Пария - Энтони Райан

***

Я слышал, в других частях мира разбойничьи банды часто дают себе названия, но в Шейвинском лесу нас такие формальности не беспокоили. Банды сливались и разделялись так часто, что отслеживать их всех казалось бессмысленной задачей. Банда Декина была единственным исключением: в ней уже больше десятилетия оставался более-менее сплочённый костяк под одним главарём. Обычно шайки бывали более разрозненными и часто возникали благодаря родственным узам. Эти преступные братства и составляли расплывчатую, постоянно меняющуюся территориальную мозаику.

Хотя Декин и пользовался неоспоримым господством надо всем лесом, его абсолютная власть покрывала только центр и юг леса. В западных пределах держались в основном всевозможные фракции семейства Сакен, где они грабили караваны, перевозящие товары из прибрежных портов. Менее процветающий север был вотчиной небольших разрозненных банд под контролем братьев Тессил, которые по слухам раньше служили сержантами под личным знаменем старого герцога, но попали в немилость, когда слишком сильно разграбили одну деревню и не поделились с герцогом.

Меньше всего чувство порядка среди воров проявлялось на востоке. Там разрозненные семейства разбойников вели распри неясного происхождения и бесконечно и безуспешно соперничали за власть. Именно из тамошнего клана, Рубщиков, ещё щенком изгнали Эрчела, когда его склонности стали непереносимыми даже для его жестокой родни. Декин взял его в качестве услуги, и, разумеется, за приличное вознаграждение. Тогда ещё тлела надежда, что со временем подход Декина к дисциплине укрепит извращённую душу Эрчела, превратив во что-то полезное. Как выяснилось, нынче основная польза от него – посредничество с его же семьёй.

Клан Эрчела прибыл первым – банда человек в тридцать, и все в той или иной мере напоминали крыс. Следом за ними на поляну явились их восточные собратья – шесть разных шаек разной силы, и все смотрели друг на друга с дикой враждебностью, которая в обычном случае очень быстро переросла бы в насилие. Однако старый обычай гласил, что на поляне нельзя проливать ни капли крови, а эти негодяи, несмотря на все свои многочисленные недостатки, яростно держались традиций.

Я наблюдал, как Эрчел стоял в сторонке, пока Дренк Рубщик, его дядя, обменивался любезностями с Декином, и оба весело смеялись и дружески хлопали друг друга по спине. Эрчел же, сгорбившись, смотрел в землю, несомненно, боясь привлечь слишком много внимания. Я раздумывал, знал ли он, что одна из многих дискуссий, которые должны были произойти в этом убежище, будет касаться его собственного неминуемого убийства, и решил, что вряд ли. Хотя Эрчел и обладал завидной хитростью и нюхом на неприятности, но интриганом он не был. Его инстинкты были настроены на сиюминутное выживание, и я считал его неспособным загадывать намного дальше завтрашнего дня.

Следующими прибыли братья Тессил – оба мускулистые мужики под сорок со свитой человек в шестьдесят. Декин поприветствовал их намного формальнее, чем родню Эрчела: уважительно отвесил полупоклон и затем протянул руку. Братья не были близнецами, но имели одинаковый рост и одежду, и оба приняли протянутую руку одинаково настороженно. Оба держались с солдатской выправкой и отличались опрятностью во внешнем виде и в одежде, тем самым отличаясь от большинства толпившихся здесь разбойников. Глядя на презрение, которое они пытались – в основном безуспешно – скрыть на своих коренастых лицах, осматривая сборище, я счёл их людьми, которые очень сильно предпочли бы остаться под знаменем.

Последними явились Сакхели, и, после банды Декина, оказались самыми многочисленными – из леса в сумерках вышло больше сотни мужчин и женщин. За долгие годы их клан много раз делился и перестраивался, но сохранял единообразие в одежде и украшениях на лицах. Я слышал, что много поколений назад они происходили из воинов, изгнанных из морозных пустошей северного Фьордгельда. Посмотрев на изобилие татуированных лиц с шипами в носах и в ушах, я решил, что эта легенда весьма правдоподобна. А ещё они были вооружены лучше всех из присутствующих: у каждого меч или топор, и на некоторых выгравированы руны, говорившие о древнем происхождении.

Во главе у них стояла высокая женщина со светлыми волосами, которые в угасающем свете казались золотистыми. Они длинной косой спускались из центра лысого скальпа, а бритую часть плотно покрывали татуировки рунических надписей. Они с Декином были почти одного роста, и я отметил, что оба склонили головы одновременно.

– А ты быстро постарел, – ухмыльнулась женщина. – Вижу, седина в бороду.

– Немного. – Декин тоже ухмыльнулся. – А вот ты, Шильва, как будто помолодела.

– Ой, отвали. – Она рассмеялась, и они оба крепко обнялись. – Соскучилась по тебе, старый бродяга! – сказала она, отодвигаясь, а потом схватила его за шею, и их лбы соприкоснулись. – Похоже, папаша ошибался. Ты прожил больше одного лета.

– Он едва не оказался прав. Я уже в первую неделю чуть не потерял голову, что уж говорить о лете. Пошли. – Декин положил ей руку на плечи и повёл на поляну. – У нас тут жарятся кабаны, и нужно выпить много эля.

Как и следовало ожидать, когда в одном месте собираются худшие отбросы со всего герцогства, да ещё с кучей еды и выпивки, ночка вышла шумной. Весь мой тщательно приготовленный пир исчез в коротком и неистовом исступлении. И, доложу я вам, всё было сожрано без особой признательности или хотя бы элементарной благодарности. Все мои тонко составленные вкусы задушили потоки эля и бренди, от которых вскоре множество голосов затянули песню. Горстка музыкантов среди нас добавила к не очень-то мелодичному шуму звуки флейт и мандолин, и вскоре уже на арене начал разворачиваться своего рода танец. Многие толкались, но никто не дрался – правила поляны и угроза немилости Декина заставили всех отложить старые вендетты, хотя бы на эту ночь.

Я приберёг для себя приличную порцию своей самой тщательно изготовленной свиной похлёбки, взял миску и отправился на поиски Герты, надеясь, что поток выпивки несколько ослабил её твёрдую приверженность торговле. Увы, эти надежды разбились, когда я увидел, как она исчезает в темноте с двумя татуированными головорезами из клана Сакхелей. По её громкому хихиканью я определил, что сегодня вечером она действительно отложила дела, только не в мою пользу.

Я старался утешиться похлёбкой и чашкой бренди, осматривая различных гостей женского пола в поисках наиболее вероятной перспективы. Только одна посмотрела на меня в ответ – тонколицая девушка, приютившаяся среди родни Эрчела. Я начал придумывать какую-то хитрость, как вытащить