Созвездие рязанских маршалов - Александр Фёдорович Агарев

Ликвидирован последний очаг сопротивления немцев в Крыму

В действительности в Крыму ещё оставалась значительная группировка врага, прижатая к морю на мысе Херсонес. В течение 10 и 11 мая противник продолжал удерживать этот последний клочок крымской земли. Зенитная артиллерия гитлеровцев была поставлена на прямую наводку. В ночь на 12 мая к Херсонесу было стянуто значительное количество советской артиллерии, проведена мощная авиационная подготовка, а с рассветом части 51-й армии и несколько подразделений 19-го танкового корпуса пошли в решительную атаку. Противник был деморализован и не смог оказать никакого серьёзного сопротивления. К полудню 12 мая ни одного вооружённого врага на территории Крыма не осталось. Остатки 17-й армии были пленены.[90]

16 мая 1944 г. Сергей Семёнович был награждён орденом Суворова 1-й степени, а 17 мая С.С. Бирюзову присвоено воинское звание генерал-полковник.

Ясско-кишенёвская операция

«После освобождения Крыма в мае 1944 г. мне был доверен пост начальника штаба 3-го Украинского фронта. Здесь я участвовал в разработке, организации и проведении одной из выдающихся операций Великой Отечественной войны – Ясско-Кишинёвской, осуществлённой силами 2-го и 3-го Украинских фронтов, а также Черноморского флота и Дунайской военной флотилии. В результате этой операции были освобождены Советская Молдавия, Румыния и Болгария, созданы условия для освобождения Югославии, Венгрии, Чехословакии, для удара под самое сердце гитлеровской Германии».[91]

На штабной работе талант Бирюзова засверкал новыми красками. Как неоднократно отмечали командующие фронтами, Сергей Семёнович искусно планировал боевые действия, обеспечивал творческое управление войсками при выполнении ими боевых задач. Руководимые им штабы отличались сплочённостью, умением быстро и качественно отрабатывать оперативные документы, держать под строгим контролем выполнение решений.[92]

После войны Сергей Семёнович в своей книге «Советский солдат на Балканах» напишет: «Чтобы наступление развивалось успешно, надо безошибочно оценить обстановку, сделать из неё точные выводы и принять на основе их единственное правильное решение. Это очень напряжённый, я бы даже сказал, мучительный процесс. Исключительная собранность, мужество, воля должны сопутствовать при этом не только командующему войсками, но и его штабу, всем службам управления».

С таким чувством ответственности, неиссякаемого творчества подходил С.С. Бирюзов к подготовке операции. Особенно весом его вклад в осуществление Ясско-Кишинёвской операции. Сергей Семёнович умело руководил разработкой плана операции, подготовил и провёл широкий комплекс мероприятий по оперативной маскировке войск.

Успех этой операции, как известно, во многом зависел от правильного выбора направления главного удара. С.П. Иванов вспоминал, что когда Бирюзов передавал ему должность начальника штаба 3-го Украинского фронта, Сергей Семёнович рассказал, сколь сложным был этот выбор.

«Так называемый Кицканский плацдарм, – вспоминал он, – казался непригодным для сосредоточения крупных сил. Но оттуда легче было выйти в тылы основной группировки врага. А главное – удара с Кицканского плацдарма враг не ждал. Сергей Семёнович гордился, что замысел командования фронта удалось блестяще осуществить, что операция стала образцом военного искусства».

В своей книге «Суровые годы» С.С. Бирюзов пишет: «Вспоминая те давние дни, я и сейчас не могу отделаться от мысли об исключительной дерзости наших действий. Разве пришло бы кому в голову, скажем, в 1941–1942 годах почти полностью оголить 220 километров фронта и сосредоточить свыше 90 процентов всех сил и средств на направлении главного удара шириной в 40 километров? Разве осмелились бы тогда расположить за Днестром на небольшом Кицканском плацдарме всю 37-ю и главные силы 57-й армий? Ведь если бы противнику удалось раскрыть наш замысел, он мог не только сорвать операцию, но и нанести нам серьёзное поражение упредительным контрударом в обход нашей группировки с флангов и тыла.

Риск с нашей стороны был большим, но он имел под собой твёрдую почву. Фактически незначительное численное превосходство над противником (в людях оно составляло 1,2:1; в артиллерии и танках – 1,6:1) мы сумели превратить в наш подавляющий перевес над ним. По танкам и артиллерии на главном направлении он стал шестикратным, по пехоте – восьмикратным.[93]

На случай контрудара неприятеля до самого последнего момента находились в готовности к его отражению наши механизированные корпуса. Не дремала и авиация. Но главное, на что мы уповали, и в чём, по счастью, не ошиблись, составляли заранее продуманные и великолепно осуществлённые широкие мероприятия по оперативной маскировке. В основе их лежало создание ложной группировки войск на кишинёвском направлении. Мы имитировали сосредоточение механизированного корпуса в районе Римаровки, стрелкового корпуса – в Карманов, артиллерийской дивизии – в районе Григориполь – Ташлык.

Всё было сделано очень тонко. Интенсивно функционировали железнодорожные станции, на которых якобы проводилась разгрузка войск. Из района реального сосредоточения наших войск по дорогам шли машины, танки, передвигалась пехота. Делалось это преимущественно перед наступлением вечерних сумерек, чтобы создать видимость сосредоточения войск в тёмное время. А фактически ночью войска возвращались обратно.

В дальнейшем мы имели возможность убедиться, что все эти меры оперативной маскировки полностью себя оправдали. Противник не только в момент прорыва его обороны, но даже на второй день нашего наступления продолжал ожидать главного удара на кишинёвском направлении. Действия с Кицканского плацдарма он считал отвлекающими. Только к концу второго дня ожесточённых боев враг понял весь трагизм своего положения».[94]

В первый день наступления были прорваны сразу две полосы обороны противника. А к третьему дню операции враг полностью исчерпал свои резервы в полосе 3-го Украинского фронта. Германское командование при этом, несмотря на катастрофическое положение, образовавшееся на стыке 3-й румынской и 6-й германской армий, не сняло из-под Кишинёва ни одного соединения. В результате создалась угроза изоляции 3-й румынской армии от 6-й немецкой.

Военный совет 3-го Украинского фронта. Справа налево: начальник штаба фронта генерал-полковник С.С. Бирюзов, член Военного совета генерал-лейтенант А.С. Желтов, командующий войсками фронта генерал армии Ф.И.Толбухин, член Военного совета генерал-майор В.М.Лайок.

Перед проведением Ясско-Кишинёвской операции, 1944 г.

Окружение основных сил противника стало реальностью. Пока Гитлер принимал решение о выводе своих войск с выступа, командующие 2-м и 3-м Украинскими фронтами получили приказ Ставки на завершение окружения войск в районе Хуши. 22 августа танковые соединения Малиновского совершили бросок на 30 км, а механизированные соединения Толбухина – на 50 км. При поддержке артиллерии, авиации и Дунайской флотилии группа войск под командованием генерала Бахтина форсировала Днестровский лиман и, преодолевая сопротивление, заняла Анкерман. 3-я румынская армия оказалась в полном окружении и 23 августа сложила оружие. Выход из котла немецких частей был пресечён силами десанта,