Зекамерон - Максим Знак

– Не так быстро! Статья?

– Три-два-восемь.

Статья была не стыдная, статья была «народная». Да тут полтюрьмы каталось по этой статье, однако началось какое-то светопреставление.

Откуда-то из глубин хаты вылез мордатый и накачанный лысый и стал беспокоиться:

– Ах ты… Наркоман… У меня из-за таких, как ты, дочка на наркоту подсела! Я тебя, …, урою, …!

Другие мужики лысого держали и упрашивали не брать на душу еще одну статью. Ор стоял неимоверный. Глаз на двери даже не шелохнулся.

Мужику орали, что можно разобраться без убийств. Мол, они тоже все ненавидят наркоманов, но конкретно этот может выжить.

– Ты готов положить палец на броню и поклясться, что никогда не будешь торговать наркотой? – спросил тот же, что интересовался, все ли у него ровно.

– Да! – выпалил новоприбывший. Надо же было как-то налаживать отношения! Его подвели к броне, невысокой кирпичной перегородке, отгораживающей санузел, взяли за руку. Один держал руку, двое – его.

– Щас… увидишь…! – Главный наркоборец схватил недобро блеснувший кругаль и занес его над головой.

– Один палец выбирай и оставь!

Стало понятно, что это уже не шутки. Но непонятно, что делать. Орать? Не слышат же или делают вид, что не слышат. Жаловаться? Это клеймо на всю жизнь, на все лагеря.

Да и по понятиям… Он же сам пообещал положить палец на броню? За базар надо отвечать.

В заторможенном состоянии он передвинул руку, оставив мизинец.

Дернулся, когда мужик заорал: «Н-н-на-а-а!!!» – и кругаль полетел вниз, но его держали крепко. Кругаль со звоном врубился в броню рядом с мизинцем. Мужики ржали, хлопали его по плечу и показывали большие пальцы. Они все в этой хате были по статье 328.

85

Шапка

Все, кто приходил к ним по утрам и вечерам, были лысыми – в смысле, очень коротко стрижеными. И конечно, приходящие со звездами хотели, чтобы встречающие выглядели по их образу и подобию, по крайней мере в части, касающейся прически.

«Постригитесь!» – бросали во время первой же проверки, и обычно этого было достаточно. Или машинка в хате была, или «под станок» делали модельную, но очень короткую и очень блестящую стрижку.

«Вам помочь постричься?» – спрашивали непонятливых. В чем должна была заключаться помощь, никто не знал, но тем не менее помощи такой никто не хотел, уж лучше сами как-нибудь.

Если и второй вопрос не помогал, начиналась вереница мелких проблем – совпадение, не более. То небритость, то нарушение правил, а иногда и универсальное – за неопрятный внешний вид. А что, разве это опрятно – длинные волосы? Особенно с душем раз в неделю.

По имеющемуся поверью перед судом не стриглись, чтобы срок поменьше был. Прямо с момента получения «назначетки» крепились и не стриглись. Зато после суда обычно сразу под ноль. Вот только один не стал: он с суда вернулся с круглыми глазами и заявил, что через три недели выходит. А через неделю его уже заметили и завели разговор о прическе:

– Дядька! А что это с головой у тебя?! Постричься!

– Гражанинчаник! Шапки нет! А на улице минус пятнадцать. Я без волос мерзну, не стригу, чтобы греться.

– Я свяжу тебе шапку, хочешь? – угрожающе спросил кубообразный корпусной, похлопывая себя дубинкой по ляжкам.

– Спасибо, гражданин начальник! – не растерялся осужденный.

Потом его прятали на проверках в конце шеренги, и он мочил волосы до проверки, чтобы быть лысее. Шапку ему не связали, а просить ее значило не понимать шуток.

Его все же словили в день перед волей, он сказал, что стричься не будет, они предрекли карцер. Но завтра. А назавтра, когда пришли брать объяснения, он уже был на свободе – счастливый и волосатый.

А они остались тут, в коридорах, и лысые.

86

Цветочек аленький

Иногда вместо любых заморских богатств хочется, чтобы привезли что-то простое и нужное – или потому, что так еще в старых сказках придумали, или же потому, что правила внутреннего распорядка не допускали передачу привычных нужных вещей. Впрочем, как в сказке, что-нибудь ненужное можно было превратить в нужное и лопнувший шарик мог оказаться ценным подарком.

Хотя нет, вот лопнувший шарик, это, пожалуй, полная ерунда. То ли дело целлофановый пакет!

– …Моя бабка рассказывала, что в СССР они пакеты стирали и сушили потом…

– У них там совсем кукуха поехала?

– Нет, просто это редкость и ценность была.

– Да ну… Мы даже тут выбрасываем!

И выбрасывали, оставляя только продолговатые хлебные, из которых хорошо тянется конь – это когда при растяжении косичка скрученного пакета сплавляется в модный шнурок. Родственники, кто знал, передавали хлеб в таких пакетах.

Те, кто знал, много чего нужного передавали. Например, королевский станок – черный Bic. Из него и мойку (резку) можно было сделать, и отличное шило или отвертку. А из старого свитера можно сделать много метров коня. А спички с магнитиком просто были прикольные и редкие.

Однажды в кабане зашла курага в пакетике на застежке. О, это было что-то новенькое! Целлофан на застежке! Туда так удобно складывать и то, и это. И выглядит солидно! Песня…

К счастливому обладателю тихонько подошли с вопросом по очереди почти все:

– Может, тебе пакетик не нужен?

– Да нужен, конечно!

– А-а-а…

В этот чудесный пакетик можно было складывать, как и выкладывать из него, почти все что угодно, как и в знаменитый горшочек, подаренный ослику Иа Винни-Пухом. И в этот же вечер родным полетели письма про будущие передачи. И в каждом письме – рассказ о волшебном пакетике с застежкой.

87

Снег

Каждую зиму происходило одно и то же. Они вроде были защищены от внешнего мира надежными стенами, и вся эта погода их вовсе не волновала. Но плач по снегу доносился и сюда: из утренних ТВ-программ, где на бесснежную зиму сетовали бессовестно привлекательные девушки, и из писем, в которых к ним приходили ретропрогнозы погоды трехнедельной выдержки, сопровождаемые комментариями, что и Новый год нынче, увы, наверное, будет без снега.

Собственно, не особо они снег вообще хотели видеть. Они даже на прогулку почти два месяца не ходили, потому что большинство было согласно, что «так еще хуже», когда видишь небо, но оно в клеточку, а вокруг грязные стены и дворик меньше хаты. Так что снега, как и дождя, как и неба, они вообще не видели, даже если он был…