Системный Творец - Александр Сорокин

Следующее уведомление обрадовало не меньше.

Навык: Бой топором I

Прогресс: 9.2%

Описание: Освоены базовые принципы владения топором в бою. Удары обретают чуть большую точность и эффективность распределения силы. Появляется интуитивное понимание дистанции и момента для атаки.

Почти десять процентов. Вчерашняя мясорубка дала огромный скачок. Я вспомнил те мгновения, когда топор будто сам вел мою руку, когда я чувствовал не просто дерево, а уязвимые точки, слабые места. Это было не просто какое-то абстрактное умение — это был опыт, впечатанный в мышечную память ценой крови и страха.

Но следом за радостью пришло и горькое осознание. Я перечитал описание снова. «Базовые принципы». «Чуть большую точность». Этого было недостаточно. Слишком мало. Вчера я видел, на что способны настоящие воины. Эдварн с его «Боевым Размахом», который сносил врагов волной. Солдаты Горста с их умениями, разрывающими землю и испепеляющими плоть. А что было у меня?

Мне катастрофически не хватало умений. Настоящих, боевых, способных переломить ход схватки, а не просто позволить в ней выжить. Вопрос был в том, как их получить. Система не предлагала мне меню с списком доступных скиллов за очки опыта. Статуя Топора отреагировала лишь на моё оружие, да и то отказала. Спросить было не у кого.

У Эдварна? Он и так смотрел на меня как на обузу. Рассказать ему, что я вижу голубые таблички и хочу «прокачать скилл»? Он решит, что у меня повреждение мозга от вчерашнего удара. Орн? Он был мастером по дереву, а не по войне.

Я оставался один на один с этой загадкой. Система была моим и только моим странным преимуществом и моим же проклятием. Мне предстояло самому понять её правила, методом проб и ошибок. А цена ошибки в этом мире была слишком высока.

С новой яростью я обрушил на воображаемого противника серию ударов. Топор свистел в воздухе, становясь продолжением руки, почти мыслью. Но эта мысль была простая, примитивная. «Ударить». «Разрубить». Мне же нужна была целая боевая философия. Тактика. Сила.

Закончив тренировку, я подошёл к кадке и окатил себя с ног до головы ледяной водой. Дыхание перехватило, тело вздрогнуло, зато ум прояснился. Паника и отчаяние ушли, уступив место холодной, расчётливой решимости. Раз путь неизвестен, его нужно протоптать самому.

Вернувшись в дом, я застал Орна за готовкой. На этот раз он сварганил что-то более основательное — густую кашу с кусочками вяленого мяса и кореньями. Запах был божественным.

— Силы еще есть. — буркнул он мне в качестве приветствия, оценивающе окинув взглядом мою взмокшую рубаху. — И не похоже, что сломался.

— Держусь. — ухмыльнулся я, наливая себе воду.

Завтрак прошел в тишине, Орн слушал, хмуро жуя, и кивал.

— Решил, что делать будешь? — спросил он наконец, отодвигая пустую миску.

— Мы. — поправил я его. — Мы идём на рынок, продаём амулет, покупаем гвозди, смолу, инструменты, если будут. Всё, что нужно для починки этого… — я обвёл рукой наше ветхое жилище, — … дома.

Орн фыркнул, но не стал спорить. Видимо, необходимость действий была для него очевиднее, чем желание впадать в уныние.

— Ладно. — сдался он. — Попробуем ещё раз. Только смотри в оба. На рынке сейчас… Люди могут быть не в себе. Страх делает их глупыми и жадными.

Через полчаса мы уже шли по почти безлюдным утренним улицам. Город, обычно шумный и полный жизни, напоминал вымерший. Окна были закрыты ставнями, изредка попадавшиеся прохожие шли быстро, с опущенными головами, не встречаясь взглядами. Воздух был густым и тяжёлым, пропитанным немой паникой.

Рынок, представлял собой жалкое зрелище. Половина лавок была закрыта наглухо, остальные работали вполсилы. Торговцы сидели на своих местах с отсутствующим видом, не стараясь зазывать покупателей. Тех же, кто бродил между прилавками, можно было пересчитать по пальцам. Они не торговались, а быстро, почти молча, скупали в первую очередь еду — мешки с мукой, крупами, вяленое мясо, соль.

Мы обошли несколько знакомых Орну лавок, где торговали ремесленными изделиями и инструментом. Хозяева лишь мрачно качали головами — «Не до того сейчас, старина. Не до покупок».

Настроение падало с каждой минутой. Казалось, наша затея обречена. Но тут Орн тронул меня за локоть и кивнул в сторону небольшой, но крепко сбитой лавки, стоявшей чуть в стороне от основных рядов. Над ней болталась вывеска с изображением наковальни и молота — знак кузнеца-универсала, торгующего и готовыми изделиями.

За прилавком стоял сам хозяин — широкоплечий, бородатый мужчина с умными, пронзительными глазами. Он не сидел сложа руки, а что-то яростно чистил напильником, и по его сосредоточенному виду было видно, что он не собирается сдаваться и бежать.

— Борвиг. — представился Орн, подходя к прилавку. — Не виделись сто лет.

Кузнец поднял взгляд, и на его суровом лице на мгновение мелькнуло что-то похожее на улыбку.

— Орн. Жив ещё. Думал, тебя давно черви доели.

— Обманул. — хрипло усмехнулся старик. Он достал из-за пазухи кожаный мешочек и вытряхнул из него на прилавок амулет. Законченный лист из тёмного дерева, в центре которого пульсировал мягкий, живой свет. — Есть для тебя безделушка. На счастье.

Борвиг отложил напильник, взял амулет в свои грубые, покрытые окалиной и шрамами пальцы. Он повертел его, поднёс к глазам, постучал по нему ногтём. Его лицо оставалось непроницаемым.

— Работа чистая. — наконец проворчал он. — Материал… Непонятный. Но вещица сильная, это чувствуется.

— Защитный амулет. — пояснил Орн. — Ненадолго отводит внимание тварей, что в текущей ситуации весьма неплохое подспорье. Такой и жизнь может спасти.

— В нынешние времена — полезная штука. — согласился кузнец. Он ещё немного помолчал, взвешивая амулет на ладони, будто оценивая не его вес, а его истинную ценность. — Ладно, беру. Но деньгами не богат. Могу в довесок дать хороший инструмент и немного материалов.

Орн и я переглянулись. Для нас это было даже лучше, чем просто деньги.

— Согласны. — хором сказали мы.

Сделка состоялась. Через десять минут мы покидали лавку Борвига, неся в руках небольшой, но увесистый тюк с гвоздями разного калибра, свёрток с хорошей смолой для пропитки дерева, новое, острое долото и мешок всякой мелочи. Завтра нам должны были привезти все необходимое для крыши, а вырученных денег хватало для покупки простой еды. Амулет остался лежать на прилавке рядом с кузнечными поделками, готовый нести свою службу новому хозяину.

Мы уже собирались двинуться дальше, чтобы прикупить