Ашер 6 - Сергей Шиленко

Не говоря уже о том, что повсюду высился настоящий лес из книжных стопок, и нам пришлось добрых минут десять потратить, чтобы пробраться сквозь эти завалы, стараясь ничего не уронить. Особенно Аде — она то и дело цепляла шаткие колонны своими длинными рогами. Я старался идти чуть впереди, придерживая самые опасные конструкции.

Мне довольно быстро стало ясно: Дастин Лонг был из тех чокнутых коллекционеров, которых не останавливает банальное отсутствие места на полках. Он просто продолжал тащить сюда книги, плюя на здравый смысл и законы физики.

Пока мы с Адой продирались к винтовой лестнице, что вела на антресольный этаж, прошло, наверное, добрых двадцать минут. Если не все полчаса — время тут текло как-то особенно пакостно, тягуче, словно мёд в холодный день.

А может, оно просто искажалось в этом лабиринте из пыльных книжных башен.

Верхний уровень библиотеки оказался забит не меньше нижнего. Всё, что не влезло на стеклянные витрины, валялось прямо на полу. Только вместо аккуратных стопок книг тут громоздились кучи всякого барахла. Шкафы ломились от диковинных предметов, которым самое место в музее древностей, а никак не в личной коллекции, пусть и весьма обширной.

Хотя нет, вру. Это место больше смахивало на лавку старьёвщика или какой-нибудь развал на блошином рынке, чем на солидный музей. Пыль, паутина, специфический запах ветхости…

— Черт, Дастин… — присвистнул я, заметив треснувшую вазу, из которой торчали сухие ветки. Она сиротливо примостилась на сломанном стуле, а вокруг были хаотично расставлены ящики с отсыревшими, тронутыми плесенью бумагами. — Неужели так сложно было хоть какой-то порядок навести? Или он реально был местным Плюшкиным?

— Что такое Плюшкин? — поинтересовалась Ада, с нескрываемым ужасом и отвращением разглядывая пыльный футляр с человеческими зубами, испачканными чем-то бурым, похожим на засохшую кровь. Находка эта лежала прямо на столе, рядом с какой-то астролябией.

— Так у нас называют людей, которые тащат в дом всякий хлам и потом не могут с ним расстаться, что бы ни случилось, — пояснил я. — Их порой даже по телевизору показывают: у них квартиры натуральные помойки напоминают.

— Что такое телевизор? — Ада явно была озадачена. Мы с ней толком и не общались до этого, так что мои земные словечки для нее, похоже, были в новинку, если не шоком. Девушка тем временем переключила внимание на панно из ракушек, вставленное в тяжелую черную лакированную раму. На нем то ли комета была изображена, то ли падающая звезда.

— Телевидение… — начал было я формулировать объяснение, но тут мой взгляд зацепился за витрину с маленькими ярко-красными пирамидками, штук пять их там было. — Да неважно, проехали.

— Ты так похож на Странника… — неожиданно улыбнулась Ада.

— Да, мне это уже тысячу раз твердили, — усмехнулся я в ответ, останавливаясь на относительно свободном пятачке, чтобы достать из-за пазухи книгу. — Думаю, это настолько же хорошо, насколько и паршиво. Тебе нужно еще раз прикоснуться к книге? Для настройки?

— Давай, лишним не будет. Подержишь ее для меня? — попросила она, сноровисто потирая ладони, словно разминая их.

Ада осторожно положила руки на потертую обложку, прикрыла свои блестящие, как два агата, глаза и слегка наклонила голову, будто к чему-то прислушиваясь.

Мне показалось, что такие сеансы даются ей не так-то просто. Лоб ее напряженно нахмурился, а чем дольше она удерживала эту позу, тем заметнее становилось это напряжение, даже дыхание стало прерывистым.

— Все в порядке? — решил я уточнить, когда прошло несколько минут довольно тягостного молчания.

— Это странно, — наконец произнесла Ада, опуская руки. Выглядела она немного уставшей. — Совсем ничего не слышу от второй части артефакта, хотя я уверена, что в него вплетены очень сильные чары.

— Значит, его здесь нет, — пожал я плечами, выдавая самое простое и логичное, как мне казалось, объяснение.

— Не обязательно, — возразила Ада. — Возможно, мы просто находимся недостаточно близко. Эта комната огромна.

— Очень надеюсь, что нам не придется перебирать все эти завалы, чтобы это проверить, — я брезгливо оглядел горы хлама. От одного вида этой помойки руки опускались, а в нос бил вездесущий запах пыли и тлена.

— Думаю, это… нет, подожди минутку, — Ада медленно, словно лоза, повернулась вокруг своей оси, вытянув руки вперед, будто пытаясь нащупать невидимую нить. Внезапно она замерла и указала в дальний, самый темный угол. — Чувствую какое-то тепло оттуда. Слабое, но есть.

— Тогда веди, — пропустил я ее вперед, сделав приглашающий жест рукой, и двинулся следом за девушкой прямиком в эпицентр свалки.

Чем дальше мы углублялись в лабиринты из мусора, тем сильнее у меня развивалась клаустрофобия. Стены из хлама давили, воздух казался спертым. Я даже поймал себя на мысли, что неплохо было бы делать зарубки на шкафах или привязать какую-нибудь веревку в начале пути, чтобы потом найти дорогу обратно. А то заплутаем тут, как пить дать.

Оставалось только надеяться, что за ближайшим поворотом из коробок и сломанной мебели не притаился какой-нибудь местный Минотавр.

Вскоре мы достигли такого темного участка, что камень-артефакт у меня на шее сам собой начал испускать слабое свечение. Ада остановилась перед очередной горой из каких-то ящиков, мешков и непонятных предметов.

— Вот, — она указала на эту кучу рукой. — Отсюда идет тепло.

— Книга где-то там? — с плохо скрываемой надеждой спросил я, уже прикидывая, с какой стороны лучше начать разгребать этот Эверест барахла.

— Не думаю, что там вторая половина твоей книги, — покачала головой Ада. — Но чары мне знакомы.

— В смысле, знакомы? — не понял я, когда мы подошли к самому основанию мусорной горы.

— Я чувствую там энергетику своей сестры, — едва слышно пробормотала она и, не говоря больше ни слова, принялась карабкаться наверх.

— Осторожнее там! — крикнул я ей вдогонку, но это, очевидно, было излишне. Как и положено ее роду, Ада взбиралась по осыпающимся склонам ловко и грациозно, словно горная козочка.

А дальше произошло нечто совершенно изумительное. Она создала из своего силового поля небольшой переливающийся пузырь, который отделился от ее ладони. В этот пузырь она аккуратно поместила какой-то мелкий предмет, который отыскала на вершине этой импровизированной горы, так и не коснувшись его голыми руками.

— Макс, у тебя есть какая-нибудь чистая ткань или мешочек, куда можно это положить? — спросила она, легко спрыгнув обратно на пол. Она