Измена. Ты нас предал, Дракон! - София Руд

Она нужна мне, вся целиком.

Я совершил непростительный грех, за который сам должен был ступить со скалы. Но суд Богов предусмотрен только для женщин.

Я не знаю, как смыть с себя то, что я совершил. Но знаю, что бездействовать не буду. Я найду 1000 и 1 способ, чтобы Мэл снова хотя бы попыталась довериться мне. Единственный шанс. И я его не упущу, я сделаю всё, что в моих силах и даже больше, гоблины дери!

— Ваша светлость, вам письмо, — шепчет прислуга, протягивая плотный конверт.

Срываю алую печать с гербом и вытягиваю шероховатый лист. Бумага хрустит в пальцах.

Мой доверенный ничего не знает о детях Тьмы. Он утверждает, что метка может быть лишь на ребенке, зачатом с помощью Тьмы, но Дэриэл живой, я это знаю. Я это чувствую. Теперь.

Даже дракон чувствует. Нет. Ипостаси в ребёнке он всё ещё не ощущает, но со мной согласен, он - мой сын. Мой! Я знаю.

Сминаю жёлтую бумагу, она хрустит и летит в корзину. Голова снова начинает болеть от бесконечных мыслей.

— Ваша светлость. — в дверь вновь стучат, но в этот раз не только прислуга.

Повитуха с ней.

— Слушаю.

— Госпожа снова не ела. — с волнением в глазах сообщает она.

— Она объявила голодовку? — Только этого сейчас не хватало!

— Нет, Ваша Светлость, ест сколько может, но у неё совершенно нет аппетита. Я опасаюсь за её душевное здоровье госпожи. Боюсь, она бы и вовсе не ела, если бы не нужда вскармливании малыша.

Мэл, что же ты делаешь? Или, правильнее сказать, до чего же я тебя довел?

Так продолжаться не может, ты погубишь себя раньше, чем я дам тебе ту волю, о которой ты просишь. Нужно что-то придумать, но что?

Мэл не из тех, кто отвлечется балами и светскими беседами. Уж точно не сейчас. Близких, у нее кроме Стеллы нет, а ту вызвали на службу. Меня Мэл видеть не хочет…

— Ваша Светлость! — влетает в кабинет служивый, и тут же пятится, виновато склонив голову.

Отчитать бы его сейчас за приличия, только вот — письмо в руках.

В этот раз алое….

Дурной знак.

— Выйдите, — отсылаю прислугу с повитухой и велю стражнику войти.

Красное письмо. Красный сургуч. Только этого мне сейчас не хватало…

— Ваша Светлость, — бледнеет стражник, когда я сминаю письмо.

— Вели подготовить мундир.

В глазах сомнения, но спорить не смеет. Идет выполнять приказ.

А мне нужно к Мэл. Ноги быстро приводят к ее двери. У меня есть ключ от каждого замка в этом имении, но эту ручку не так просто повернуть.

Мэл сидит у кроватки. Бледная, уставшая, сонная.

От одного взгляда на нее хочется все ненавидеть. И, пожалуй, себя в том числе.

— Мэл, — зову ее, и она обращает ко мне взгляд.

И если раньше там были претензии и слезы, то сейчас сквозняк и жалящее сердце одиночество.

Что я с ней творю?

— Я вынужден отлучиться. — сообщаю ей.

— Делайте что вам угодно, лорд Дидрих.

Отводит взгляд и больше не смотрит на меня. Она решила меня с ума свести?!

— Мэл, — стискиваю зубы.

Сложно сохранять спокойствие, когда отныне я не могу договориться с собственной женой.

— К чему меня здесь держать? Раз вы уезжаете, — хмурится она. Опять это “вы”, — отправьте нас с Дэриэлом к родным.

— К твоей семье? — хмурюсь.

Знаю, что отчий дом ей не мил. Но Мэл сейчас, видимо, согласна быть везде, лишь бы вдали от меня и того, что нас связывает.

— Именно, — шепчет она, а я впервые ловлю себя на мысли, что моя нежная жена что-то задумала.

Что же, Мэл? Думаешь, я тебя отпущу?

Или дать тебе эту возможность вдохнуть?

— Поезжай. Я лично вас с Дэриэлом заберу, — сообщаю, внимательно вглядываясь в ее лицо, эмоции на котором ловко ускользают.

Неужели, вправду, задумала? Что, Мэл? Что?

— К обеду запрягут коней, — распоряжаюсь, но в этот момент даже представить не могу, чем обернется это путешествие.

Не надо было ее отпускать….

Глава 24. Мать.

Мэлони Дидрих

К обеду, действительно, все готово.

Вот только повозка не одна. Их во дворе две, и еще шестеро всадников.

Это чтобы я не смогла сбежать с сыном?

— Он поедет с тобой и будет лично отвечать за твою защиту. — Рид приставляет ко мне своего личного стража, а затем кивает в сторону наездников. — Его людям можно доверять.

— А все остальное? — обвожу взглядом целый караван. К чему все это?

— Повитухе ты доверяешь, Мэл. Она поможет тебе с Дэриэлом. А целительница…

Вздрагиваю, когда слышу хоть что-то отдаленно напоминающее о лекаре. Так и хочется замотать головой и сказать: “Не подходи!”.

— Мэл, не упрямься. — требует Рид. — Она поедет с вами на случай, если нужна будет помощь. Путь не близкий.

— Всего-то восемь часов, — напоминаю я.

Да уж, всего-то.

А ведь не так давно мне и три часа в повозке казались каторгой, но за последнее время скитаний отношение к этому сильно изменилось.

Рид склоняется надо мной, чтобы взять на руки Дэриэла и все внутри застывает. Не могу понять собственных чувств и все еще не чувствую сердца, но что-то покалеченное и все еще цепляющееся за жизнь начинает бешено стучать.

Дэриэл агукает на руках отца, тянется к его лицу своими крохотными сладкими пальчиками, а меня берет злость.

Злость за то, что Рид лишь сейчас видит своего сына. За то, что до последней минуты он его не признавал.

А теперь они как неразлучная парочка, а я, выходит, жестокая эгоистичная женщина, которая желает сбежать на край света, оставив сына без такого любящего отца.

Нервно закусываю губу и отворачиваюсь, пока слезы не заполнили глаза.

— В повозке все подготовили, давайте я его возьму, — суетится повитуха, и муж передает ей Дэриэла. И мне пора…

— Ты не виновата, Мэл, — доносится ровный хрип прямо над ухом. — Я виноват в том, что ты