Щегол 1-11 - Василий Горъ

— Спасибо! — благодарно выдохнула она, дотронулась тыльной стороной ладони до щеки, почувствовала, что вся горит, и удивленно добавила: — С ума сойти — оказывается, для полного счастья мне не хватало именно этого…

…Как ни смешно в этом признаваться, но мой немудреный комплимент сотворил настоящее чудо, превратив Уфимцеву в маленькое счастливое солнышко и подняв ее уверенность в себе на новый уровень. Нет, девчонка не вертелась перед глазами и не демонстрировала прелести в попытках «усилить свои позиции», а просто сияла, просто ходила или сидела, гордо развернув плечи, наслаждалась всем, что делала, и… продолжала убиваться, раскачивая навыки, которые можно было развивать, не выходя из сруба. Что интересно, это новое состояние нисколько не мешало ей трезво мыслить: в пять часов дня, как-то почувствовав, что я вот-вот отправлюсь заканчивать Большую Охоту, она прервала «не афишируемую» тренировку, выскользнула из объятий Оли и рванула за моим шмотьем. Хотя абсолютное большинство моих знакомых девиц из прошлой жизни постаралось бы уговорить меня взять их с собой. Не создавала суету и во время сборов. Причем «ассистировала» вторым номером, то есть, не мешаясь под ногами у моей супруги. А после того, как мы плавно переместились в сени, дождалась своей очереди, чмокнула в щеку, сделала шаг назад и одарила спокойной уверенной улыбкой. Точно такой же, как у Оли.

Их вера в меня согрела душу, но голову не отключила — я поправил лямки рюкзака-однодневки, накинул «баффы», спрятался под невидимостью, еще раз огляделся прозрением, выскользнул наружу и помчался к дальнему «складу». На половине дороги остановился, переместил кобуру с игольником на бедро и восстанавливал навык скоростного выхватывания ствола до тех пор, пока не решил, что не затуплю.

Добравшись до ямы с пятью «приманками», вытащил их из-под снега, разложил в одну линию и «пробежался». К точке, из которой мое прозрение доставало до одного из двух оврагов со змеями. Убедившись, что все четыре твари на месте и «правильного» диаметра, вернулся обратно, в темпе вывалил угощение из термопакетов, достал из рюкзака пластиковую бутылку с кровью и «нарисовал» ею дорожку длиной под сотню метров. Остатки метнул на ближний склон оврага и слегка расстроился, увидев, что зашевелилось только два энергетических силуэта из четырех. Потом догадался сравнить яркость свечения «шустриков» и «ленивцев», пришел к выводу, что две змеюки в спячке, вытащил из рюкзака чисто механический манок, сварганенный Дайной аккурат на такой случай. Пружину завел десятком поворотов специального ключа, нажал на нужный выступ, услышал треск стекла и метнул правильно вибрирующую, греющуюся и пахнущую приблуду вдогонку за емкостью.

Этот будильник сработал именно так, как планировалось, и я, потянув за шнур, ушел в серию коротеньких рывков. Торопиться — не торопился, чтобы «ленивцы», не дай бог, не отстали. И выдержал темп, то есть, помог тварям найти еще теплые трупы. Манок, естественно, был сразу же забыт, и змеюки разделили обязанности: обе «двоечки» и «троечка» приступили к трапезе, а «четверка» уползла в дозор по все расширяющейся спирали.

Пока старшие натягивались на тушки, успела удалиться метров на семьдесят с гаком. И, не обнаружив ни одного подозрительного следа, вернулась обратно. Следующие минуты три-четыре воевала с инстинктами и… к моей безумной радости, с треском проиграла эту войну. Поэтому выбрала самую крупную волчью тушу из двух оставшихся, разинула пасть и с огромным трудом заглотила голову.

Увы, именно в этот момент самое шустрое пресмыкающееся закончило на редкость несимпатичный процесс и решило уползти в логово. Давать ей такую возможность я не собирался, так как понимал, что бой в том овраге наверняка переполошит обитателей соседнего. Вот и атаковал. По прежней схеме. То есть, раскидал сферы умиротворения. Змеюкам резко поплохело, и они принялись лупить Молниями по несчастному манку, намеренно забытому на противоположной стороне поляны.

Лучшей возможности проверить «тюнинговые» иглы я а принципе не представлял, поэтому плавно вытянул «Вепрь» из кобуры и открыл огонь по «четверочке». Целясь в основание черепа, чтобы ненароком не повредить энергетический узел в его лобной части.

Стрелял быстро, под просветлением, поэтому три первые иглы легли в одну и ту же точку. Потом гадина начала дергаться, но туша волка, торчащая из пасти, мешала активному маневрированию, поэтому я продолжил стрельбу. И не обломался — вундерваффе главного изобретателя семьи продавило марево четвертого ранга всего с шести попаданий, а седьмая игла вдребезги разнесла позвоночник и поставила точку в бренном существовании этой конкретной твари!

«Миленько, однако!» — довольно подумал я, перенес огонь на «троечку» и потратил на ее убиение не восемь, не десять и даже не двенадцать, а целых шестнадцать игл. И это при том, что ни разу не промахнулся! Потом грохнул первую «двоечку» и расстроился еще сильнее: для того, чтобы пробить марево этой твари, потребовалось тридцать три точных попадания!!! Само собой, это не помешало убить четвертую, но математика прилично напрягла. Почему? Да потому, что на эту партию пресмыкающихся я засадил девяносто три иглы из магазина, вмещающего сто, во втором овраге меня дожидались три «троечки» и две «двоечки», на которых, при самых скромных подсчетах, должно было уйти сто шестнадцать, а в наличии было только сто семь!

«Ладно, хрен с ним… — подумал я, выпрыгивая из-за дерева, за которым прятался весь бой, и вытаскивая из ножен „разделочный“ нож Уфимцевых. — „Вепрем“ положу только „двоечек“. И подожду, пока „троечки“ задохнутся. А оставшиеся иглы сохраню на всякий случай…»

Глава 25

22 марта 2513 по ЕГК.

…Переход моей супруги в шестой ранг заставил изрядно поволноваться: если трансформация энергетики Уфимцевой длилась чуть больше трех часов и сопровождалась легким ознобом, слабеньким головокружением, и не особо сильной тянущей болью в магистральных каналах, то Олю плющило с десяти вечера до четверти шестого утра и как бы не в два раза жестче. Слава богу, все обошлось — уже минут через восемь-десять после исчезновения сумасшедшего тремора верхних конечностей и дичайшей тошноты энергетическая система новоявленного Витязя засияла заметно более ярким «светом», ближе к шести утра пропала синюшность губ, а на щечках заиграл здоровый румянец, а в пять минут седьмого моя радость выбралась из спальника, встала в центре комнаты, потянулась и заявила, что хочет помыться и сожрать слона!

Я подхватил ее на руки и закружил по крошечному помещению, а Света поймала нас на переходе между пируэтами, придержала, чмокнула Олю куда-то в область левого уха