Немцы после войны. Как Западной Германии удалось преодолеть нацизм - Николай Анатольевич Власов

оккупации приняли участие около 600 000 молодых немцев. Между немецкими и американскими молодежными структурами сразу же возникла конкуренция, однако с точки зрения оккупационных властей это было куда лучше, чем централизованная унитарная система.

Американцы сделали ставку на спорт, быстро обеспечив свои структуры необходимым инвентарем, что дало им большое преимущество. При этом особо поощрялось распространение бейсбола. Этот вид спорта считался «политически правильным» — ненасильственным и одновременно прививающим игрокам демократические ценности, — поэтому для его популяризации прилагались большие усилия. Считалось, что бейсбол сам по себе стимулирует выработку у игроков нового, свободного мировоззрения. На практике это начинание завершилось полным провалом: бейсбол так и не стал хоть сколько-нибудь популярным в Западной Германии, вчистую проиграв футболу.

В программе «Занятия германской молодежи» работало 250 американских офицеров и 600 солдат; военнослужащие должны были играть по отношению к немецким детям и подросткам, многие из которых были сиротами, роль эрзац-отцов и тем самым формировать позитивный имидж США. Солдаты и офицеры организовывали детские праздники. К примеру, в июле 1946 г. в Кобурге детей катали по городу на машинах, устраивали игры на свежем воздухе, раздавали шоколад и конфеты; в празднике приняли участие больше тысячи мальчиков и девочек. На Рождество 1946 г. многие тысячи американских солдат сыграли роль Санта-Клаусов для немецких детей.

В 1947 г. открылись программы молодежного обмена между Германией и США; к середине 1950-х в Америке побывали 12 000 западногерманских школьников. Также в начале 1950-х в США стали активно приглашать школьных учителей. В британской зоне работа с молодежью тоже велась, однако далеко не так эффективно, поскольку ресурсов на нее почти не выделяли — у англичан хватало других забот.

В фокусе внимания победителей оказались и высшие учебные заведения. Это далеко не случайно: немецкий профессорский корпус заслуженно считался оплотом консерватизма, а студенческая среда в годы Веймарской республики оказалась крайне восприимчивой к праворадикальным и националистическим идеям. В 1920-е гг. в сфере общественных наук правили бал профессора кайзеровской закалки, в то время как люди левых и даже просто демократических взглядов почти не имели шансов получить преподавательскую должность. В результате значительная часть германской интеллектуальной элиты начала 1930-х гг. ненавидела демократию и с энтузиазмом поддержала Гитлера. Американские оккупационные власти не хотели повторения этой истории и постарались сделать так, чтобы гуманитарная сфера, в особенности молодая немецкая политическая наука, развивалась по их стандартам и способствовала демократизации общества.

Сказать это, опять же, оказалось проще, чем сделать. Летом 1945 г. из университетов было уволено до половины профессоров, однако значительная часть оставшихся активно сопротивлялась денацификации, а многие из уволенных смогли пару лет спустя вернуться в аудитории. Радикально обновить кадры не получилось: быстро подготовить университетского преподавателя невозможно, а эмигранты, которых активно приглашали в немецкие университеты, в большинстве своем не горели желанием возвращаться. Тем не менее медленные изменения происходили и в этой сфере. Самым значимым событием стало основание в 1948 г. при непосредственном участии американской оккупационной администрации Свободного университета Берлина. Одновременно стартовали программы для немецких студентов и молодых ученых, которые могли стажироваться в американских исследовательских институтах (речь шла не только о гуманитариях, но в первую очередь о них).

Важной частью «перевоспитания» и одновременно денацификации была политика в области прессы. Весной 1945 г. все средства массовой информации Третьего рейха прекратили свое существование. Чтобы информировать и просвещать население, победители первым делом создали несколько напрямую подконтрольных им газет. В январе 1945 г. оккупационные власти начали выпуск «Аахенских новостей» (Aachener Nachrichten) — первой (и единственной до конца войны) немецкоязычной газеты на занятых территориях. Ее главным редактором стал немецкий журналист Отто Пеш; газета выходила еженедельно по средам.

Когда последние залпы отгремели, началась систематическая работа по созданию сети новых ежедневных газет. В британской зоне ключевым изданием стала газета «Мир» (Die Welt), которую в 1953 г. продали западногерманскому концерну «Шпрингер». Во французской — «Новости Франции» (Nouvelles de France). С наибольшим размахом действовали американцы, создав до конца осени 1945 г. почти два десятка газет. Этой работой занимался Ганс Хабе — весьма примечательная и неординарная личность. Родом из Будапешта, в 1920-е гг. он сделал блестящую карьеру в венской журналистике и к началу 1930-х стал главным редактором крупной газеты — одним из самых молодых во всей Европе. Когда несколько лет спустя Австрия окончательно свернула на авторитарные рельсы, Хабе перебрался в Прагу. После захвата нацистами Чехии он уехал во Францию, в 1940 г. сражался с гитлеровцами в рядах французской армии, попал в лагерь военнопленных, бежал, сумел добраться до США. Хабе писал романы, которые пользовались большим успехом, в 1942 г. вступил в ряды американской армии и занимался ведением психологических операций. В последние месяцы войны руководил «Радио Люксембург», вещавшим на немецком языке.

Именно Хабе пришла в голову идея создать газету, которая могла бы не просто информировать население оккупационной зоны, а задать стандарт качественной журналистики. Первый номер «Новой газеты» (Die Neue Zeitung) увидел свет в Мюнхене 17 октября 1945 г. В ее редакцию оккупационные власти постарались привлечь самых известных и талантливых немецких писателей и журналистов: для «Новой газеты» более или менее регулярно писали Эрих Кестнер, Теодор Адорно, Бертольд Брехт, Генрих Бёлль, Герман Гессе, Генрих и Томас Манны, Карл Ясперс, Мартин Нимёллер… Поначалу газета выходила два раза в неделю тиражом 0,5 млн экземпляров, но вскоре стала ежедневной, а тираж увеличился в пять раз; он мог бы легко вырасти еще вдвое, если бы не дефицит бумаги. Ежедневно в редакцию приходило в среднем 600 читательских писем.

С лета 1945 г. началась выдача лицензий немецким редакциям. В американской зоне первенцем стало «Франкфуртское обозрение» (Frankfurter Rundschau), вышедшее 31 июля. Всем «старым» издателям, публиковавшим периодику в годы Третьего рейха, было запрещено продолжать свою деятельность. Лицензии выдавались только «новичкам», и работали они под контролем специальных офицеров по делам прессы. При выдаче лицензий особое внимание обращали на состав заявителей: редакция должна была продемонстрировать максимальную независимость от тех или иных организованных групп интересов. Так, «Франкфуртское обозрение» издавала команда, в которую поначалу входили представители нескольких политических партий (от коммунистов до католиков). К сентябрю 1945 г. в американской зоне издавалось восемь газет, в марте 1946 г. — 31, к лету 1949-го — 61 газета. 6 октября 1945 г. в Мюнхене вышел первый номер «Южногерманской газеты» (Süddeutsche Zeitung). Оккупационные власти контролировали содержание газет и журналов и могли отозвать лицензию, что не раз случалось. С 1946 г. они взяли курс на вытеснение из прессы издателей-коммунистов, изначально занимавших довольно сильные позиции.

Поиск подходящих редакторов и издателей поначалу был сопряжен с не меньшими трудностями, чем подбор административного персонала или учителей. Эрнст Лангендорф — немецкий эмигрант, служивший