Муссолини. История одного диктатора - Альдо Каззулло

– в пах и грудь. Джакомо умирает. Убийцы гонят на север, выкапывают яму в лесу Квартарелла в Риньяно-Фламинио, и тем же вечером Думини докладывает дуче. Только через два дня газеты сообщают об исчезновении Маттеотти.

Начинается дешевая трагикомедия: Муссолини притворяется, что ничего не знает. Возникают народные волнения. Диктатор приказывает пустить слух о том, что Маттеотти сбежал за границу, затем сам распространяет его в палате и издает приказ искать беглеца «при пересечении границы».

Велия все понимает… Она посещает Бенито Муссолини: «Ваше превосходительство, я пришла попросить тело моего мужа, чтобы одеть его и похоронить». Дуче выходит из себя.

Переломный момент наступает, когда обнаруживается машина похитителей: ее отогнали в мастерскую в Риме, чтобы заменить окровавленные сиденья. Думини арестовывают на вокзале Термини при попытке сбежать, его сообщник – в Милане. Вскоре в тюрьму попадают также Маринелли, Филиппелли, Вольпи и журналист Пиппо Нальди, замешанный в деле о взятках.

Режим должен преодолеть первый настоящий кризис. Ближайшие подручные Муссолини в тюрьме. Бенито говорит с Монтечиторио, утверждая, что если кто-то действительно убил Маттеотти, то намеренно, чтобы навредить фашизму: эти люди «бросили труп к ногам Муссолини», как пишет Д’Аннунцио. Скептики требуют сообщить всю возможную информацию, но дуче, бледный, только скрещивает руки на груди и качает головой. Он не отвечает ни на один вопрос. «Он соучастник!» – кричит республиканец Эудженио Кьеза. Тут же на него пытается напасть Джузеппе Боттаи.

При помощи председателя Рокко, воспользовавшись протестом оппозиции, покинувшей зал суда, Муссолини закрывает палату. Он передает Министерство внутренних дел Федерзони. Заместитель министра Альдо Финци и начальник полиции Эмилио де Боно уходят в отставку.

Чезаре Росси, правая рука дуче, очень боится стать козлом отпущения. Он пишет Муссолини письмо, в котором объявляет себя «исполнителем незаконных действий», которые он же и инициировал, и угрожает раскрыть правду о нападениях на Амендолу, Мисури, Форни, о вторжении в дом Нитти и о деньгах, выплаченных Думини.

Муссолини болен. Граф Сфорца, его заклятый враг, наносит удар, возлагая на него ответственность за убийство Маттеотти: «Вы можете выбрать: либо абсолютно виновен, либо абсолютно некомпетентен». У Муссолини обостряется давняя язва, иногда его люди видят дуче скорчившимся от боли. Муссолини обнаруживает дома выросшую львицу и решает отвезти ее в зоопарк.

Тело Маттеотти найдено 16 августа 1924 года. В стране снова зреют волнения. На похороны собирается целая толпа. Велия, его вдова, пишет министру внутренних дел: «Фашистская милиция не должна сопровождать поезд; ни один фашист любого ранга или должности не должен появиться на этих похоронах, даже в форме военнослужащего. Пусть чернорубашечники избегают появляться перед гробом и моими глазами на протяжении всего пути, в том числе во Фратта-Полезине[133], пока тело не похоронят. Я хочу проделать этот путь как законопослушная гражданка, выполняющая свой долг. Никакого зарезервированного купе, никаких льгот или привилегий, никакого изменения маршрута поезда, указанного в общественном расписании. Если соображения безопасности требуют охраны порядка, пусть она будет возложена только на солдат». Вдова Маттеотти все еще пытается разделять институты и режим, государство и правительство. Но убийство ее мужа служит постепенному и окончательному разрушению и сотрет эту разницу.

Бригады реагируют на эти сложности, разумеется, единственным доступным способом: насилием. Они убивают и ранят неаполитанцев, в Турине избивают Гобетти, в Тоскане нападают и грабят. Воодушевленный Муссолини 31 августа проводит митинг у шахтеров близ горы Амиата[134]: «Уверяю вас, шумиха, так всех беспокоящая, совершенно безосновательна… Стоит произойти враждебным действиям, чернорубашечники ответят в тот же день». Фашистские экстремисты снова чувствуют себя сильными. «Недостаточно метлы – берите пулемет»,– пишет Фариначчи. «Мы сделаем сосиски из мяса Маттеотти»,– распевают сквадристы. Потом они придумывают дополнение к популярной песенке «Мимоза»: «Маттеотти, Маттеотти, сколько меланхолии в твоей улыбке! // У тебя было место в парламенте, // Мы уничтожили его за секунду». Во Флоренции горит редакция Nuovo Giornale, в Риме сжигают тиражи оппозиционных газет, в Милане пытаются напасть на редакцию Corriere della Sera.

Орландо и Джолитти выступают против правительства, как и генералы Кавилья и Джардино. Но было бы лицемерием умолчать, что такие великие мастера искусства, как оперный композитор Джакомо Пуччини и писатель Луиджи Пиранделло, присоединяются к режиму. Другие поддерживают антифашиста Амендолу, от писателя Коррадо Альваро до художника Феличе Казорати. Эрнеста Баттисти отправляется в замок Буонконсильо в Тренто, где похоронен ее муж, социалистический мученик Чезаре Баттисти, чтобы покрыть черным столб на его могиле в знак траура по социалистическому мученику Маттеотти. Это ее реплика в полемике с Муссолини, который намеревается использовать имя ее мужа в своей пропаганде. Чезаре Росси сообщает из тюрьмы: каждое преступление было совершено «по прямой воле, одобрению или при соучастии дуче».

Немалое внимание уделяется аудиенции, которую Муссолини дает 33 консулам милиции. Они обнажают кинжалы, чтобы предложить ему свою силу, но также якобы угрожая, как если бы дуче отдавал приказы, вынужденный уступить экстремистам. На самом же деле Муссолини преодолевает политический кризис благодаря кромешному террору, жесткому контролю над страной и монополии на насилие. Другими словами, он снова сумел воспользоваться представившимися возможностями. Убийство Маттеотти позволило ему установить диктатуру окончательно.

Дуче вновь открывает палату 3 января 1925 года и произносит последнюю парламентскую речь. Дальше Бенито Муссолини будет вещать с балкона. Дуче называет «некрофилией» поиск тела Маттеотти и следствие по его делу. Бенито подводит итог: «Заявляю перед этим собранием и всем итальянским народом, что только я несу политическую, моральную, историческую ответственность за все произошедшее. Если пары более-менее сомнительных фраз достаточно для смерти… Если фашизм – всего лишь касторка и дубинка вместо страстных проявлений духа лучшей итальянской молодежи, то это я виноват! Если фашизм – всего лишь преступный сговор, а насилие – результат определенного исторического, политического, морального климата, это тоже моя ответственность! Этот климат создал я вместе с пропагандой». В заключение он говорит с явно угрожающей интонацией: «Приходит время воскликнуть: „Хватит!“ Когда борются два мощных политических движения, все решает сила, и это всегда так. Я хочу сказать вам: проблема будет решена. Фашизм, правительство и партия однозначно эффективны. Господа, вы поддались иллюзиям! Вы верили, что фашизму конец, потому что я принял такое решение, что партия уничтожена, потому что я ее наказал. Слушайте меня: в течение 48 часов после этой речи мы повсюду проясним ситуацию».

Сразу после этого Муссолини мобилизует своих головорезов. Он приказывает префектам пресекать на корню любые протесты, распускать антифашистские организации, конфисковывать или уничтожать антиправительственные газеты.

Историки много спорят о значении фашистского переворота. Часть из них утверждает, что Бенито Муссолини выстроил не тоталитарное, а авторитарное