит, хорошая броня, — сделал очевидный вывод я, — и как помог Фрэки?

— Разогнал всех неосёдланных волков одним взглядом, никогда такого не видел, — огромный волк, что прекрасно понимал, о чём мы говорим, горделиво поднял голову, — так что столкнулись мы только с третью от общего числа.

— Отлично, подготовьте тела гвардейцев для Мирославы, остальных захоронить, что с лошадьми?

— Тут всё хуже. Треть имеет те или иные раны, а три десятка мертвы, — как истинный рыцарь, Максимус искренне жалел о потере такого количества прекрасных скакунов, — если не жалеть зелий и свитков, то к утру раненные вернуться в строй.

— Значит, минус тридцать всадников… Надо будет отправить несколько кораблей поискать свежих лошадей в продаже, вот только будут они точно не скоро.

— То есть, вас действительно больше волнуют лошади, чем мои бойцы? — возмущённо спросил Георгий.

— Нет, но твои воины погибли и их не вернуть, а оставшиеся без коней всадники — снижение общей силы войска. Мы должны думать о настоящем, а не о мёртвых, — постарался объяснить ситуацию я.

— И на воскрешение они рассчитывать не могут? — зло спросил Георгий, тяжело переживающий утрату товарищей.

— Нет, — прямо ответил я, но, заметив злой взгляд сына, продолжил, — Мирослава, едва сможет поднять шестерых, максимум десятерых, и то, потом несколько дней будет отлёживаться. Есть, конечно, ещё один вариант, но ты уверен, что найдёшь нужное количество жертв для ритуала, — полушёпотом произнёс я последнюю часть фразы, — и организуешь всё так, чтобы нашу главную целительницу не сожгли на костре после этого?

Не зная, что ответить, а главное прекрасно понимая мои резоны, Георгий развернулся и зашагал вглубь лагеря, пиная все встреченные камни.

— Он слишком остро на всё это реагирует, — покачал головой Максимус.

— Да нет, реагирует он как раз нормально, было бы плохо, поступи он по-другому. Не забывай, это были именно его люди, что прошли с ним долгий путь и с кем он многое пережил. Пусть ты их не знал, но это не значит, что не надо посочувствовать ему.

— Я об этом как-то не подумал, — бросив взгляд в спину брату, виновато произнёс Максимус.

— Через часик сходи, поговори с ним. Думаю, он оценит.

— Но почему не ты?