Дневник русской женщины - Елизавета Александровна Дьяконова

class="p1">Я досидела до конца приемного часа. И пошла домой.

На душе вдруг стало спокойно… Что-то умерло во мне…

И я сама больше не живая.

Я прожила на свете целую четверть века и еще два года… срок достаточно долгий для такого бесполезного существа.

Сколько ошибок сделала я в жизни! И кажется мне, что вся моя жизнь была одной сплошной ошибкой, бессмысленной загадкой, которую пора наконец разрешить.

Я и решаю… раз навсегда…

Кто пожалеет меня?

Те немногие интеллигенты, которых я знала. Но они, вечно занятые «принципиальными вопросами» или собственной личной жизнью, – никогда глубоко не поинтересовались моею душою, моим внутренним миром… Они не поймут и осудят… осудят беспощадным судом теоретиков, которые все стараются подвести под определенные рамки.

Семья? Да разве она есть у меня? О матери и говорить нечего… Братья? Здоровые, жизнерадостные, ограниченные юноши, для которых я была как бельмо на глазу… Валя? У нее двое детей – залог будущего, источник радостей, надежд и печалей, который скоро изгладит следы горя.

Меня пожалеют разве только бабушка, тетя да бедная, забитая Надя.

Надя будет горько плакать над моей могилой и никогда не поймет, отчего это Лиза, которой, кажется, дано было все, чего она хотела – и на курсах была, и за границу поехала, и вела такую самостоятельную жизнь, – отчего это Лиза вдруг покончила с собою…

Бедная, милая сестра! авось потом она выйдет замуж и в новой жизни – скорее забудет меня.

А бабушка – милая, наивная старушка! Она вместе с тетей будет с ужасом молиться об упокоении моей «грешной души», и, наверно, обе будут глубоко убеждены, что, не поступи я на курсы, – все было бы иначе, что все это – последствия курсов…

Да еще искренно пожалеет обо мне бедный Андрэ. Мне жаль его, я все-таки любила его… немножко… и его любовь доставила мне несколько хороших минут в этой жизни… Спасибо ему!

А Кларанс? Она будет рассказывать своим друзьям убежденным тоном, что я возвращусь в этот мир в другом виде, и, пожалуй, увидит меня на дворе… О, sancta simplicitas…

Все готово. Письма написаны.

Я отворила окно. Стоит холодная зимняя ночь. Как хорошо, как тихо кругом. И страшно мне думать, что завтра в это время я уже не буду существовать…

Страшно… Чего я боюсь?

Боюсь перешагнуть эту грань, которая отделяет мир живых от того неизвестного, откуда нет возврата…

Если бы он мог быть моим – моя измученная душа воскресла бы к новой жизни, но этого быть не может, – следовательно, незачем и жить больше…

Но если выбирать между этой жизнью, которая вся обратилась для меня в одну страшную темную ночь, и этим неизвестным… жить? – нет, нет и тысячу раз нет! По крайней мере, покой и забвение… их надо мне.

А долг? а обязанности по отношению к родине? – Все это пустые слова для тех, кто более не в силах быть полезным человеком…

Родина, милая, прости…

И ты, любовь моя, – прощай!

Последняя мысль – о нем… на его родном языке…

Soyez heureux autant que j'ai été malheureuse…[161]

Примечания

1

Брюсов В. Я. Священная жертва // Брюсов В. Я. Собр. соч.: В 7 т. М., 1973–1975. Т. 6. С. 98.

2

Хансен-Лёве О. Концепции «жизнетворчества» в русском символизме начала века // Блоковский сборник. Тарту: Изд-во Тарт. ун-та, 1998. Т. 14.

3

Паперно И. Семиотика поведения: Николай Чернышевский – человек эпохи реализма. М.: Новое литературное обозрение, 1996. С. 7.

4

См.: Басинский П. Посмотрите на меня. Тайная история Лизы Дьяконовой. М.: АСТ, 2017.

5

Там же.

6

Строка стихотворения И. Никитина «Вырыта заступом яма глубокая…». – Здесь и далее примеч. ред.

7

Здесь кончается «маленький дневник» (примечание издания 1912 года).

8

Повесть И. Тургенева «Дневник лишнего человека».

9

Александра Николаевна, гувернантка Дьяконовых.

10

С курсивом не согласна. (Примеч. Е. Дьяконовой.)

11

Лотерея на благотворительном балу.

12

Я читала, когда панихиду поют, – душе покойника бывает очень весело. (Примеч. Е. Дьяконовой.)

13

Нужно сохранять хорошую мину даже при плохой игре (фр.).

14

Мадам де Сталь.

15

Всеволод Сергеевич Соловьев (1849–1903) – писатель, редактор журнала «Север».

16

Строить воздушные замки (фр.).

17

Евпраксия Георгиевна Оловянишникова (1851–1925) – жена ярославского купца и промышленника Ивана Порфирьевича Оловянишникова, после его смерти возглавившая семейное дело.

18

Цитата из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина: «Закрыты ставни, окна мелом / Забелены. Хозяйки нет».

19

Этой части дневника не сохранилось.

20

Неведомая земля (лат.).

21

Ренан Э. «Жизнь Иисуса».

22

И как это понимать?.. (фр.)

23

Строки стихотворения В. Жуковского «Торжество победителей».

24

30 января 1889 года 30-летний наследник австро-венгерского престола кронпринц Рудольф застрелил свою 17-летнюю возлюбленную баронессу Марию Вечера, после чего покончил с собой. Незадолго до самоубийства Рудольф, женатый на бельгийской принцессе Стефании, пытался добиться у римского папы развода, чтобы жениться на баронессе, но получил отказ. В предсмертной записке влюбленные объяснили свой уход желанием «взглянуть на загробный мир».

25

Анна Николаевна Есипова (1851–1914) – пианистка и музыкальный педагог.

26

И это отчасти правда. (Примеч. Е. Дьяконовой.)

27

Цитата из поэмы А. Пушкина «Борис Годунов».

28

Неточная цитата из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина.

29

Цитата из поэмы Н. В. Гоголя «Мертвые души».

30

Имеется в виду стихотворение Я. П. Полонского «Памяти С. Я. Надсона (19 января 1887 г.)».

31

Согласно российским законам XIX века, в 16 лет для женщин наступал брачный возраст, гражданское совершеннолетие достигалось в 21 год.