Думские речи. Войны темных сил - Николай Евгеньевич Марков

государства. Ничего подобного быть не может, и строить на этом реальные надежды, конечно, не следует. Я очень далек от того, чтобы упрекать наших дипломатов в том, что они стараются их примирить. Конечно, примирять эти взаимно противоположные интересы, всячески смягчать эту борьбу наций надо, но и только, но заблуждаться не следует, ибо на заблуждениях нельзя построить правильной политики.

Депутат Милюков говорил, что только тогда будет такой мир на Балканском полуострове, когда восторжествует право и справедливость, а под этим он разумел новый передел Македонии – это вторичная и грубая ошибка. Всякий новый передел Македонии, конечно, никакого умиротворения не внесет, он внесет новое обострение вражды и взаимной ненависти, это будет только дальнейший повод к дальнейшим вооруженным столкновениям. Правда, член Государственной Думы Милюков соглашался в начале своей речи возложить часть ответственности за эту вражду на Болгарию, если не на всю Болгарию, то на ее военные партии и на ее Монарха. Депутат Чхенкели раскрыл скобки, которые искусно закрывал депутат Милюков, ибо, как вам известно, господа, то, что у депутата Милюкова на уме, то у депутата Чхенкели на языке. Он сказал открыто и ясно, что там уже решено после войны ввести демократические республики. Итак, на что Милюков намекал, Чхенкели нам и сообщил, за что я ему приношу искреннюю благодарность. (Смех справа.)

Я не буду входить в обсуждение того обстоятельства, кто там влиял: военные ли партии, князья ли, управляющие этими мелкими государствами, или сам народ; для нас, строго говоря, это не так важно, а для нас важен факт. И факт налицо, что все народы взаимно друг друга ненавидят, взаимно друг с другом соревнуются и имеют цели, взаимно отрицающие цели своих соседей, а все в совокупности они мечтают о том, что противоречит в сильной степени интересам нашего Российского государства. Вот это для меня самое важное, и поэтому, раз вся композиция настолько сложна, мне кажется, что те примитивные решения, которыми проф. Милюков пытается разрешить эти сложнейшие вопросы, заранее обречены на неудачу. Этот вопрос нельзя разрешить так просто и так грубо, как желает разрешить депутат Милюков. Он обвиняет нашу русскую дипломатию в том, что, вначале объединив балканские народы, потом, когда они перессорились при дележе завоеванных стран, она потом допустила войну, и считает грубейшей ошибкой нашей дипломатии это допущение второй балканской войны. А я спрашиваю: как же могла какая бы то ни было дипломатия, хотя бы сам проф. Милюков был во главе Министерства иностранных дел, какими красноречивыми фразами можно было удержать болгар, сербов и греков, которые не желали мирно поделить то, что считали своей собственностью? Очевидно, можно было только помешать угрозой, силой, только войной -на это проф. Милюков, в сущности, и указывал: надо было довести дело до войны. И он интересно сообщил, что был перелом в середине января 1913 г.: до января она переменила фронт и заняла более миролюбивую политику. Он старался это объяснить всевозможными способами, включительно до самых сомнительных, а именно способов ссылок на известное интервью с гр. Витте в «Vossische Zeitung» и на ничтожную заметку в маленькой газете «Колокол», где рассказано, что война будто бы не состоялась только потому, что какие-то проникновенные старцы помешали этой войне. Это, конечно, чистейший вздор, и не следовало бы профессорам, хотя бы доцентам, такими ссылками и не вполне опрятными способами аргументировать.

Дело объясняется гораздо яснее: русская дипломатия с самого начала не желала воевать. Конечно, она не имела права этого желать, ибо весь русский народ в его совокупности воевать не желал ради интереса хотя бы прекрасных глаз, но глаз не русских, а глаз балканских, и пока возможно было влиять только словами, только нотами, только воздействовать, только угрозами, русская дипломатия все это и делала до середины января; но когда выяснилось с совершенной очевидностью, что слова уже не действуют, что надо воевать, русская власть совершила перелом – она отступила, ибо воевать было бессмысленно, воевать было безумно, воевать было преступно.

За что же ее корят слева? За то, что у нас не было войны. Ради чего не было войны? Ради того, чтобы Константинополь попал грекам или болгарам. Конечно, можно иметь всякую точку зрения, но эту точку зрения русского депутата, который желает Россию втравить в такую войну, в результате которой в случае успеха будет нарушение самых главных интересов Российского государства, этакую точку зрения я, признаться, разделить не могу. Проф. Милюков говорит: виноват, это говорил министр иностранных дел, что русская дипломатия теперь придерживается основного правила: Балканы – для балканцев. Я всецело приветствую это заявление и делаю к нему добавление, ибо я депутат, а не дипломат, а добавление это следующее: Балканы – для балканцев, а проливы – для русских. Это добавление я считаю необходимым для себя сделать. Когда наша дипломатия найдет возможным разрешить всю эту формулу с моим добавлением, я буду считать вопрос действительно разрешенным мастерски, но если слева будут говорить только: Балканы – для балканцев, и если дипломатия будет исполнять это и на деле, а не только на словах, ибо дипломатии, господа, язык дан для того только, чтобы скрывать свои истинные мысли, но если дипломатия поверила бы действительно левой стороне и так поступала, то она была бы дипломатией не русского государства, а дипломатией Болгарии, Греции, Сербии или я не знаю кого – такой дипломатией, совершенно такой же, как дипломатия проф. Милюкова. Чуть он заговаривает о Финляндии – он отстаивает финляндские интересы против русских; заговорил о Болгарии – восхваляет болгарские интересы против русских; заговорил об Армении – армянские интересы, великую Армению, которую разорвать хотят; китайские интересы против русских; и даже Монголия, уже не государство, ничтожная провокация, – тоже стал на точку зрения монгольскую, против русской.

Но если это допустимо для отдельного депутата, хотя бы и с левой стороны, то это совершенно недопустимо для Правительства Его Императорского Величества, для Министерства иностранных дел. И я все эти нападки проф. Милюкова считаю только результатом его крайней международности, космополитизма. Он совершенно утратил представление, что он русский депутат, а не болгарский. Упрекалась наша дипломатия не только последнего времени, но и мудрейший шаг Императора Александра III, повелевший в 1885 г. убрать русских офицеров из болгарской армии, которая накинулась на сербов. И вот депутат Милюков упрекает его за это. По его мнению, русским офицерам надлежало продолжать командовать болгарскими войсками, которые сражались с войсками Милана. Но опять-таки о вкусах не спорят; но, я думаю, что русский народ вполне разделяет