Муссолини. История одного диктатора - Альдо Каззулло

Репрессии поистине безжалостны. Паспорта изымаются: никто не может покинуть страну без дозволения диктатора. Мэры городов отправляются в отставку, вместо них назначаются подесты, полностью подчиненные дуче. Создаются Особый трибунал и тайная полиция. Восстановлена смертная казнь, отмененная великим герцогом Тосканы еще в 1786 году. Распущены все партии, кроме одной – официальной. Исключены 123 оппозиционных депутата. Депутатов Народной партии, вернувшихся на заседание, чтобы почтить память королевы-матери Маргариты, встречают пощечинами. Дома Бенедетто Кроче, Артуро Лабриолы и Эмилио Луссу разграблены. Конфисковано имущество изгнанных за границу антифашистов. Запрещена деятельность лидеров Коммунистической партии – Антонио Грамши, Пальмиро Тольятти, Джузеппе ди Витторио, а затем Мауро Скоччимарро[135], Руджеро Гриеко[136], Джованни Роведы[137]…

Тюрьмы и острова – Понца, Вентотене, Тремити – наполняются жертвами доносов; многие из них просто злословили о дуче.

Папа римский начинает тайные переговоры, надеясь примирить церковь с итальянским государством. Он радуется человеку, управляющему судьбами страны «с такой энергией, что страна в опасности всякий раз, когда в опасности он сам». Il Popolo d’Italia вторит: «Страна в опасности, когда в опасности Муссолини». Лео Лонганези[138] пишет еще короче: «Муссолини всегда прав».

Общество расколото. Джованни Джентиле создает Манифест фашистской интеллигенции. Его поддерживают Джузеппе Унгаретти[139], Уго Ойетти[140], Луиджи Барзини[141], Арденго Соффичи[142]. Бенедетто Кроче отвечает Манифестом антифашистской интеллигенции. Его подписывают Луиджи Эйнауди, Луиджи Альбертини, Артуро Карло Емоло[143], Пьеро Каламандреи[144], Гаэтано Сальвемини. Не все сдаются. Фариначчи отмечает: «Фашизм не обязан добиваться согласия». Король молчит.

Остальная оппозиция безмолвствует. Альбертини вынужден отказаться от работы в Corriere della Sera. С ним уходят Луиджи Эйнауди, Карло Сфорца и Ферруччо Парри[145]. «Таймс» пишет: «Гибель Corriere della Sera – серьезная потеря для европейской цивилизации».

Король беспокоится, но не об Италии, а о себе. Ходят слухи, что дуче хочет избавиться от него и создать республику. Король спрашивает об этом, его сразу же успокаивают: «Это выдумки каких-то генералов-импотентов».

Начинает казаться, что единственный способ избавиться от фашизма и Муссолини – убить его. Люди начинают думать об этом. Происходят первые покушения. В этой истории хватает темных эпизодов, не проясненных до конца. Так, 31 октября 1926 года из болонской толпы раздается выстрел в сторону дуче. В покушении обвиняют 15-летнего Антео Замбони, его линчуют на месте. Сразу возникают подозрения о внутренних распрях; болонский предводитель фашистов Леандро Арпинати попадает в опалу. В тот же вечер Муссолини пишет карандашом новые правила: роспуск всех нефашистских ассоциаций, включая бойскаутов; депортация всех подозреваемых в антифашизме; огонь без предупреждения по любому, кто пытается пересечь границу.

Дуче определенно в хорошем настроении. Язва значительно улучшилась и почти не дает о себе знать. Муссолини восстанавливает Министерство внутренних дел, окончательно прибирает к рукам Министерство иностранных дел, занимается делами Военного министерства, министерств военно-морского флота, аэронавтики, колоний и даже создает новое Министерство корпораций, заменяющее профсоюзы, в которых больше нет нужды. Бенито Муссолини венчается с Ракеле после 10 лет гражданского брака. Он снова начинает играть на скрипке. Периодически Бенито посещает зоопарк виллы Боргезе, чтобы навестить свою львицу. Любимицу дуче называет Италией. Муссолини входит в клетку и ласкает животное, словно все идет по-прежнему. Однажды утром группа посетителей заинтригована, видя дуче с львицей в клетке. Он улыбается с намеком: «Италии уже восемнадцать месяцев. Посмотрите, она совершенно ручная!»

Процесс по делу об убийстве Маттеотти – настоящий фарс. Судей и адвокатов, пытающихся по-настоящему заняться этим громким делом, просто-напросто отбрасывают в сторону или увольняют. Паскуале Гальяно-Маньо, оставшийся с Велией, дорого платит за свою доблесть. Его преследуют 15 лет. В ход идут все грязные средства: обыски, изъятие документов, и кроме того, нападения, избиения, касторка… Ему придется закрыть практику и переехать в Пескару, где другие адвокаты станут подписывать документы, над которыми работает Гальяно-Маньо, но денег у Велии он не возьмет. Паскуале Гальяно-Маньо примет лишь авторучку, принадлежавшую Джакомо.

(Извините за отступление. В сотый раз говоря о том, что сделали фашисты, я пишу «напали», «избили», «заставили пить касторку», а не «зарезали» или «расстреляли». Я понимаю, это раздражает, а если привести еще больше случаев, читателю станет совсем скучно. Повторенные множество раз, слова теряют смысл. Вариантом может стать рассказ о пытках, о разнообразном насилии, не исключая сексуального, – обо всем, что, как правило, остается на уровне слухов, о чем жертва крайне редко готова говорить, но что усиливает мощь палачей.

Однако давайте попробуем подумать: что, если человека могут в любой момент ударить? Что, если никто не рискнет его защищать, потому что у власти агрессоры? Насилие всегда достойно лишь осуждения, но десятикратно – насилие сильнейших, десяти против одного, с благоразумно скрытыми лицами и прикрытыми спинами. Цель этих преступников – причинить боль, унизить, очернить, наказать, полностью уничтожить.)

Бенито Муссолини со всей злобой эгоцентрика ополчается на Велию, только что потерявшую мужа. Муссолини стремится наказать ее за то, что она посмела противостоять ему. Он отдает указания наподобие таких: «Пожалуйста, последите за вдовой и детьми Маттеотти. Особенно следует принять во внимание возможные попытки тайно покинуть королевство… Такие намерения нужно пресекать в самом зачатке».

Велия в переписке называет эту предельную бдительность рабством. Синьора Маттеотти умрет раньше падения режима, в 1938 году, в больнице, в возрасте 48 лет. Довольный Бенито саркастично прокомментирует: «Мои враги всегда оказываются в тюрьме. Но иногда они умирают под ножом хирурга».

В похоронах Велии участвуют 14 человек. Личность каждого тщательно изучена властями. На гроб положены два букета красных цветов. Они изъяты.

В 1927 году мэр Вены, социал-демократ Карл Зейц называет большой жилой комплекс – дом из 452 квартир, построенный по самым современным правилам и чертежам,– по фамилии Маттеотти. Режим Дольфуса[146], чтобы угодить Муссолини, запрещает это название, и его восстановят только в 1945 году. Этот комплекс существует и в наши дни.

Америго Думини долгие годы верно служил фашистскому режиму. Республиканская Италия приговорила его к пожизненному заключению, но выпустила через пять лет. Выйдя, он присоединился к партии «Итальянское социальное движение». Умер Америго Думини в 1967 году в результате бытового несчастного случая. В стране ужасных партизан и «крови побежденных», на родине страшных красных вендетт убийца Маттеотти умер от удара током в 73 года, в столовой своего дома, пытаясь поменять лампочку.

Дон Джованни Минцони (1885–1923)

Минцони был весьма воинственным священником. Если бы он жил в первые годы республики, его отношения с социалистами и