Комплект книг Дианы Машковой - Георгий Гынжу

Папа именно это имел в виду, когда просил «меня не трогать». Пожелала им хорошего вечера, обняла на прощание и закрыла за ними дверь. Потом уложила детей – на мое счастье, и Даша Маленькая, и Даня быстро угомонились, – а сама закрылась в кухне.

В тот вечер я снова стала никем. Мои чувства были обесценены до самого дна.

Мне нужна была поддержка, за которой я обратилась к мужу. Он мог бы найти слова утешения, сказать что-то приятное, ободрить – только ему я могла выплакать свою боль. Но он сам был не в ресурсе, под угрозой тяжелого заболевания.

Худшие моменты в жизни родителя – это ситуации, в которых утеряны все источники ресурса сразу. Только умение обращаться за помощью и поддержкой становится способом вытащить себя из отчаяния.

Мне было горько оттого, что трудности приходилось переживать одной. Никто в тот вечер не мог сказать мне слов утешения. Что будет с жизнью, здоровьем и целостностью нашей семьи? Как мне идти дальше без опоры, вне единства и общих целей с близкими по духу людьми? Этого я не знала. Просто сидела и плакала, пока время не перевалило за полночь.

Хорошо, что за многие годы я уже научилась быть устойчивой. Счастье, что вспомнила о человеке, который поддерживал миллион лет назад, когда я только перебралась в Москву и утопала в депрессии. Чудо, что друг из прошлой жизни той ночью не спал.

«Что-то я не справляюсь с жизнью», – напечатала сообщение и отправила.

На мой отчаянный крик о помощи очень скоро пришел ответ.

«Что случилось?»

«Ничего конкретного», – у меня пока не было ни сил, ни желания вдаваться в детали.

«Навалилось все в целом?»

«Да».

«Послушай, пожалуйста, меня, – сообщения приходили одно за другим. – Ты умная! Ты и так уже сделала кучу важных и нужных вещей. А сделаешь еще больше. Я лично не сомневаюсь».

«Теперь мне нужно начинать все сначала, – жаловалась я. – Не уверена, что хватит сил. Я никому не нужна».

«У тебя точно хватит! Ты нужна очень многим. Я верю в то, что у тебя все получится! Это просто время такое. Не отчаивайся…»

Жаль, что эти слова написал мне в тот день не Денис. Счастье, что я все-таки получила их ночью. Они стали моей опорой.

Через несколько часов, на рассвете, слезы наконец высохли. Я еще долго сидела в кухне и думала о будущем. Постепенно в голове, пока словно негатив, начинала проявляться другая, новая картина жизни. Я поняла, что есть пути к прежней цели, о которых я давно думала, но не могла осуществить в старых рамках.

Боль не ушла. Зато я смирилась. «Ничего не поделаешь, – убеждала сама себя, – лишь бы все близкие были здоровы! А с остальным обязательно справимся…»

На следующий день из больницы, к счастью, выписали Дениса. Угрозы его жизни больше не было, операция не понадобилась. Врачи выбрали консервативный метод лечения.

Вот это была настоящая радость!

Проблемы взрослых людей, как бы им ни было больно, не могут и не должны решаться за счет детей. За утешением можно обращаться лишь к тем, кто сильнее нас. Если родители не справляются с жизнью и им требуется помощь, важно искать поддержку у других взрослых. У тех, кто в этот момент стабилен и готов прийти на выручку. И бывает достаточно малого: принятия наших чувств и нескольких добрых слов.

Глава 11

Сепарация

В конце марта детские дома в России закрыли на карантин. Перестали пускать к детям кандидатов в усыновители и приемные родители с готовыми документами. Угроза, что сироты заболеют в ситуации вынужденной скученности в учреждениях, стала очевидной. Мне показалось, настало время в который раз объяснить людям – ребенку для безопасности, особенно сейчас, когда инфекция распространяется со страшной скоростью, нужна заботливая любящая семья, а не казенные стены… Я стала писать статьи для СМИ и посты в социальных сетях. Начала освещать случаи, в которых специалистам удалось на постоянной основе устроить в семьи детей. И ситуации, когда руководители учреждений, напротив, наглухо заблокировали доступ потенциальных родителей.

Было уже ясно, что COVID-19 пополнит детдома, – смерть родителей, отсутствие доходов, обострение сложных ситуаций, рост случаев жестокого обращения – категорически не хотелось этого допустить. Фонды единым фронтом выступили за сохранение возможности семейного устройства детей-сирот в этот трудный для всей страны период. Не во всех регионах, но призывы общественников услышали, в некоторых городах и областях изменения начались.

– Диана Владимировна, – одним прекрасным утром мне позвонила директор детского дома, из которого мы три месяца назад забрали Даню, – хочу обсудить с вами один вопрос.

– С удовольствием.

– Ищем на время карантина семью для двух ребят, мальчик и девочка, 17 лет. Вы могли бы помочь?

– Даже не знаю…

В голове тут же промелькнуло, что двух свободных комнат у нас в доме сейчас нет, а дети разнополые.

– Подумайте, пожалуйста! Может, получится?

– Я поговорю со своей семьей. А как их зовут?

Конечно, первым о звонке директора детского дома узнал Денис. Потом состоялся разговор с Даней: наверняка он был знаком с ребятами из собственного детского дома, а мне было важно понять, о ком идет речь. Сможем ли мы действительно быть полезными? Если созреет решение принять, это точно не будет историей «на пару месяцев». А иначе нет смысла и начинать. Но сможем ли справиться? Это большой вопрос. Предстояли беседы со всеми членами семьи.

– Даша, – мне важно было узнать ее мнение одним из первых, – звонила директор детского дома, просила принять на время карантина двух ребят семнадцати лет. Что ты об этом думаешь?

– А зачем ты меня спрашиваешь?! – Даша мгновенно вспыхнула как спичка. – Ты уже все и за всех решила!

– Ты ошибаешься, – было досадно это слышать. – Я совсем не уверена, что мы справимся. Адаптация с Даней в самом разгаре. Но и просто пройти мимо я не могу. Поэтому важно знать твое мнение.

– Если бы! Ты даже с Даней уже все обсудила! А он младше меня и позже пришел в семью.

– Даня знаком с ними, мне важно было узнать, о ком идет речь, – я попыталась объяснить свою логику, но это оказалось напрасной тратой времени и слов.

– Если ты заберешь этих новых детей, я уйду из семьи!

– Даша, нельзя так ставить вопрос! Это шантаж.

– А как по-другому?

– Как угодно! Только не так. Сейчас не время думать об уходе: у тебя скоро ЕГЭ, в мире пандемия, многие люди уже потеряли работу и доходы. Новых вакансий нет, все и везде закрыто. Какой смысл осложнять себе жизнь?

Мне было больно оттого, что Даша снова обвинила меня в черствости и игнорировании ее чувств. Я знала, как это страшно, когда человека обесценивают, не слышат, и ни в коем случае не хотела этого со своей стороны допустить.

– Да с вами невозможно жить! Гоша стал мне братом, но Даню я уже никогда не приму как члена семьи. Это уже без меня! – прокричала она и вышла из-за стола.

Естественно, при таком раскладе ни о какой помощи другим детям и речи идти не могло – мы сами были не в ресурсе, не могли договориться между собой.

Рождение или принятие ребенка должно происходить в моменты стабильности и благополучия семьи. Любые изменения расшатывают семейную лодку. Принцип «на тонущий корабль пассажиров не берут» должен быть всегда актуален и для приемных, и для кровных семей.

А ночью я получила от нее вот такое письмо:

«Мам, я все обдумала и решила взять всю ответственность за себя и свою жизнь в свои руки. Я понимаю примерно все трудности, с которыми мне предстоит столкнуться, и я к ним готова. Я очень благодарна вам за все, что вы для меня сделали. И продолжаете делать по сей день. Вы показали мне совсем другую жизнь, в которой люди к чему-то стремятся, ставят цели и добиваются их. Показали модель семьи, в которой все заботятся друг о друге, помогают и оказывают поддержку. Лет пять назад я не могла и представить, что даже к двадцати годам буду готова ко взрослой самостоятельной жизни, но вы подарили