Мечников. Том 12. Щит мира - Игорь Алмазов

я этого не сделаю? Похоже, кому-то нужно, чтобы я остался в Саратовской губернии. Возможно, похищение Анны как-то связано с мотивацией этого человека. Логично предположить, что в случае пропажи Анны я бы не поехал в Санкт-Петербург. Я бы точно бросил все силы, чтобы её найти.

Выходит, это цель злоумышленника? Задержать меня в Хопёрске или в Саратове. Но для чего? Убить? Вряд ли. Если бы этот человек хотел от меня избавиться, то уже попытался бы это сделать ещё на свадьбе. Или на заводе, когда я его нагнал.

Способности у него феноменальные. Каким-то образом он проник на территорию Елиных, украл приглашение, причём сразу у семи человек! А многие из них — крайне сильные маги. Как же он умудрился отвлечь от себя внимание? Неужто я имею дело с каким-то магом иллюзий?

Может быть. Но надпись на моей руке — это не иллюзия. Я чувствую боль, вижу, как течёт моя кровь. Это — дистанционно нанесённая рана. Причём я даже не почувствовал чьей-либо магии. Бутоньерку я до сих пор держу при себе. На этот раз она не вибрировала.

Допустим, я могу предположить, что на этот раз враг начал действовать хитрее. Воспользоваться каким-нибудь артефактом, чтобы начертить на моей руке предупреждение и не вызвать магических колебаний при этом, но…

Где он, чёрт подери, находится? Сейчас территория Елина полностью перекрыта. Даже если сам Иннокентий Сергеевич попытается выйти за пределы особняка, защитный кристалл его парализует.

Это что же получается? Враг не покидал поместье Елиных после свадьбы? Но из всех гостей остались только мой отец и братья. Кирилл с отцом, конечно, способны на подлости, но мы уже выяснили отношения. У них не может быть мотивации задержать меня здесь. Как раз наоборот, отец желает, чтобы я поехал в Санкт-Петербург.

Есть, конечно, вероятность, что этот текст на моей руке — сообщение от друга. Не от похитителя. Возможно, это предупреждение, а не угроза.

Но этот вариант кажется мне наименее реалистичным. Сомневаюсь, что друг стал бы передавать сообщение таким образом.

На всякий случай я снова вышел на балкон и осмотрел территорию особняка. Никаких признаков жизни. Только стражники патрулируют тропинки, окружающие небольшой лес.

Хочу я подозревать своих соратников или нет, а убедиться в своей правоте всё равно должен. А потому надо отправить письма всем тем, кто до сих пор имеет на руках приглашения.

Я вымыл руки, стёр кровь и залечил рану лекарской магией, после чего заготовил два письма с просьбой вернуть приглашения. А затем отослал их магической почтой Артуру Мансурову и Роману Кастрицыну.

Если завтра я получу приглашения, значит, этих двоих можно с чистой совестью исключать из числа подозреваемых.

Правда, есть среди моих знакомых ещё один человек, который чисто в теории мог бы оставить на моей руке надпись из крови. Михаил Багрянцев, маг крови, сын побеждённого нами Анатолия Ожегова.

Но и у него нет никакой мотивации меня предавать. Мы много раз друг другу помогали. С чего бы вдруг он должен переметнуться на сторону неизвестного мне противника?

Пока я размышлял, рана на моей руке вновь начала кровоточить. Странно, я ведь только что её полностью исцелил! Почему кровотечение продолжается?

После очередного восстановления кожи я поймал себя на мысли, что почерк, которым написано предупреждение, мне очень хорошо знаком. Я его уже видел. И не раз.

Это — мой собственный почерк.

Но я ведь не схожу с ума! Не может быть, чтобы я сам вырезал на себе эту надпись. А даже если бы и мог, рана у меня на правой руке. Выписывать это сообщение левой было бы трудно. Как минимум почерк бы изменился.

На этом я не успокоился. Взял магическую лампу и покинул свою комнату, чтобы осмотреть особняк. Если в доме скрывается злоумышленник, я его обязательно найду. Правда, у похитителя Анны есть странная особенность. Он не источает жизненную ауру.

Меня уже посещала мысль, что этот человек мог быть ходячим трупом. Но всех некромантов в Саратовской губернии мы уже перебили. И трупу не понадобилось бы красть приглашение. Защитный барьер его бы попросту проигнорировал.

— Не спится? — послышался голос отца. Александр Мечников сидел в гостиной около камина и задумчиво глядел в огонь.

— Как и тебе, — отметил я.

— Меня в последнее время постоянно мучает бессонница, — вздохнул отец. — С тех пор, как мне… дали новую должность, — он не стал упоминать императора, но я и так прекрасно понял, о чём говорит отец. — Мне даже пару раз приходилось пользоваться твоими лекарствами, — он с гордостью взглянул на меня. — Хорошо помогают. Только на следующее утро трудно проснуться.

— Потому что каждому нужно подбирать индивидуальную дозировку, — объяснил я и присел рядом с отцом. — Скажи, ты не заметил ничего странного сегодня?

— На свадьбе? — вскинул брови отец и тихо рассмеялся. — Понимаю тебя, сын. Я на своей свадьбе тоже перенервничал.

Похоже, он действительно ничего не заметил. Но я всё же решил рассказать отцу всё, что случилось за последние сутки. Сейчас не та ситуация, когда нужно в одиночку тянуть на себе все проблемы. Опасность может угрожать не только мне или Анне, но и всем членам семьи Мечниковых.

Отец молча выслушал меня, а затем взглянул на мою кисть. Как только кровь выступила на коже, он без предупреждения ударил по ране своей лекарской магией.

Буквы исчезли, но через несколько секунд появились вновь.

— Морской бог меня утопи, — шёпотом выругался отец. — Первый раз в жизни вижу нечто подобное. Обычно незаживающие раны появляются из-за воздействия некротики. Но я здесь её не чувствую.

— В том-то и дело. Я тоже. И тот человек, которого я вчера преследовал, некротику не источал, — объяснил я.

— Кому-то ты здорово насолил, — покачал головой отец. — Надеюсь, это никак не связано с моей работой, если ты понимаешь, о чём я. У моего господина много врагов.

Очевидно, отец говорил о Николае Первом.

— Не думаю, что дело в нём. Но нам всем нужно быть начеку. Возможно, нас будут преследовать. Значит, опасность может настигнуть нас и в поезде, и в Санкт-Петербурге.

Я тут же замолчал. Меня посетило осознание. Я ведь не с той стороны взялся рассматривать проблему! Возможно, враг не хочет, чтобы я оказался в столице. Чем-то мой визит ему угрожает.

А планов на Санкт-Петербург у меня всего три: провести время с Анной, подготовить статью «Щит