В политике сбывается самое нелепое. Беседы с Михаилом Задорновым - Михаил Николаевич Задорнов

Танюрер, ныне несуществующего. Оттуда до Анадыря чуть больше 100 километров, до Краснено — 25. Специалистов-строителей не хватало. Поэтому возводили запасные аэродромы и местные жители, и заключенные. Как, например, в поселке Омолон. Для победы работали все. В 1942 году жители Анадыря построили запасной аэродром на горе у комбината Акционерного Камчатского общества (АКО). Его заснеженные полосы в 1943 году спасли от вынужденной посадки на льду экипажи четырех «Дугласов», которые пилотировали летчики Шашин, Журавлев, Моисеев и Герасимов. В АКО они приземлились благополучно. В Гижике, Магадане и Чайбухе построили гидроаэродромы. Советские люди — военные и штатские — оборудовали десятки мест дозаправок для самолетов особой трассы. Все, кто возводил эти объекты — настоящие герои тыла.

— Кого можно отличить из тех героев?

— Главную роль в этих операциях сыграла 1-я Краснознамённая перегоночная авиадивизия, включавшая пять строевых полков ВВС, один из которых базировался непосредственно на Аляске, в Номе и Фербенксе. Вот где советские летчики крепко передружились с американскими коллегами. Даже те, кто не знал ни одного иностранного языка. Пилоты всегда умели понимать друг друга. Местом постоянной дислокации 1-го перегоночного полка стал город Фербенкс. Там, на американской авиабазе Лэдд-Филд, лучшей на Аляске, с сентября 1942 года работала советская военная миссия по приемке самолётов, которую возглавлял полковник Михаил Мачин. Генерал армии США Гафни демонстрировал гостеприимство из-за всех сил. Американцы оборудовали для советских летчиков целый городок — деревянный, зато теплый. Там можно было по крытым переходам дойти из своей комнаты в кинотеатр или столовую. В морозные зимы это помогало. Словом, союзники старались создать для наших летчиков максимальный комфорт. Работали магазины, в которых советские военные могли приобрести товары, весьма дефицитные в нашей стране. Но главным, конечно, было другое — добродушие, совместные шахматные турниры, концерты, веселые застолья. Как без этого? На Аляске складывалась настоящая боевая дружба советских и американских союзников. В Лэдд-Филде советские летчики знакомились с американской техникой, тренировались перед полетами.

— Как Алсиб стал легендой?

— Все начиналось с небольших рискованных перелетов. Только опыт мог вселить в летчиков уверенность в себе. 19 сентября 1942 года трассу впервые опробовали. В тот день в Красноярск перегнали 12 средних бомбардировщиков типа А-20. Несколько месяцев трасса держалась на уровне 50-ти самолетов за 4 недели. Потом масштабы Алсиба значительно возросли. Во многом это была инициатива американцев. Мачин вспоминал: «В октябре 1942 года авиафирмы резко увеличили поставку самолетов в Фэрбенкс. Наших летчиков оказалось недостаточно. Из-за погоды в Номе простаивало около 60 самолетов, а в Фэрбенксе — более 100. Я знал — на авиабазе много американских летчиков, и решил обратиться за помощью к генералу Гафни… Генерал с большим удовольствием дал согласие на 50 человек, и не только до Нома, но и дальше. Я сказал, что там у нас летчиков хватает, спасибо, нам только до Нома. Сам лично провел с американскими летчиками предполетную подготовку, объявил, кто, в какой последовательности и на каком номере летит, что ведущим на Б-25 буду я. Погода стояла хорошая, ясная. После взлета собирались над аэродромом и уходили группами. Таким образом, я с ними сделал два полета, и перегнали мы более ста самолетов». Когда удалось перегнать 300 в сутки — командование Красной армии наградило орденами и медалями всех летчиков, и советских, а американских.

— Это была надежная трасса?

— Со временем Алсиб стал работать как часы. Каждый досконально знал свою зону ответственности. Лётчики из Фэрбенкса проделывали путь в 1493 км до села Уэлькаль на советской Чукотке, где их сменяли парни из другого перегоночного полка. И так — до Красноярска. Немцы вроде бы далеко. У них не имелось возможностей для воздушных атак на такой территории. Но северная погода — не менее опасный соперник, чем немцы. Особенно в те годы, когда техника оставалась весьма несовершенной. Метеорологические службы работали, по современным меркам, слабо. Упилотов почти не было точных данных о погоде. Давала сбои и связь. Подчас приходилось, как в 1930-е годы, осуществлять «слепые полеты». Отменять полеты и ждать у моря погоды было не в традициях Алсиба. Перелеты через Берингов пролив подчас оказывались крайне опасными. В этих перелетах погибли 115 летчиков — советских и американских. Вклад тружеников Алсиба — павших и живых — в Великую Победу трудно переоценить. Они испытали на прочность крепость союза Москвы и Вашингтона — и не подвели. В наше время им устанавливают памятники — и в США, на Аляске, и на севере России. За годы войны из Аляски в Сибирь они доставили 7925 крылатых машин (не считая разбившихся) — почти половину всех самолётов, полученных Советским Союзом по ленд-лизу. Надо ли говорить, как необходимы они были фронту. Сейчас им устанавливают памятники. И по праву.

— Значит, американцы и русские могут дружить?

— На войне и в космосе мы всегда друг друга поймем. Это точно.

Тайна генерала Вольфа

Генерал Карл Вольф был образцом эсэсовца и любимцем Гитлера. Фюрер по-семейному называл его «вольфхен» — «волчонок». Помните, в фильме «Семнадцать мгновений весны» его играл Василий Лановой? Но там не сказано, что Вольф был одним из заправил «ночи длинных ножей» и по существу создавал эсэсовскую идеологию и эстетику, замешанную на нацистском фанатизме и безоговорочной преданности фюреру.

На переднем плане — Карл Вольф

— Как это ему удалось?

— Он рано стал адъютантом руководителя СС Генриха Гиммлера, который в годы Второй Мировой превратился в едва ли не самую влиятельную фигуру в окружении Гитлера. Вольф по-прежнему был вхож и лично к Гитлеру.

В начале 1943 года Вольф уже был верховным руководителем СС в Италии. Потом ему подчинили все немецкие войска, которые должны были защищать Муссолини. На этом посту Вольф действовал не слишком удачно. Но сумел наладить надежные связи с верхушкой католической церкви. В то время он не сомневался, что война для Германии проиграна — и искал контактов с потенциальными победителями. Церковники стали посредниками между Вольфом и американцами. Вольф сообщал о своих шагах в этом направлении берлинскому руководству — Гиммлеру и Эрнсту Кальтенбруннеру. Они дали согласие на переговоры. Но в напряжении ждали от Вольфа подробных отчетов о том, чего хотят американцы и на каких условиях готовы заключить с Германией сепаратный мир. Правда, доложить об этом Гитлеру они не решились.