Возвращение Безумного Бога 14 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

шаг. Замок Аймоса был уже совсем близко, его черные, неприступные шпили мрачно пронзали вечно серое небо Мира Мертвых. Площадь под ногами была скользкой от остатков призрачной эктоплазмы и ледяной крошки.

— Почти пришли! — крикнул я, указывая клинком на массивные ворота замка, — Еще немного! Надеюсь, Аймос приготовил нам чай с печеньками… или хотя бы не будет стрелять на входе.

— Эстро, а ты уверен, что Аймос нам вообще обрадуется? — спросила Никталия, с легкостью перепрыгивая через особенно большую кучку призрачных останков, которая слабо светилась, — Судя по тому, что мы видели в портале Ноктуса, у него там своя собственная вечеринка со щупальцами в самом разгаре. Может, мы заявимся не вовремя? Вдруг у них там самый разгар… дезинсекции?

— В Мире Мертвых всегда не вовремя, — отмахнулся я, — Но нам нужно поговорить со Сверхсущностью. Или хотя бы посмотреть на нее поближе. Оценить масштаб проблемы, так сказать.

— Посмотреть? — Никталия брезгливо скривилась, — Надеюсь, у нее есть что-то поинтереснее для показа, чем эти унылые, вечно ноющие призраки. Может, она умеет делать фейерверки из душ? Или устраивает дискотеки для заблудших праведников? Было бы забавно.

— Сомневаюсь, — буркнул Карнакс, разрубая последнего призрака на нашем пути, — Сущности такого масштаба редко обладают чувством юмора.

Мы почти добрались до огромных, черных, как сама ночь, ворот замка Аймоса, украшенных черепами и прочими атрибутами загробного дизайна, когда земля под ногами содрогнулась. Не просто легкая вибрация, как от шагов Карнакса, а мощный, глубинный толчок, от которого потрескались даже массивные плиты древней площади.

— Что за?.. — начал я, инстинктивно принимая боевую стойку, но слова застряли в горле.

Земля буквально вздыбилась перед нами. Черные плиты ломались, как тонкая яичная скорлупа, разлетаясь в стороны с оглушительным грохотом. Из образовавшихся гигантских разломов ударил слепящий, молочно-белый свет — свет мириадов и мириадов человеческих душ, концентрированный и невыносимо яркий. А затем из этих разломов, из самой сердцевины этого мира, полезло Оно.

Гигантские, невообразимо огромные щупальца. Но не из плоти, не из энергии Бездны, а из сплетенных воедино душ. Тысячи, миллионы, миллиарды полупрозрачных, искаженных страданием, кричащих, плачущих лиц сливались в единую, пульсирующую, извивающуюся, живую массу кошмара. Они тянулись к серому небу, легко заслоняя собой даже циклопический замок Аймоса. Каждое щупальце было размером с Великое Древо, а то и больше.

Это была Она. Сверхсущность. Или, по крайней мере, ее незначительная часть. Ее… приветствие для незваных гостей.

— Ох, мамочки… — прошептала Никталия, ее лицо потеряло все краски, даже фиолетовые волосы, казалось, поблекли. Ее обычное легкомыслие и дерзость испарились без следа перед лицом этого… этого, — Кажется, наш друг Аймос слегка… самую малость… преуменьшил масштаб своей проблемы с… дезинсекцией. Это уже тянет на капитальный ремонт всего Мироздания.

Щупальца, сотканные из агонии, извивались, сплетались, тянулись к нам. В их безмолвном, но оглушающем ментальном крике слышались боль, отчаяние, безумие и… голод. Невообразимый, всепоглощающий, экзистенциальный голод, рядом с которым сиюминутные аппетиты призраков казались детским лепетом капризного ребенка.

Одно из щупалец, самое ближнее, медленно, почти лениво склонилось к нам, словно гигантская любопытная змея, состоящая из чистой боли и забвения. Миллионы глаз-душ, полных страдания, уставились на нас, изучая, оценивая, ощупывая наши ауры. Я чувствовал, как наша жизненная энергия притягивает их, как пламя мотыльков, как магнит железные опилки. Они хотели нас. Не просто съесть — поглотить, растворить, сделать частью себя.

— Ну, привет, — сказал я тихо, но твердо, поднимая черный клинок Бездны. Рука не дрогнула. Отступать было некуда. Да и незачем. Мы пришли сюда именно за этим, — Поговорим? Или сразу перейдем к активным переговорам с применением магии, стали и, возможно, нецензурной лексики?

Глава 12

Вы хоть понимаете, что натворили⁈

Щупальца, сотканные из мириадов страдающих душ, нависали над нами, закрывая серое небо Мира Мертвых. Колоссальные, пульсирующие, живые колонны агонии. Ментальный вой миллионов голосов давил на сознание, угрожая разорвать рассудок на клочки. Голод. Всепоглощающий, экзистенциальный голод, исходящий от этой массы, был почти осязаем.

— Ну, здравствуй, — сказал я тихо, но твердо, поднимая черный клинок Бездны. Рука не дрогнула. Страх? Да, он был где-то на периферии, как далекий гул трансформатора перед взрывом, низкий и неприятный. Но поверх него лежали решимость и… черт возьми, да, неуместное, но неубиваемое любопытство исследователя. Мы пришли сюда именно за этим, — Поговорим? Или сразу перейдем к активным переговорам с применением магии, стали и, возможно, нецензурной лексики?

Ответом был новый, еще более мощный всплеск ментального крика. Он ударил по сознанию, как звуковая волна от взрыва сверхновой. Не просто шум — это была концентрированная агония миллиардов, спрессованная в единый, невыносимый вопль.

Я чувствовал, как она пытается пробить мои ментальные щиты, найти трещинку, зацепиться, как кислота, разъедающая металл, затопить разум чужой болью и безумием. Пришлось напрячься, укрепляя защиту. Бездна внутри меня недовольно ворчит — ей тоже не нравился этот грязный, хаотичный, бесформенный напор чужого страдания.

Щупальце над нами дернулось, словно гигантская змея из кошмаров, собираясь ударить. Миллионы глаз-душ сфокусировались на мне, излучая чистую, дистиллированную ненависть и голод такой силы, что казалось, он может высосать саму жизненную искру из тела, оставить лишь пустую оболочку.

— Кажется, она выбрала второй вариант! — крикнула Никталия, едва удерживая свой мерцающий щит из теней и лунного света. Щит вибрировал, как натянутая струна под ураганным ветром, грозя лопнуть, — Не самая общительная дамочка! Или кто это? Мужчина? Оно? Коллективное бессознательное с ПМС? И где Аймос со своей дезинсекцией, когда он так нужен⁈

— Принимаем бой! — рявкнул Карнакс, вставая в несокрушимую защитную стойку. Его красные доспехи вспыхнули внутренним огнем, словно сердце вулкана, — Айси, левый фланг! Никталия, правый! Эстро, Пугливка, сосредоточьтесь на… на том, что вы там собирались делать! Это не похоже на тактически выгодную позицию, но выбора у нас нет! Мы вас прикроем!

Айсштиль без слов метнулась влево, ее движение было резким и точным, как удар ледяного кинжала. Копье описало дугу, и стена сверкающего, острого льда взметнулась между нами и одним из щупалец.

Лед трещал под ментальным давлением, на нем мгновенно появились паутинки глубоких трещин. Но он держался, излучая ауру чистого, упорядоченного холода.

Чистая, структурированная сила льда против хаоса агонизирующих душ — кто кого?

Никталия, издав боевой клич, больше похожий на визг испуганной насмерть кошки, скользнула вправо. Пространство там исказилось, наполнившись призрачными, манящими огнями и