Военно-морской ленд-лиз - Юрий Григорьевич Сопин

Схема базового тральщика типа «YMS»

В приемке от американцев одного из таких тральщиков этого типа – YMS-287 (в нашем флоте – Т-611) в Колд-Бее (Аляска) участвовал ныне капитан 1-го ранга в отставке В.Н. Краснов[287], которому довелось в течение четырех лет служить на корабле сначала командиром артиллерийской и минно-торпедной боевой части (БЧ-2—3) а затем штурманом (БЧ-1), являвшимся одновременно на таких тральщиках помощником командира. Считаем полезным дополнить рассказ о тральщиках типа «YMS» его воспоминаниями о том периоде службы: «…Для приёмки ленд-лизовских кораблей комплектовались и отправлялись в США специальные команды, экипажи. В составе одной из спецкоманд в США был командирован и я. Вместе с экипажем мне предстояло принять от американцев противоминный корабль-тральщик типа “YМС”. Пароход “Тобол”, на котором разместилась спецкоманда, вышел из Владивостока в первых числах июля 1945 года. Маршрут, выбранный для перехода, был не совсем обычным. Кратчайший путь через пролив Лаперуза был небезопасным. Незадолго до нашего выхода в море, в районе этого пролива неизвестная подводная лодка выпущенной торпедой потопила советское торговое судно “Трансбалт”. Поэтому “Тобол” следовал через мелководный Татарский пролив, обходя Сахалин вдоль его западного побережья…. Колд-бей как военно-морская база была создана американцами в 1942 году… Наша спецкоманда сошла на берег и была размещена по домам-казармам, кое-как приспособленными для временного проживания советских моряков. Для матросов это были бараки из гофрированного металла, утеплённые прессованным картоном. Офицеры поселились в деревянных щитовых домиках… Для оказания помощи спецкомандам в испытаниях и приемке кораблей в США находилась группа советских офицеров – Б.В. Никитин, П.А. Фаворов, Т.Н. Банин, К.П. Сергеев, В.Т. Арутюнян, И.А. Николаев. Тральщика, который предназначался нашей спецкоманде, ещё не было на базе. Он прибыл сюда только через полмесяца. В ожидании корабля мы занимались в учебных кабинетах, знакомились с той техникой, которую должны были встретить в ходе испытаний и приёмки тральщика. Оборудование кабинетов позволяло создавать почти реальную обстановку боевой работы всего экипажа. Мы, офицеры корабля, были обрадованы тем, что могли почти ежедневно тренироваться не только в управлении тральным оборудованием корабля, но и в поиске и атаке подводной лодки с использованием тренажёров. Тральщик типа “YМС” был довольно современным для того времени противоминным кораблём… корабль имел контактный механический подсекающий трал “Оропеза” и неконтактные электромагнитный и акустический тралы. Этот комплекс трального вооружения обеспечивал траление якорных гальвано-ударных, магнитных и магнитно-акустических мин с различными принципами действия взрывателей. Артиллерия тральщика состояла из одной 76,2-мм пушки, двух 20-мм автоматов типа “Эрликон” и двух 12,7-мм пулеметов типа “Браунинг-Кольт”.

Для поиска подводных лодок корабль был оснащён гидроакустической станцией WEA-1. В состав противолодочного оружия входили два кормовых бомбосбрасывателя, два палубных бомбомета и 20 глубинных бомб. На корабле имелась радиолокационная станция СО-1 для обнаружения надводных и воздушных целей и аппаратура опознавания “свой—чужой” типа АВК и BN. В первых числах августа в Колд-Бей прибыли два тральщика с бортовыми номерами 285 и 287, предназначенные для передачи двум советским экипажам – нашему и другому в нашем дивизионе… Наша команда стала готовиться к приёму тральщика 285… Мне – командиру артиллерийской и минно-тральной боевых частей – в период испытаний и приёмки корабля пришлось работать, прежде всего, в контакте с офицерами Ч. Бурджем и В. Джонсоном, которые возглавляли эти подразделения американского корабля. Офицер-штурман американской команды одновременно исполнял обязанности помощника командира (старпома). С 6 августа начались приёмо-сдаточные испытания в море. Офицеры и матросы были расписаны по командным пунктам и боевым постам, чтобы наблюдать за работой механизмов и оборудования, которые обслуживались американскими специалистами. Между нашей командой и американской установились не только служебные, но и дружеские контакты. На борту находились два американских переводчика и один советский… Мы внимательно следили за действиями американских моряков, приобретали навыки и опыт обслуживания корабельной техники и механизмов. Ряд систем и приборов мы видели впервые. Прежде всего, это казалось радиолокационной техники. До сих пор вспоминается чёткая работа трального расчёта во главе с лейтенантом Джонсоном при постановке и уборке различных тралов. Общее руководство осуществлял командир корабля. Его команды с мостика и доклады Джонсона с кормы были предельно лаконичными и отражали только самую суть необходимых или уже выполненных операций. Нередко мы видели, как Джонсон, вместо устного доклада, просто складывал в виде круга большой и указательный пальцы правой поднятой руки, что означало “оʼкей”, и командир на мостике понимал, что его команда выполнена или такой-то этап работы успешно завершён.

Для проверки якорного устройства пришлось удалиться от берега на довольно большое расстояние, чтобы выбрать глубину, ещё допускавшую стоянку на якоре при почти полностью вытравленной якорной цепи.

На втором выходе корабля в море выполнялись артиллерийские стрельбы. Было сделано несколько выстрелов из пушки и две-три очереди из автоматов и пулеметов. Стреляли не по щиту, а просто в сторону моря с соблюдением мер предосторожности, когда по направлению стрельбы никаких кораблей не наблюдалось, что контролировалось по экрану радиолокационной станции.

В сокращенном варианте проверялась радиоаппаратура. Хорошее впечатление оставила радиостанция УКВ типа МН, предназначенная для внутриэскадренной связи. Работала она и использовалась просто, как сегодняшние мобильники. При этом не надо было привлекать радиста. Станцию использовали командир и вахтенные офицеры.

Последние дни испытаний в море отводились на проверку противолодочного вооружения и трального оборудования. В наиболее глубоком районе полигона с кормы тральщика на полном ходу были сброшены четыре глубинные бомбы, по две с каждого бомбосбрасывателя, а между первой и второй парами бомб произвели выстрелы из палубных бомбометов правого и левого бортов по траверзным направлениям. Взрыватели бомб устанавливались на глубину в несколько десятков метров. Впечатляющее зрелище представляли шесть высоких водяных столбов, поднявшихся над поверхностью моря, что свидетельствовало о правильном срабатывании корабельного бомбового комплекса. В местах взрывов всплыли большие косяки оглушённой рыбы.

Корабль был построен в 1942 году, до прихода в Колд-Бей много плавал и его далеко не новые механизмы не требовали той регулировки и отладки, которые приходится обычно делать на вновь построенных кораблях в ходе первого испытательного рейса. Более того, мы высказывали претензии к слишком большому израсходованию моторесурса двигателей и корабельного оборудования и требовали от американской стороны проведения профилактического ремонта и пополнения комплектов запасных частей и инструментов. Американцы с пониманием относились к нашим замечаниям…

В течение нескольких лет наш Т-611, базировавшийся в Порт-Артуре, успешно нёс морскую службу, неоднократно участвовал в боевом тралении, очищал от мин районы плавания торговых судов в Японском и Желтом морях, а также выполнял другие задачи по кругу своего назначения…»[288]

Из 43 тральщиков типа «YMS», переданных СССР по программе ленд-лиза, по шесть летом 1945 года получили Балтийский и Черноморский флоты (эти корабли участия в боевых действиях не принимали, зато активно работали при послевоенном боевом тралении), остальные 31 получил Тихоокеанский флот (18 кораблей принимали участие в войне с Японией, ни один корабль не погиб), при этом Т-525 был награждён орденом Боевого Красного Знамени[289].

В послевоенный период оставшиеся в строю тральщики типа «YMS» в своём большинстве активно применялись при проведении послевоенного боевого траления на всех флотах, при этом тихоокеанский Т-610 погиб 15 октября 1945 года у берегов Камчатки в районе Петропавловска-Камчатского от подрыва на мине оборонительного минного заграждения, а Т-523 при попытке оказать помощь подорвавшемуся Т-610 сам подорвался на мине, разломился на две части, но остался на плаву, был отбуксирован в базу и разобран на запчасти в 1946 году.

Последующая судьба тральщиков типа «YMS» сложилась следующим образом:

все балтийские корабли в период с 1956 по 1958 год разобраны на металл;

все черноморские корабли в период с 1958 по 1959 год также разобраны на металл;

из числа тихоокеанских тральщиков типа «YMS»:

пять кораблей в 1956 году во исполнение договорных обязательств с США затоплены в Татарском проливе;

пять кораблей в 1956 году во исполнение договорных обязательств с США затоплены в Японском море;

13 кораблей в период 1955–1956 годов разобраны на запчасти;

шесть кораблей в 1955 году переданы в состав ВМС Китайской Народной Республики[290].

2.11. Большие пехотно-десантные катера (десантные суда) типа «LCI(L)»

Американские большие пехотно-десантные катера типа «LCI(L)» (Landing Craft Infantry (Large) – большое пехотное десантное средство) первоначально проектировался как автономный десантный корабль для диверсионных операций, однако, поскольку между крупными американскими десантными судами типа