Газовый убийца. История маньяка Джона Кристи - Кейт Саммерскейл

обвязанном веревкой, Кристи устроился на деревянной доске, лежащей на ведре с углем, а Алекс – в маленьком деревянном кресле. Ина и Кристи ночевали следующие два дня на кухне, а Алекс – на матрасе в спальне.

Утром в пятницу, 6 марта, в очередной туманный день, Алекс и Ина забрали свои социальные выплаты на бирже труда в Шепердс-Буш. Ина сказала Алексу, что собирается вернуться на Риллингтон-плейс, чтобы встретиться с Кристи в полдень – как рассказывал Алекс, «она сама не знала зачем», – и присоединится к Алексу в закусочной в 15:00. В три часа она не появилась, и Алекс пошел искать ее к дому десять. Кристи сказал ему, что не видел Ину. Угостив Алекса чаем, он помог ему в ее поисках на улицах района Шепердс-Буш.

Позже, давая признательные показания в полиции, Кристи утверждал, что Ина пришла к нему домой вечером и отказывалась уходить до прибытия Алекса. Однако Алекс говорил, что она приходила на Риллингтон-плейс днем, по договоренности, и знала, что ее возлюбленный ждет ее в другом месте. Должно быть, именно в тот день Кристи ее и убил. Через две недели он покинул свой дом.

Алекс был единственным источником сведений о последних днях Ины и мог скрыть истинную природу ее взаимоотношений с Кристи, не желая рассказывать полицейским, что Кристи на самом деле предложил прервать беременность Ины, а не сдать ей комнату. Эта версия объясняет, почему она пообещала никому не говорить о том, что была в гостях у Кристи, и почему он был раздражен тем, что она пришла со своим «мужем». Если Алекс и Ина оставались в доме на Риллингтон-плейс, пока она подвергалась процедуре, то она могла вернуться в пятницу для повторного осмотра или чтобы сделать что-то для Кристи в качестве оплаты. Алекс мог солгать обо всем этом, потому как не хотел признаваться, что вступил в преступный сговор.

«Хотя в данный момент беременность не наблюдается, – отметил доктор Кэмпс, проводивший вскрытие Ины, – утолщение матки свидетельствует о перенесенной беременности». Он добавил, что «выделения могли быть выражены из обоих сосков». Полицейские не придали этому моменту значения, но это наводило на мысль, что Ина совсем недавно потеряла или «избавилась» от ребенка.

Ина была неряшливой и своенравной, но любовники были от нее без ума. Когда в феврале она бросила Алекса, он присылал ей тоскливые письма. «Здравствуй, Ина, дорогая! – начиналось одно из них. – Я не люблю писать такие письма, так как у тебя могут быть неприятности, но, честно говоря, Ина, мне нравится их писать, потому что я не могу тебя увидеть и поговорить с тобой… Надеюсь, что у тебя все хорошо, и умираю от желания увидеть тебя»22. Он умолял ее хотя бы о паре слов поддержки. «Я совсем потерялся здесь, Ина, дорогая».

Рон тоже слал записки Ине из тюрьмы Брикстон. «Моя самая любимая, – писал он, – если бы ты знала, как сильно я тебя люблю, то ты наверняка вспыхнула бы ярким пламенем».

Глава 6

Комнаты на верхнем этаже

В среду, 22 апреля, у Клеркенуэллского магистратского суда на Кингс-Кросс-роуд Гарри оказался в толпе из более чем двухсот человек, в основном женщин1. Все они ожидали встречи с Реджем Кристи. Казалось странным, что женщины, как раз и ставшие объектами насилия для Кристи, так стремились увидеть его. Возможно, им доставляло удовольствие увидеть его наконец пойманным. Возможно, они хотели узнать, как выглядит их враг. Три полицейских патрулировали крышу здания суда, чтобы никто не мог забраться туда и заглянуть через слуховое окно.

В 09:40 полицейская машина резко затормозила у бокового входа, и Кристи вышел из нее. Когда его вели в здание, он прикрывал лицо газетой.

В зале суда Гарри увидел, как Кристи сделал полупоклон перед магистратом, затем сел на тесную скамью подсудимых и начал строчить заметки для Дерека Кертиса-Беннетта – барристера, которого газета «Пикториал» наняла для представления интересов подсудимого.

Генри и Лили, брат и сестра убитой Этель, были в числе девятнадцати свидетелей, которые должны были предстать перед магистратом в тот день. Оба они добирались до Лондона из Шеффилда. Генри был так расстроен, что с трудом читал свою клятву. Давая показания, он бросил взгляд на Кристи, который дернулся и опустил глаза, судорожно сжимая пальцами железную перекладину скамьи подсудимых.

Когда Лили заняла место брата на скамье для свидетелей, она пристально посмотрела на Кристи, и тот отвернулся. Она рассказала, как Редж обманул ее, заставив думать, что Этель все еще жива после 14 декабря 1952 года. Для этого он поставил более позднюю дату на письме, которое она написала перед смертью, а затем отправил рождественскую открытку с запиской от себя: «Дорогая Лил! Мне пришлось подписать ее за Этель, так как она сейчас страдает сильным ревматизмом в пальцах. Доктор говорит, что через два-три дня она поправится. Я растираю ей пальцы, это облегчает боль… Не волнуйся. С ней все хорошо. Я приготовлю рождественский ужин. Редж». Лили прервала свою речь, чтобы посмотреть через весь зал суда на Кристи. Тот снова отвел глаза.

Розина Свон из дома девять на Риллингтон-плейс рассказала суду, что Кристи обманывал и ее. В середине декабря она спросила, как там Этель, которая обычно приходила по четвергам посмотреть телевизор с детьми племянницы Розины. Редж сказал Рози, что Этель уехала в Шеффилд и он скоро к ней присоединится. Затем, 19 декабря, она увидела Реджа через ограду сада, и он протянул ей листок бумаги, который, по его словам, был запиской от его жены. Он сказал, что Этель передавала привет Рози.

Свидетельства Рози Свон, как и Лили, говорили о том, что Кристи намеренно и хитроумно скрывал смерть своей жены.

На обеденный перерыв Кристи отвели в камеру в здании суда2. После обеда газета «Ивнинг стэндард» сообщила, что ему подали «от друга» тарелку с ростбифом, йоркширским пудингом, жареным картофелем и горохом. Его тюремный посетитель Фрэнсис Росс принес это блюдо, предварительно сфотографировав его для продажи снимка в газету.

После обеда показания дала Морин Риггс, подруга Кэй Малони, – худая девушка с волосами цвета вороного крыла, одетая в черное. Повернувшись спиной к Кристи, она рассказала, что они с Кэй дружили с июля 1952 года. По ее словам, они вместе цепляли мужчин в барах.

– Этим мы обе зарабатывали на жизнь, – вызывающе сказала Морин.

– Вы когда-нибудь видели этого человека? – спросил адвокат, указывая на скамью подсудимых.

Тут Морин медленно повернулась посмотреть на Кристи, ее плечи задрожали,